Натали де Рамон - За первого встречного?
— Пожалуйста, прости! Я не собираюсь бросать тебя! У меня нет никого дороже! Все хорошо… — Он поцеловал мой глупый рот и подбородок. — Да, все хорошо?
— Ты не уедешь?
— Нет, нет. Я всегда буду с тобой!
— Я, правда, теперь не смогу без тебя…
Глава 54,
в которой надо целоваться, а не подсматривать
— Катрин, — восторженно прошептал Леон, — видела, как он ее целует?
— И ты поцелуй меня. И отвернись, не надо подсматривать.
— Хорошо, моя королева. — Леон обнял Катрин, смешно отставив больную руку. — Не буду подсматривать, но мне же интересно! Вдруг парень сделает что-нибудь не так, ему же некому подсказать!
— Леон, все так, обойдутся без консультантов!
— А ты видишь?
— Ничего я не вижу, кроме ваших глаз, мой маркиз! И они самые красивые в мире! И губы самые красивые, и нос! И брови!
— Ну ладно, ладно! — Леон старательно поцеловал жену и опять спросил:
— Тебе видно, что они там делают?
— Читают сценарий. — На самом деле Катрин не столько видела, сколько чувствовала, что «дети» ссорятся, но Леону ни в коем случае нельзя даже намекать об этом! В том, что дети быстро помирятся, Катрин не сомневалась. Понятно, что девочка перенервничала и устала, но рядом с ней «верный вассал», все будет в порядке. — Леон, все будет в порядке, не оборачивайся, они опять целуются.
И это было уже правдой!
Глава 55,
в которой нас встречали папины любимцы
В Орли нас встречали папины любимцы — шофер Франсуа и бесконечный «линкольн».
Я больше не буду описывать колористическую гамму оттенков лица Поля: от нежно-розовых до багровых тонов, потому что мы все старались делать вид, будто с ним ничего не происходит. Даже папа, которому я еще в самолете сказала, что Поль знает подлинную историю одноглазой герцогини и ее сына, пожалев смущенного сеньора Паоло, воспринял это известие как нечто само собой разумеющееся. К великому облегчению Поля, папа попросил отложить пересказ «на потом», а еще лучше, если они вместе с сеньором Паоло все запишут и отправят герру Транзиту, чтобы тот привел свой сценарий в соответствие с исторической правдой и не уподоблялся некоторым… Папа поморщился.
— Ррр-ау! — подсказала ему Катрин. — Нужно пострашнее оскалить клыки и забить хвостом! Мы, львы, никому не позволим обижать историческую правду! Львы не боятся никого!
— Да! — совершенно серьезно изрек папа и для убедительности добавил:
— Ррр-ау!
Мы с Катрин переглянулись и тоже дерзко сказали:
— Ррр-ау!
Какое-то мгновение Поль изумленно смотрел на нас, а потом рассмеялся, да так открыто и заразительно! Представляете, я впервые в жизни видела его веселым, и мы все дружно смеялись, на нас даже начала оглядываться публика в аэропорту, а ведь развеселил нас не папа, что было бы в порядке вещей, а его жена! И где он нашел такую отличную тетку?
Глава 56,
в которой «линкольн» мчал в Монтрей-Белле
А потом «линкольн» мчал нас в Монтрей-Белле. Мы жадно набросились на припасы из его многочисленных закромов, как будто не ели с самого рождения, а папа ужасно забавно рассказывал про то, как познакомился с Катрин, предварительно выловив ее из вод Шера и нарядив затем в бархатное платье Екатерины Медичи. Как похоже, только у нас с Полем была бархатная мантия святого…
Папа называл Катрин королевой, а меня — царицей Клеопатрой, и Поль уже не так оглушительно краснел, когда папа обращался к нему «сеньор Паоло». И у папы с Катрин все складывалось очень хорошо, они сразу нашли тайник с фигуркой «вассала», и еще «вассала» — подвеску, а всего нужно было собрать семь фигурок всадников, чтобы Катрин могла получить загадочное наследство. Но интриганка Жаннет — как же я сразу не поняла, что она нарочно настраивала меня против папы! — наговорила про него гадостей Катрин, и та от отчаяния решила выйти замуж за какого-то унылого нотариуса, но мой папа очень вовремя появился в церкви и увел Катрин прямо из-под венца! Но самое удивительное — завещание Катрин, которое, кстати, хранилось в аббатстве Мон-Сен-Мишель, причем оно было гобеленом! И по этому завещанию Катрин получала в наследство наш Монтрей-Белле!
