Марина Полетика - Однажды была осень
Компанию Бусе, неожиданно легко влившейся в разношерстный коллектив детского учреждения, составляли сразу четыре йорка: Катюша, Любочка, Алиса и единственный джентльмен Алекс. Отвязная компания придумывала всевозможные проказы и, нарушая правила, шастала вместе с Буськой по всему дому, пользуясь ее привилегированным положением.
Идеально воспитанная Миу-миу породы ши-тцу и чихуа-хуа по имени Зайка (и в самом деле пугливый, как заяц) никому не доставляли хлопот, и за это все сотрудники их любили особенно горячо.
Утром проверив по журналу — все пятнадцать детишек на месте, — Лина пошла в игровую комнату: хвостатый народец увлеченно занимался своими делами. Кто-то грыз искусственные кости, кто-то гонял мячики, кто-то дрых на подстилках. Уайт и Боня сидели у окна, с нетерпением ожидая малейшего повода поднять оглушительный лай. Лина спустила с рук Буську, и к ней тут же кинулась вся ее компания. Лина, улыбаясь, понаблюдала, как они отчаянно вертят хвостами и тычутся носиками, будто обмениваются впечатлениями, выслушала комплимент по поводу своего внешнего вида от Анны Петровны, которая по долгу службы всегда находилась в игровой («Вот и молодец, а то трясут волосьми, трясут — так-то аккуратнее будет!»). И отправилась дальше, решив начать осмотр с подвала.
В подвальном помещении располагался большой бассейн, но пока там было пусто. В течение дня в бассейн приводили поплавать ротвейлера, который сломал лапу и теперь восстанавливался, огромного бордоского дога и еще двух собак, которым, что называется, водные процедуры сам доктор прописал. Владельцы маленьких собак своих изнеженных деток в бассейне не купали, опасаясь простуды.
Рядом располагался тренажерный зал. Здесь Майя заставляла Адамулю трусить по беговой дорожке. Толстуха с трудом передвигала ноги и стонала так, что могла разжалобить и камень.
— Давно занимаетесь? — спросила Лина.
— Трех минут нет, — отдуваясь, ответила Майя. — Но она меня уже вымотала своими капризами. Лина Борисовна, надо мастера вызвать, на второй дорожке компьютер барахлит, пульс не меряет, а на завтра у меня на обе клиенты записаны, с кардионагрузками.
— Вызову, — пообещала Лина. — А сегодня у тебя как?
— Весь день расписан по минуткам. Там в журнале все записано. А канат сегодня в игровой будем перетягивать, там веселее.
— Майя, слушай, все хотела у тебя спросить — а канат-то перетягивать зачем? — осторожно спросила Лина, боясь показаться глупой. — Для смеха, что ли?
— Нет, почему? Зубы укрепляет, как элемент фитнеса, — пояснила Майя, обхватывая поперек сарделькообразного тела Адамулю, которая подгибала лапы, пытаясь улечься на движущейся дорожке. — Нет, вы только посмотрите на нее, это же наказание, а не собака!
— А-а, ну тогда понятно, — с трудом сохраняя серьезность, пробормотала Лина.
— Галина Борисовна! — уже вслед прокричала ей Майя. — Вам очень идет стрижка!
«Кто бы сомневался!» — самодовольно подумала Лиина, поправляя выбившиеся прядки, и пошла собирать комплименты дальше.
В танцевальном зале хендлер Юля занималась с бобтейлом Арчи и девочкой лет десяти, дочкой его хозяев. На носу (у Арчи, разумеется) была выставка, а «мамочка» собачки и девочки непременно хотела, помимо призов за экстерьер, получить награду еще и в номинации «Дети и собаки». Для этого она не ленилась вот уже третью неделю приходить вместе с дочерью на занятия и наблюдать, как прелестная парочка бегает по кругу, по прямой и по треугольнику и выполняет команды. Лине ужасно хотелось узнать, почему девочка не в школе, хотя время самое что ни на есть учебное, но удовлетворить свое любопытство не считала возможным. Не ее, в конце концов, дело.
— Было бы идеально, если бы мы смогли показать свободный, так называемый английский, хендлинг, то есть вообще без поводка и без рук. При такой демонстрации создается впечатление, что собака все делает сама, а хендлер лишь сопровождает ее на ринге, — объясняла Юля. — Этот стиль дрессировки достаточно трудный, но мне кажется, мы справимся. Если не успеем — тогда сделаем американский, «ручной».
— А какой лучше? — немедленно осведомилась мать девочки.
— Сложно сказать, это зависит от многих обстоятельств — от породы, от темперамента собаки, от умений хендлера, от того, как они работают в паре…
— И все-таки? — настойчиво перебила ее женщина.
— Свободный эффектнее, конечно, — сдалась Юля.
— Тогда давайте свободный, — распорядилась клиентка. — К лету мы собирается переезжать в Москву, там есть нормальные школы хендлинга, на международном уровне, не то что в этой дыре. У девочки должна быть перспектива.
Лина, до сих пор с интересом слушавшая разговор, решила наконец вмешаться:
— Юля, прошу прощения, там Игорь добермана на занятия привез, вы не знаете, где Виктор?
— А он, наверное, уже пришел. Он занимался на шестом участке с ротвейлером с девяти до десяти. Или его там задержали? Я позвоню сейчас, Галина Борисовна.
— Пожалуйста, прошу вас. Собака в домике для гостей.
— Давайте еще раз по кругу, «нога в ногу», — кивнула девочке Юля и, извинившись, достала телефон. Прижав к уху трубку и ожидая ответа, она прошептала Лине: — Вам очень идет!
До обеда Лина пополнила свою копилку комплиментов еще парой экземпляров, нашла мастера по тренажерам, устроила кучу мелких дел… И стала ждать Валентина, заранее предвкушая, как он удивится, увидев ее в новом облике, и что скажет. Она не знала, назначен ли у него сегодня прием, он вел свой отдельный журнал и принимал клиентов там, где им было удобнее, — то в ветклиниках, то здесь. А звонить без повода постеснялась. Вместо Валентина приехала Рада, она всегда приезжала неожиданно, чтоб народ не расслаблялся.
Посмотрела на Лину оценивающе, кивнула:
— Так удобнее.
И все. «Неужели ревнует? — неожиданно обрадовалась Лина. — Значит, и правда хорошо!»
— Как у вас тут — все в порядке? Давай в кабинет поднимемся, обсудить надо кое-что, — предложила Рада.
А Лина и не заметила, когда они перешли на «ты».
— Ты ведь у нас уже второй месяц работаешь, — приступила к делу Рада, едва они устроились в кабинете — она никогда не теряла времени зря. — Ты, Галка, молодец, я просто не ожидала, честно тебе скажу. Валя тогда сказал, что ты хочешь у нас работать, надо, мол, помочь человеку…
Рада сделала многозначительную паузу, но Лина не стала объяснять причины своего решения. И уж тем более — жене Плюсика.
— Короче говоря, я как тебя увидела — ну, думаю, совсем дорогой муженек нюх потерял, блондинка да на «Лексусе», из нее работник, как из меня — балерина. Но ведь Вальке моему отказать невозможно, сама знаешь. Он вечно всем помогает, всех пристраивает, он по жизни Санта-Клаус. Расшибется — а человеку подарок под елочку положит, причем даже чужому…
