Мэри Маккомас - Поцелуй на бис
— Да? То есть я хотела спросить, что…
— Знаю, мы все договорились, что я остановлюсь у Лидии. Но я подумала, что перед спектаклем и Днем благодарения нечего мне путаться у нее под ногами. Я должна разделить свое внимание между вами поровну. Знаю, ты привыкла жить одна, но я обещаю ни во что не вмешиваться. О, какую чудесную краску ты выбрала для этой комнаты. Это персиковый?
— Королевский абрикос.
— Яблоки и апельсины, — рассмеялась Ванда, с грохотом опуская на пол тяжеленный чемодан. — Я не так уж ошиблась.
Августа подняла на стул коробку и удивленно спросила:
— Что это?
— Пять тысяч шестьсот экземпляров книги «Мои тропические леса». По одному для каждого в городе, — пояснила Ванда, не переставая восхищаться краской. — И ты все это сделала сама?
— Да. — Августа оглядела комнату, словно никогда не видела ее раньше, чувствуя себя растерянной и смущенной. — В основном сама.
— Тебе нужны сюда шторы. Но ты, наверное, просто пока еще не выбрала нужную расцветку? Я так устала. Дорогая, могу я попросить тебя налить мне чаю? Трудно признаться в этом, но нервы у меня уже не те. Помню времена, когда мне ничего не стоило проехать на автобусе из Сиэтла до Оклахомы, а оттуда до Августы, в Джорджию, в самый разгар лета, только чтобы принять участие в марше борцов за права человека. Теперь же восьмидесятиминутный авиаперелет повергает меня в дрожь.
— Да… конечно. Чаю… Хорошо. Я даже не спросила тебя, как ты долетела, мама. — Можно подумать, ей дали возможность вставить хоть слово. — О господи! Я ведь оставила Лидди на телефоне. Проходи… проходи в кухню. Вон туда. Можешь поздороваться с ней. Пока я грею воду.
Одно недоразумение за другим. Две недели без секса, расспросы по поводу Скотти, бесконечные пустые разговоры, когда обе они будут избегать любых упоминаний о крахе музыкальной карьеры Августы. Обвинения в отказе служить обществу… Тайлервилл не в счет. И все это свалилось на нее именно в тот момент, когда она наконец поняла, что самое важное в ее жизни — это ее будущее со Скотти Хэммондом. Сколько же еще препятствий ее ждет впереди?
— Августа! — закричала Хлоя, врываясь через заднюю дверь без обычного в таких случаях звонка. — Угадай, что у меня есть. Только угадай. Мне разрешили держать ее у папы в доме. Угадай, что это. Угадай, где это. — Девочка восторженно засмеялась. — Ты только угадай! — Заметив Ванду, девочка нахмурилась, затем быстро спросила:
— Кто это разговаривает по твоему телефону?
— Это моя мама, Хлоя. Мама, — произнесла Августа, видя, что мать ее с интересом разглядывает незнакомого ребенка. — Это Хлоя Хэммонд из соседнего дома.
— Как дела, Хлоя? — улыбнулась девочке Ванда.
— Просто здорово! Угадайте, что у меня есть. И угадайте, где это.
— Погоди минутку, Лидия, — сказала Ванда в телефонную трубку. — Итак, Хлоя, что же у тебя есть? И где же это? — Она играла в эту игру как настоящий профессионал.
Хлоя снова рассмеялась, засунув руку в накладной карман своей курточки с капюшоном.
— Ни за что не догадаетесь. У меня в кармане мышь. Смотрите.
Хотя мышка была не больше маленького кулачка Хлои, длинный розовый хвост, похожий на крысиный, исторг у Ванды вопль, напугавший девочку до смерти. Она уронила мышку, которая — вполне естественно — поспешила убежать.
— Моя мышка!
— Боже правый, мышь!
— Моя мышка!
— Куда же она теперь побежит?
— О господи, мышь!
— Там! Там!
— Моя мышка!
— Быстрее. Лови ее!
— Вон там.
— Что здесь происходит? — раздался среди всеобщего хаоса и женских криков мужской голос.
— Со мной все в порядке, Лидия. Я перезвоню тебе позже. Вон… вон она — там.
— Лови ее, Хлоя! Упс. Вот она.
— Моя мышка! Папа, смотри!
— Вон она. Ловите! Ловите!
Августа зажала мышку в углу, когда та побежала к ней, и схватила первое, что попалось под руку. Это оказалась пластмассовая миска. Медленно и осторожно, как укротительница тигров, она прикрыла миской несчастного грызуна.
— Поймала, поймала!
— Хлоя, как я велел тебе нести мышку, чтобы показать ее Августе?
— В клетке.
— И где же клетка?
— Кто эти люди?
— Дома, но я несла ее в кармане и держала очень крепко. А потом она закричала, — Хлоя с видом обвинителя ткнула пальцем в Ванду.
— Августа? Это твои друзья?
— Она испугала мою мышку, — враждебно нахмурилась Хлоя. — И она вывернулась у меня из пальцев.
— Здравствуйте, я — Скотт Хэммонд, — ямочки на щеках остались неоцененными, все внимание Ванды было сосредоточено на ребенке.
— Ты испугала меня. Я не привыкла, чтобы мне совали в лицо мышей. Можно ожидать чего-то подобного от маленького мальчика, но…
— Мама, это мои соседи. Мои друзья. Мои… — Как бы преподнести это поделикатнее?
— …А это моя дочь, Хлоя.
— Ну да, — кивнула Августа.
— Мне очень жаль, что так случилось. Мы и не знали, что вы уже приехали. Как прошло путешествие?
— Таксист попался совершенно невоспитанный, но, в общем, ничего. — Она впервые взглянула в лицо Скотти. — Есть еще и другие?
— Кто? Дети? Нет, только мы с Хлоей.
— Ах да. Сосед… — И хотя Августа ни словом не обмолвилась о Скотти, в глазах Ванды мелькнуло понимание. Лидия…
— А это ваша дочь, — Ванда оглядела Скотти с ног до головы. — Я люблю маленьких девочек. У меня было две своих, но теперь они выросли. А знаете ли вы, что я спасла однажды сотни тысяч мышей от неминуемой гибели? Их закупила фармацевтическая компания. Сотни тысяч, и все такие, как эта. Я вообще люблю животных, — добавила она, явно подлизываясь к Хлое.
Подружиться с ребенком, чтобы завоевать расположение отца — старый испытанный способ. Августа густо покраснела, ей было неловко за мать.
— Почему бы тебе не забрать… Как ты назвала свою мышку?
— Аннабель.
— Почему бы тебе не забрать Аннабель из-под миски и не пойти в гостиную, чтобы я могла спокойно попить чаю. А потом я расскажу тебе, как надо спасать мышей, — она повернулась к Скотти. — Насколько я поняла, это вы…
Глава 10
Несправедливо было бы сказать, что Ванда грубо вмешалась в жизнь Августы. Просто она прекрасно чувствовала себя в этой жизни. Гораздо лучше дочери. Но, в конце концов, так было всегда. Ванда руководила жизнью Августы, ведя ее от репетиции к репетиции, от прослушивания к прослушиванию, к следующему концерту, к следующей неудаче…
— Ни о чем не беспокойся, родная, — сказала она в то утро. — Когда вы трое вернетесь с генеральной репетиции, обед будет на столе. Потом я отведу малышку Хлою домой, выкупаю, уложу и прочитаю ей пару сказок перед сном. Я могу посмотреть телевизор там не хуже, чем здесь, а вы двое сможете побыть наедине… да хоть несколько часов, если хотите. Я не такая старая — я еще помню, что такое любовь.