— Мне ничего не оставалось, как жениться на королеве Катрин. — Папа виновато развел руками. — И хорошо еще, что она согласилась, а могла бы просто выгнать нас с тобой из замка! Что бы мы делали без замка?
Ну и шуточки у моего папаш!
— Папа, по-моему, ты хотел спросить, что бы мы делали без Катрин?
Удивительно, но я абсолютно точно прочитала его мысли: в ответ папа благодарно улыбнулся мне и нежно обнял Катрин. И мне было очень приятно. Нет, Катрин вовсе не вытесняла маму из моего сердца, и даже не покушалась на это. Просто в моем сердце теперь стало гораздо просторнее, чем прежде. Там отлично умещались и мама, и папа, и Поль, и Катрин, и еще оставалось много-много места для кого-то неведомого, кому будет хорошо рядом с нами.
Папа попросил Поля открыть новую бутылку, потому что сам не мог делать этого одной рукой, и мы снова выпили нашего вина из Монтрей-Белле, и потом как-то сразу все уснули. Я, правда, успела подумать, что папа не будет возражать, если я скажу, что хочу выйти за Поля…
Глава 57,
в которой лужайки пахли травой
Лужайки газонов Монтрей-Белле пахли свежескошенной травой, ирисами и ночной прохладой. Деловито светили светлячки и интимно циркали потревоженные лучами автомобильных фар цикады. Черные стволы деревьев, темные стены построек с подвижными тенями дикого винограда… Шелковистая струя тихого фонтана…
— С возвращением, мсье маркиз де Коссе-Бриссак… — завел бесконечное приветствие наш дворецкий Белиньи, его голос, как и белоснежность его перчаток старательно портили очарование нашей родной Монтре-Беллейской ночи.
Я первой выбралась из машины, с трудом сдерживая зевоту, чтобы не обижать ни ночь, ни Белиньи, и посмотрела в небо. Оно было большое, звездное и мое! Господи, как у меня всего много! И небо, и лужайки со светлячками, и прохладные тени деревьев, и замок, и папа, и Поль, и Катрин! Господи, передай моей маме, что у меня все хорошо, она может не волноваться, я по-прежнему люблю ее и у меня опять есть все! Надо же, я разговариваю с Богом, совсем как Поль, а раньше я не умела, не знала, что можно говорить с Богом так же просто, как с папой. А я и с папой-то не умела говорить, но ведь он все понимает, и я его понимаю, даже когда он произносит вроде бы не те слова. И мы с ним такие одинаковые: он любит свою Катрин, а я люблю Поля. Моего Поля…
Глава 58,
в которой папа отдавал распоряжения
Папа весело отдавал распоряжения Белиньи: разместить сеньора Паоло в охотничьих апартаментах, то есть на дедушкиной территории, мадемуазель маркизу, стало быть, меня, в ее собственных покоях… Новенькая горничная рассматривала «мадемуазель маркизу» с любопытством посетителя зоопарка. Я улыбнулась ей, она смущенно потупила взор, словно я застала ее врасплох. Катрин тихо разговаривала с мадам Белиньи, разохавшейся при виде перевязанной руки мсье маркиза, по белым мраморным ступеням, аккуратно переставляя лапы, спустился пятнистый кот мадам Белиньи, потерся о ноги хозяйки, обнюхал туфли и подол Катрин и уселся возле перил, изумленно вылупив прозрачные глазищи на жестикулирующего руками папу. А Поль, понятное дело, краснел.
