36 и 6, или Любовь по рецепту (СИ) - Иванова Ольга Дмитриевна

– Похоже, да, – Стас протяжно вздохнул и начал подниматься. Затем протянул мне руку.

– Это была полиция, ОМОН? – не знаю, почему задала именно этот вопрос, будто он был самым главным в этот момент. Но из головы вылетели все мысли, я вообще ощущала себя точно в каком-то сне.

– Почти, спецотряд быстрого реагирования, – Стас чуть улыбнулся. – Как ты? Очень испугалась?

– Немного, – ответила я, но дрожь, которая сотрясала все мое тело, красноречиво говорила об обратном.

Тогда Стас молча притянул меня к себе и крепко обнял. Я в ответ обхватила его за плечи и уткнулась лицом ему в грудь. Нашу идиллию прервала подошедшая Лариса.

– Как вы? – спросила она. – В порядке? Не ранены?

– Нет, – отозвался Стас и вопросительно посмотрел на меня.

Я тоже отрицательно мотнула головой и слегка отстранилась от него.

– Вы молодцы, продержались, – как-то устало улыбнулась Лариса. – Извините, что не смогли приехать раньше. И так неслись на всех парах из Москвы.

– Ничего, вы вовремя, – Стас, хотя я и высвободилась из его объятий, продолжал держать меня за руку. – Смотрю, даже СОБР вместо ОМОНа позвала…

– Нам с ним проще работается, – усмехнулась Лариса и, оглянувшись, сразу стала серьезной.

За ее спиной стоял на коленях, точно как недавно Стас, Черкасов, в наручниках, с разбитым виском и губами, искривленными в ухмылке обреченности,

– Уводить? – спросил Ларису мужчина в маске.

– Подождите, – она качнула головой. – Оставьте нас одних. Ненадолго. Возможно, ты хочешь сказать ему что-то напоследок, – пояснила она Стасу.

– Мне не о чем разговаривать с этой мразью, – голос Стаса звучал глухо, а в глазах застыла боль и ненависть.

– И что, даже адвокатом моим не будешь? – издевательски поинтересовался Черкасов.

– Я буду следить за твоим концом из зрительного зала, – процедил сквозь зубы Стас. – Хотя лучше бы самолично поучаствовал в казни…

– Жалеешь, что не прокурор? Или палач? Быстро же ты меняешь ориентиры, господин адвокат, – Черкасов хрипло засмеялся.

– Это можно устроить, – вдруг произнесла Лариса и, подняв с пола пистолет, протянула его Стасу. – Я найду, как объяснить эту пулю. Никто не узнает, как он ее получил. Тебе же, возможно, станет легче…

И Стас взял пистолет, у меня же похолодело в груди: неужели он решится на это? А Лариса! Какого черта она его провоцирует, зачем? Я бросила взгляд на майора Карпенко и заметила в ее глазах тревогу и сочувствие.

– Хотите устроить самосуд? – на лице Черкасова промелькнул страх. – А как же закон? Меня должны судить по закону!

– Ты сам часто вспоминал о законе? – голос Стас стал бесцветным. Он передернул затвор и наставил дуло на Черкасова. – Когда позволял насиловать и избивать мою сестру, тоже делал все по закону?

– Стас, нет, – я не вытерпела и положила ладонь ему на плечо. – Не делай этого, прошу… Не бери на совесть этот грех… Ты потом сам себе не простишь. Он получит по заслугам, не марай о него руки. Дашу и родителей не вернешь, а тебе жить с этим. Стас… Пожалуйста…

Рука Стаса дрогнула. Он на мгновение закрыл глаза, а потом опустил ее и разжал пальцы. Пистолет со стуком упал на пол. А я порывисто обняла его сзади и прижалась щекой к спине.

Лариса понимающие кивнула и позвала кого-то:

– Максим, пакуй… – а потом посмотрела на Стаса с печальной улыбкой: – Я рада, что ты сделал именно такой выбор… Надеюсь, теперь ты по-настоящему отпустишь от себя свою боль и наконец начнешь жить без нее… – после этих слов она развернулась и стремительной походкой направилась к выходу.

Мы со Стасом остались одни. Он накрыл мои ладони своими, затем повернулся ко мне лицом и снова заключил меня в объятия. Так мы и стояли несколько нескончаемых минут посреди всего этого разгрома и внезапной тишины. Камин догорал, и комната погружалась в сумрак.

– Тебе надо одеться, – полушепотом произнес Стас. – Где твое пальто?

– Не знаю…

Тогда он снял с себя куртку и накинул ее на мои плечи:

– Идем отсюда.

