Ангел для Лютого (СИ) - Светлова Маргарита

— Ангелок, ты хоть понимаешь, что это смахивает на детскую выходку?

— Пускай так, но я настаиваю… — упрямо вздёрнув подбородок, произносит она, слегка дрогнувшим голосом, а в глазах такая… обречённость, что хочется развернуться и уйти.  Никогда не принуждал к сексу женщин, и даже не представлял, что собственную жену, придётся чуть ли не силой тащить в кровать. И всё же, я не собираюсь отступать, не привык затягивать проблемы.

— Скажи, ты сейчас пытаешься своим скорбным видом вызвать у меня жалость?

— Нет. — встрепенулась она. — Я никогда не нарушаю обещания. Более того, если вы не хотите пользоваться гелем — ладно, я потерплю. Но я настаиваю — никаких ласк.

Б*ть! Да сколько можно, мне нервы трепать!

— Ты в своём уме?! — чуть ли не рыча, взорвался я. Зараза, довела-таки!  — Дай сюда руку, упрямица! — процедил я сквозь зубы, схватив её ладнь, и  прислонил на свой возбуждённый член. Пусть, осознает, наконец,  чем ей грозит, секс на сухую. У Милы от ужаса округлились глаза, и дыханье сбилось. Да детка, вот этим богатырём я тебя буду трахать!  — Теперь понимаешь, что без подготовки я тебя порву на хрен!

Она резко отдёрнула руку. Ну, думаю, дошло наконец, что лучше будет доверится мне, чем экспериментировать с гелем. Но, опять ошибся. Эта упрямица, отошла от шока, и ринулась в атаку:

— Чтобы избежать этого, я и купила гель…

Ну вот что с ней делать? Не бить же по заднице, за упрямство! С другой стороны, я даже ей горжусь. Миле страшно, она понимает, что может быть больно, но стоит на своём, есть в ней стержень. С другой стороны, это глупо. Зачем себе делать больно?  Стоп. Больно? Ха! Так вот, зачем  она это делает. Не хочет подучать удовольствие от нашей близости. Боится увлечься мной. Глупая, это всё равно случится.

Я наклонился к лицу своей жены, и не скрывая усмешки, озвучиваю ей будущее наказание, за эту выходку:

— Пристегнуть бы тебя наручниками к кровати и заставить кончать раз за разом. Но… — делаю паузу, наслаждаясь её растерянностью и испугом, — я это оставлю на потом. Раз обещал любой каприз, что ж будь, по-твоему. Так что бери свой гель, пойдём с твоей проклятой девственностью кончать.

Мила тут же схватила тюбик, словно он спасательный круг. Наивная, думает, что победила. Ну-ну. Усмехнулся я и тут же, поймав упрямицу, перекинул ее через плечо.

— Вы что творите?! — заголосила она и резко замолчала, почувствовав мою ладонь на своей шикарной попе, которая, к моему восторгу, была без нижнего белья.

— Ну… хоть этим порадовала! — усмехнулся, сжав ладонь на её упругой попке. И пока жена была в прострации, решил ей сделать комплимент — в отместку за гель. Я был уверен, что ей это чертовски не понравится. — Забыл сказать: у тебя классная задница!

— Прекратите меня лапать! — вновь завопила моя скромница.

Пришлось, остановить зарождающуюся истерику жены:

— Цыц, — слегка шлёпнул её по шикарной попке. Ангелок в шоке. Но этого мне оказалась мало, посему я добавил: — Голозадым слово не давали. И не думай, что я тебе прощу сегодняшнюю выходку. Готовься к последствиям, моя карамелька.

— К… каким? — пропищала приговорённая к выносу мозга.

— Скоро узнаешь… — не скрывая ехидства, отвечаю.

— Вы, Егор Александрович — хамло! — Тоже мне новость! Я хуже, радость моя, намного… Только я хотел «обрадовать» этим признанием жену, она меня прибила: — И не смейте меня бить по… — начала она резво и тут же замялась. Боже ты мой, какие мы стеснительные! Только хотел её подколоть по этому поводу, но жена собралась с силами и продолжила толкать гневную речь: — Я вам не кобыла! Если ваши любовницы готовы терпеть такое мерзкое отношение к себе, то я…

Опять ошибаешься, карамелька, я никогда не относился к тебе, как к любовницам. Более того, любовниц у меня никогда не было — не с моей работой ввязываться в длительные отношения. Но об этом я пока говорить жене не буду — рано ещё. А вот приучить её к моим прикосновениям давно пара, посему я вновь сжал ладонь и...

— Хорошо, твою сладкую попку буду целовать!

Тут я слукавил, сейчас мне хотелось укусить её за сладкий зад, аж зубы сводило от желания. Мда…что ни день, то новые заскоки.

