Джудит Макнот - Битва желаний

В пятницу, уже под конец рабочего дня, в отделе по связям с общественностью ее остановила Сьюзен Брук.

— На следующей неделе, во вторник, — день рождения Джима. Здесь есть традиция приносить своему боссу пирог, — сообщила она и, усмехнувшись, добавила:

— Кофе и пирог — прекрасный повод, чтобы закончить работу на пятнадцать минут раньше.

— Я принесу пирог, — заверила ее Лорен. Взглянув на часы, она попрощалась со Сьюзен и заспешила к своему столу. Филип Витворт позвонил и пригласил ее на обед сегодня вечером, и ей совсем не хотелось опаздывать, как когда-то в детстве.

По дороге домой, где она собиралась переодеться, Лорен думала, говорить Филипу о Картисе или нет. Однако это было совсем не легко. Прежде чем портить чью-либо репутацию или, хуже того, лишать человека работы, она должна быть уверена на сто процентов. Внезапно ей в голову пришла мысль, что Филип, наверное, оценил бы информацию о проекте Росси как ценную и заплатил бы ей обещанные десять тысяч долларов. Но она тут же отругала себя за то, что посмела даже подумать об этом. Она решила написать в госпиталь и предложить им три тысячи. Возможно, ей удастся взять эту сумму в кредит в банке.

Во время обеда Филип спросил ее, нравится ли ей работа в «Синко». Лорен ответила, что да.

— Ты не слышала ни одного из названных мною имен?

— Нет, — ответила Лорен после секундного колебания.

Филип разочарованно вздохнул:

— Сейчас заключаются очень важные контракты. И крайний срок, когда мы можем предложить цену, наступит уже через несколько недель, До этого времени мне необходимо узнать, кто передает информацию в «Синко». Мне необходимы эти контракты.

Лорен тут же почувствовала вину за то, что не сказала ему о Картисе или Росси. Она разрывалась между жалостью к Филипу и стремлением делать «правильные» вещи.

— Я говорил, что Лорен не сможет нам помочь, — вставил Картер.

«Как только угораздило меня связаться со всем этим», — подумала Лорен. Стараясь оправдаться, она сказала:

— Прошло слишком мало времени. Меня направили работать над специальным проектом на восьмидесятый этаж, поэтому я почти и не занималась делами «Синко» до вчерашнего вечера, когда Ник — мистер Синклер — улетел в Италию, Имя Ника как током пронзило всю комнату, и Витворты застыли, внимательно слушая. Глаза Картера восхищенно заблестели.

— Лорен, ты просто чудо! Как тебе удалось попасть к нему? Черт возьми, у тебя же теперь есть доступ ко всякого рода секретной…

— Ничего особенного мне не удалось, — перебила его Лорен. — Я оказалась там только потому, что написала в анкете, что говорю по-итальянски. А мистеру Синклеру временно была нужна секретарша со знанием итальянского для работы над специальным проектом.

— А что это за проект? — в один голос спросили Филип и Картер.

Лорен взглянула на Кэрол, напряженно смотревшую на нее поверх бокала, затем перевела взгляд на мужчин.

— Филип, вы обещали мне, что если я соглашусь работать в «Синко», то все, что вы просите меня сделать, — это постараться узнать имя шпиона. Пожалуйста, не спрашивайте больше ни о чем. Если я расскажу вам о проекте, то шпионкой окажусь я.

— Конечно, ты права, моя дорогая, — мгновенно согласился он.

Но через час, когда Лорен ушла, Филип повернулся к своему сыну:

— Она сказала, что Синклер вчера улетел в Италию. У тебя есть связи, на аэродроме. Выясни, куда он направился.

— Ты думаешь, стоит стараться? Филип раздраженно посмотрел на сына.

— Лорен, несомненно, думает, что это очень важно. Иначе она не рассказала бы нам об этом, — ответил он и после паузы добавил:

— Если нам удастся его выследить, то я хочу, чтобы ты послал туда команду, которая села бы ему на хвост. У меня предчувствие, что он работает над чем-то крупным.

Лорен взглянула на маленький термометр за окном спальни и надела желтый свитер и слаксы. Несмотря на солнечный воскресный осенний день и свои шикарно обставленные апартаменты, ей было грустно и одиноко. Чтобы развлечь себя чем-то, она решила отправиться на поиски подарка Джиму. Но не успела придумать ничего подходящего, как ее мысли прервал внезапный звонок в дверь.

Она не ждала гостей и тем более не ждала того, чья высокая фигура заполнила весь дверной проем. В кремовой рубашке с открытым воротом и коричневом замшевом пиджаке, Ник был так хорош, что Лорен чуть не разрыдалась. Но она заставила свой голос звучать спокойно и слегка удивленно:

— Привет. Что ты здесь делаешь?

— Черт меня возьми, если бы я знал, — нахмурился он.

Не в силах сдержать улыбку, она сказала:

— В таких случаях обычно говорят, что случайно проезжал мимо и решил заглянуть.

— Почему я не подумал об этом? — усмехнулся Ник. — Ну а ты собираешься пригласить меня войти?

— Не знаю, — честно призналась Лорен. — А стоит ли?

Его взгляд заскользил по ее телу, затем поднялся к губам, и наконец Ник посмотрел ей в глаза:

— На твоем месте я бы этого не делал. В этом была такая откровенная чувственность, что Лорен чуть не задохнулась. Но она решила избегать личных отношений с ним. И намерена придерживаться своего решения. А причина его присутствия здесь явно очень личная.

Неохотно, но она все-таки сделала выбор.

— В таком случае я последую твоему совету. Пока, Ник, — сказала она, закрывая дверь. — Спасибо, что зашел.

Он выслушал ее, слегка нагнув голову, и Лорен заставила себя до конца захлопнуть дверь. На негнущихся ногах она отошла от двери, напоминая себе, как опасно было бы впустить его. Но, пройдя несколько шагов, она не выдержала. Крутанувшись на каблуках, она заспешила к двери и, щелкнув замком, наткнулась прямо на его грудь. Он стоял, одной рукой опираясь о дверной косяк, и смотрел вниз на ее пылающее лицо с понимающей, удовлетворенной улыбкой.

— Привет, Лорен. Я случайно проезжал мимо и решил зайти.

— Что ты хочешь, Ник? — вздохнула она.

— Тебя.

Она начала было снова закрывать дверь, но он остановил ее:

— Ты действительно хочешь, чтобы я ушел?

— Я сказала тебе в среду, что то, чего я хочу, не имеет с этим ничего общего. Но это для меня самое лучшее, и…

Он прервал ее с мальчишеской улыбкой:

— Я обещаю, что никогда не буду красть у тебя карманные деньги и молодых людей.

Лорен не могла сдержать улыбку, когда он закончил.

— И если ты поклянешься, что никогда больше не назовешь меня Ники, я не буду бить тебя, как твоя обезьянка.

Она отступила, давая ему войти, затем взяла его пиджак и повесила в шкаф. Когда она повернулась, Ник стоял прислонившись к дверце шкафа и скрестив руки на груди.

— Я только что подумал и решил взять часть своих слов обратно. Я с удовольствием буду тебя бить, — усмехнулся Ник.