Джудит Макнот - Еще одно мгновение, или Каждый твой вздох
– Боитесь, что потерпите неудачу? – тихо докончил за нее Митчел.
– Перепугана до смерти, – призналась Кейт.
– Может, лучше его продать?
– Это не так легко сделать, как кажется. Мой отец любил этот ресторан и вложил в него всю душу. Он и меня любил, и поскольку большую часть времени проводил в ресторане, многие мои счастливые воспоминания связаны с этим местом. Ресторан был частью нас обоих. Теперь это все, что осталось от него... вернее, от нас... это трудно объяснить...
Удивленная внезапным желанием рассказать Митчел у о жизни с отцом, она молча гладила Макса, пытаясь справиться с ненужным порывом. После долгой нерешительной паузы она искоса взглянула на Митчела, ожидая встретить рассеянный или скучающий взгляд. А наткнулась на пристально-сочувственный.
– Продолжайте, – попросил он.
Кейт попыталась доходчивее объяснить, почему ресторан хранил дорогие воспоминания о счастливых минутах жизни с отцом, и остановилась на первом, что пришло в голову:
– Обычно ресторан был закрыт днем, поэтому в детстве примерно с трех до пяти я делала уроки, сидя за стойкой бара рядом с отцом, пока тот занимался своими делами. И всякий раз, когда мне требовалась помощь, я обращалась к нему. Собственно, мы и сидели рядом, поскольку для него это было единственным способом убедиться, что я действительно делаю домашние задания. Вообще он любил математику, историю и естествознание, но ненавидел английскую грамматику и правописание. А я так люто ненавидела все предметы, поэтому, чтобы сквитаться с отцом, заставляла заниматься со мной грамматикой и правописанием.
Митчел, не отвечая, вопросительно смотрел на нее, безмолвно требуя продолжать. Несколько удивленная его искренним интересом, Кейт решила привести еще один пример.
– Когда я была в четвертом классе, – подумав, заговорила она, – мне пришло в голову ездить на каток и брать уроки катания на роликах. Отцу не нравились те подростки, которые там ошивались, и вместо этого он записал меня в балетную школу, хотя я вовсе не желала заниматься балетом. Занятия там проходили дважды в неделю. Но балетная школа сгорела через день после моего первого урока – и на случай, если вы что-то заподозрили, я не имею к этому никакого отношения.
– Да я и подумать такое не посмел бы, – заверил Митчел.
Кейт поняла, что он не шутит, и едва не засмеялась. Похоже, он представлял ее кем-то вроде маленького ангела, а не дьявольского отродья, которым она и была в то время.
– Когда балетная школа сгорела, оказалось, что до ближайшей нужно добираться автобусом, а отец никогда бы этого не допустил. Но я ныла и ныла, как мне жаль преподавательницу и как ужасно, что меня лишили любимого занятия...
– И? – коротко спросил Митчел, когда Кейт остановилась передохнуть.
– Отец пригласил преподавательницу проводить занятия в ресторане. Господи, до чего же забавно было наблюдать, как он старался не морщиться, когда тридцать маленьких балерин в пачках дважды в неделю скакали по его столовой под аккомпанемент пианино, которое едва не разваливалось под пальцами грузной особы, весившей не менее трехсот фунтов!
Кейт с улыбкой замолчала, вспоминая о своих днях рождения, которые неизменно праздновались в ресторане. Поймав выжидающий взгляд Митчела, она пояснила:
– Я думала о праздниках. Каждый год, в мой день рождения, он устраивал большую вечеринку-сюрприз, на которую приглашал всех моих одноклассников. По всему залу были развешаны воздушные шары, и под конец всегда выносили чудесный торт, шоколадный, с розовой глазурью. Розовой – потому что я была девочкой. Задолго до этого он пытался одурачить меня, убеждая, что в этом году вечеринки не будет, потому что зал сдан под чье-то другое торжество. Или потому что денег нет, или потому что должен в этот день куда-то уехать. Он так искренне хотел меня удивить, что я, входя в ресторан и видя собравшихся гостей, всегда делала вид, что уж такого никак не ожидала.
– Но на самом деле вы вовсе не удивлялись.
– Ну разумеется. Ну как можно было не заметить большую кастрюлю с розовой глазурью за день до моего дня рождения, или ведерки с шоколадным мороженым, которыми был забит холодильник, или двести шаров и баллон с гелием в задней комнате. Кроме того, он всегда просил моих подруг оповестить всех одноклассников, а уж они все пересказывали мне.
– Да уж, где ему было вас одурачить! – ухмыльнулся Митчел.
Кейт тоже улыбнулась, но тут же, став серьезной, призналась:
– Нет, однажды, когда мне исполнилось четырнадцать, это ему удалось.
– И как же он обманул вас в тот раз?
– Решив вообще не устраивать вечеринку.
Чтобы отвлечь его от расспросов о том несчастном дне рождения, Кейт резко оборвала воспоминания и вернулась к его вопросу насчет продажи ресторана.
– Даже если я решу его продать, закрываться тем более нельзя. Ресторан должен работать. Так что у меня нет иного выбора, кроме как управлять им, что я и сделаю, если смогу, конечно.
Вместо пустых слов утешения и заверений, что она, разумеется, прекрасно со всем справится, он молча обнял ее, словно успокаивая, и медленно потер ладонью обнаженное плечо. Кейт прислонилась к нему, позволяя мерным движениям хоть на несколько минут успокоить ее опасения насчет будущего.
– Мне очень жаль, что с вашим отцом случилось такое, – выдохнул он. – А я-то гадал, почему вчера в ресторане у вас было с собой руководство, как справиться с горем.
Кейт метнула на него растерянный взгляд:
– От вас ничего не ускользнет, верно?
– Нет, когда я сосредоточен на чем-то. Или на ком-то, – добавил он, многозначительно глядя на ее губы.
Понятно, что он намеренно флиртует с ней, пытаясь отвлечь и развеселить. Поэтому Кейт улыбнулась и сказала ему в тон:
– По-моему, вчера вы сосредоточились исключительно на своей рубашке.
– У меня редкий дар – умение сосредоточиться на двух вещах одновременно.
– У меня такой же, – весело заверила она, – поэтому именно мне совершенно ясно, что такси остановилось и водитель ждет, пока мы выйдем.
Глава 16
Ветеринар принимал в узком, обшитом выкрашенной в розовый цвет вагонкой домике, а комната ожидания явно служила также и гостиной. Утром Митчел нашел его имя в телефонном справочнике и позвонил, чтобы записаться на прием, но им все-таки пришлось дожидаться почти сорок пять минут. За это время Кейт чуть не наизусть выучила список услуг, предлагаемых ветеринаром, а Макс старательно вынюхал каждый угол тесной комнатенки, не пропустив при этом негодующего кота, застенчивого пуделя и перепуганную желтую канарейку в клетке, очевидно, ожидавших вместе с хозяевами своей очереди на прием.