— Да прекратите! — заорала она вновь и ударила меня ладонью по спине, чем вызвала только смешок.

Разумеется, я не остановился.

Наконец, мы добрались до моей комнаты. Я поставил свою драгоценную ношу на кровать и с досадой понял, что моя жена на грани нервного срыва. Если у нас родится сын, я ему обязательно дам совет — никогда не связываться с девственницами! Ну вот что с ней делать? Отпустить — не вариант, нужно завершить начатое. А заниматься сексом с трясущимся желе как-то не вдохновляет.

— Ангелок, может, вина принести, чтобы немного расслабилась? — предложил ей проверенный способ.

Но она вновь взвилась:

— Ага, и нарушить этим пункт договора? Спасибо, но я откажусь от столь "щедрого" предложения!

Ну… началось! Как же мне хотелось послать её к чёртовой бабушке. Но сдержался и спокойным тоном попытался объяснить, что в данной ситуации её опасения беспочвенны.

— В данном случае я готов закрыть на это глаза. Пусть я и не люблю подвыпивших женщин, но что-то мне подсказывает, что тебе так будет проще...

— А может, вырубить меня, чтобы вообще было легко? А что? По-моему, шикарный вариант: ушла в небытие девственницей, и очнулась уже женщиной. И, главное, ничего не помнишь!

Боже-е... дай мне терпения! Вот никогда не думал, что окажусь в такой идиотской ситуации!

— Тебе никто не говорил, что у тебя не язык, а жало скорпиона? — намекнул я, что женщину такое поведение не красит.

— Может, прекратите перечислять мои достоинства и перейдёте к делу? Хочется быстрее покончить с этим.

Ну всё, достала!

— А мне-то как хочется побыстрее насадить тебя на свой член! — сдерживая ярость, пытался съязвить.

У моей головной боли от услышанного глаза округлились, а затем девочку повело, то и гляди грохнется в обморок.

— Можно обойтись без пошлостей? — дрогнувшим голосом попросила она.

— Давай снимем халатик, — не стал отвечать на её вопрос, хватит разговоров, пора сделать то, зачем сюда пришли. Распахиваю полы халата, и мой взгляд натыкается на хлопковую сорочку. — Да, я смотрю, ты готовилась к этому событию! — не смог сдержать смешок, снимая халат с затейницы.

— А как же, хотела впечатлить искушённого мужчину! — ехидно отвечает жена.

И у тебя получилось, только не удивить, а рассмешить. Ладно, потом посмеюсь, сейчас нужно успокоить её.

— Мил… — чуть слышно начинаю, чтобы она сосредоточилась на моих словах. — Я понимаю, что ты чувствуешь себя неловко, но, — нежно касаюсь её бёдер, золотко вздрогнула, но я продолжаю: — тебе придётся через это пройти.

— Мне это известно, — сдержанно отвечает, и я понимаю, что придётся её ввести в транс, другого варианта сейчас не вижу. Тут моя головная боль вновь решила возмутиться: — И… — но тут же осеклась, и вид у неё при этом был такой... обречённый, что впору всё сворачивать.

Но я привык всё доводить до конца. «Прости, милая, но другого выхода ты мне не оставила», — обращаюсь к ней мысленно и начинаю вводить жену в транс, благо её тело помнит мои прикосновения, это облегчит задачу.

— Давай снимем сорочку? — обращаюсь к ней мягко, в ответ она качает головой. Ладно, не хочет, не буду настаивать. — Хорошо… — соглашаюсь с ней и, беря её за талию, опускаю на пол. Беру рукой её за подбородок и приподнимаю лицо — нужно установить с ней зрительный контакт, и как только наши глаза встретились, я начинаю действовать: — Мил… скажи, как ты хочешь, чтобы это произошло — быстро или мучительно долго?

— Чем быстрее, тем лучше, — отвечает она слегка осипшим голосов.

Отлично, процесс пошёл.

Мне не составило труда ввести её в транс, более того, тело Милы вновь остро реагировало на мои прикосновения, значит, признало меня. Жаль, что его хозяйка ерепенится и лишает нас обоих удовольствия. Как же мне хотелось, чтобы она отвечала на мои ласки осознанно, а не под воздействием дурмана. Да и я от этого кайфа никакого не получаю, чувствую себя долбанным извращенцем. Не буду отрицать, что хочу оказаться в ней, но то, что сейчас происходит, это даже для меня дико. Всё делал, словно робот, старался не распаляться, иначе сорвусь к чертям, а мне нужен полный контроль. И когда оказался в ней, Мила пришла в себя, а я почувствовал горечь — всё как-то не правильно у нас происходит.