– А моя сумка? – спохватилась я. – И паспорт! Паспорт! Они ведь забрали мой паспорт…

– Разберемся мы с твоим паспортом, – Стас взял меня за руку. – Я скажу Ларисе, чтобы поискали его. В крайнем случае, сделаем новый, делов-то. Идем, хватит здесь находиться…

На крыльце мы снова столкнулись с Ларисой. Она курила, прислонившись плечом к стене, и задумчиво смотрела себе под ноги.

– Медпомощь точно не нужна? – поинтересовалась она, увидев нас. – С твоей старой раной все в порядке, Стас?

– Нормально, – отмахнулся он. – А вот Вика…

– Со мной тоже все в порядке, – поспешила заверить я. – Не считая ободранных коленей и ладоней и пары синяков.

– У тебя как раз на скуле синяк и губа рассечена, – заметила Лариса. – Били?

– Ничего серьезного, – я дотронулась до щеки и все же поморщилась от боли.

– Били, – ответил за меня Стас с беспокойством. – Тебе действительно надо показаться врачу. Вдруг сотрясение?

– Я сама врач, – напомнила я. – И вижу, что со мной все в порядке. И точно нет сотрясения.

Но Стас меня не слушал.

– Тут есть медики? – спросил он Ларису.

– Конечно, скорая за воротами… Там как раз Данилу сейчас перевязывают.

– А что с Данилой? – заволновалась я.

– Задело чуток при захвате, – отозвалась Лариса. – Ничего, жить будет…

– Пойду гляну, – ее слова не сильно меня успокоили, я должна была сама в этом убедиться.

Стас хотел было пойти за мной, но его остановил кто-то из группы захвата с вопросами, Лариса тоже осталась с ними. Скорую я нашла сразу, а рядом с ней всю нашу честную компанию: Борис с забинтованными костяшками на руках, Леша с заплывшим глазом и пластырем на лбу, ну и Даник – рука на перевязи.

– Живы? – крикнула я, еще не доходя до них.

– А то не видно, – усмехнулся Данила и сразу, только я поравнялась с ними, здоровой рукой притянул меня к себе: – Ну ты нас и напугала, дуреха… Если бы не маячок Мити, могло быть куда хуже…

– А где Митя? – я повертела головой в поисках мужчины.

– Так вон он, со своими разговаривает, – Борис показал на группу «камуфляжных», среди которых действительно стоял наш Митя с сигаретой в зубах.

«Свои», значит. Впрочем, я и без того догадывалась о подобном.

– А твоя рука как? – я снова переключилась на Данилу. – Насколько все серьезно?

– Да чиркануло только, бандитская пуля, – усмехнулся он.

– Барышня, может, вам помощь нужна? – позвал меня из кареты скорой пожилой улыбчивый доктор.

– Нет, спасибо, у меня только ссадины, – отозвалась я.

– Тогда идите, хоть их промоем, – предложил он. – Пока мы здесь. Да и вы сами небось еще не скоро до дома доберетесь.

– Иди, – подтолкнул меня Данила, и я сдалась.

Леша помог мне забраться внутрь скорой, а доктор усадил на кушетку.

– Давайте я сама обработаю, – попросила я у него.

Он не стал возражать и протянул мне бутыль с антисептиком и ватные тампоны. Колготки на коленях превратились в одну сплошную дыру, поэтому доступ к ссадинам был полностью открыт.

Дверь в скорую была распахнута. Я случайно оторвала взгляд от своих ран и увидела, что Стас и Лариса уже медленно идут в сторону остальных машин, о чем-то переговариваясь. Недалеко от скорой они остановились, и до меня донесся тихий голос Ларисы:

– Значит, ты все-таки выбираешь ее…

– А разве я стоял перед выбором? – отозвался Стас. – Лара, наши отношения остались в далеком прошлом, и глупо их реанимировать. Мы изменились, оба. И, по-моему, друзья из нас получились лучше, чем любовники.

– Наверное, ты прав, – в голосе Ларисы послышалась горькая усмешка. – Друзьями нам лучше… А ты будь счастлив со своей Викторией, – она сделал шаг к полицейской машине. – Пока. Утром созвонимся.

– Конечно, – Стас поднял руку в прощальном жесте и двинулся в мою сторону.

– Ты тут? – он с усталой улыбкой остановился около двери.

– Да, залечиваю раны, – мне безумно хотелось обнять его, вот прямо сейчас, сию минуту, но не решилась. Да и присутствие посторонних сдерживало.