Маргарита Южина - Портрет супруги слесаря
Валентина, затаив дыхание, стояла тут же, прижав к груди кухонное полотенце.
– Что, Мефодий? – сразу же спросила она, как только муж отключил телефон.
– Сейчас приедет, – пожал плечами Мефодий. – Не понимаю, чего ты так волнуешься? Довольно обычное дело, художники всегда так работают.
– Ага… поняла… – торопливо кивала Валентина, а сама уже быстренько полотенцем смахивала пыль с серванта, телевизора, да и с родного супруга между делом.
– Мефодий, когда он придет? Сейчас?
– Обещал минут через тридцать, – перекатывался с носка на пятку Мефодий Сидорович. – Уже через двадцать пять минут.
– Моня… Прости, Мефодий! Сейчас я только цену с ним обговорю и сразу же с собаками уйду, а ты уж сам принимай тут, хорошо? Кого он нарисовать-то хочет?
– Девушку свою… Подарок на день рождения.
– Вот и славно, значит, денег не пожалеет. Мефодий, а ты… – вдруг быстро заговорила Валентина. – Ну, если он у тебя про деньги спрашивать начнет, ты ему сразу так важно ответь, мол, сам к этим делам не касаешься, потому что тебя волнует только творческий процесс, и скажи, мол, у тебя для этого есть директор, твоя жена, ага? И он к тебе сразу же относиться станет очень уважительно. Ну, что ты не какой-то там… я не знаю… слесарь-самоучка, а что ты настоящий профессионал, ага?
Мефодий только устало морщился:
– Валентина, ну что ты, в самом деле! Договаривайся с ним сама, если уж так хочешь, только… Только сними ты этот свой халат! Ну прямо передвижная клумба, честное слово! Это ж даже неприлично – жена художника, и такое безвкусие! Тут ведь ни один цвет не сочетается!
– Сейчас… – торопливо кивала Валентина. – Уже бегу… Боника! Не крутись под ногами! Сейчас Мефодий клиента примет, и пойдем гулять. И не смей лаять! Ты нам всю клиентуру разгонишь! Люк, а ты следи за ней, как только пасть раскроет, ты сразу по морде лапой, лапой. Да гляди не убей, у тебя же лапища-то…
Клиент пришел без опоздания. В прихожей его встретила степенная дама, утянутая в джинсы, сверху красовалась вязаная кофта цвета кабачковой икры, а на шее дамы алел легкий газовый платок, какие выпускались еще в прошлом веке.
– Прошу вас, – изогнула руку лебединым крылом хозяйка. – Мефодий Сидорович откушал и просют вас к нему… Цыть, Бонька, холера! Только попробуй вякнуть… Проходите… Давайте свое пальтишко, у нас тепло.
Молодой мужчина торопливо прошел в комнату и сразу же достал фотографию.
– Я бы хотел портрет… – начал было он, но в комнату вплыла опять та же дама.
– Позвольте для начала мне с вами обговорить сумму заказа, – терпеливо стояла она перед мужчинами, ковыряя ручкой бумажный листок.
– Валентина! – побагровел Мефодий. – Какая сумма, когда я еще и заказа не услышал? Надо ж… чтоб все по уму!
– Так мне чего, уходить, что ли? – растерялась супруга. – Мы ж договорились! Молодой человек, я его директор, этого художника, так что… После разговора сразу ко мне. Только я сразу вам скажу – меньше десяти тысяч мы не берем. Тут же одной только краски уйдет, как на двухкомнатную квартиру!
– Я понял, – спокойно отреагировал заказчик.
– А то и больше, – сразу же сориентировалась Валентина. – Потому что вы ж не маляра заказываете.
– Хорошо, я понял, – снова кивнул молодой человек.
– Так что вы…
– Боника! Уведи немедленно свою хозяйку прочь! Иначе я за себя не ручаюсь! – не вытерпел художник и повернулся к молодому человеку. – С кем приходится работать, вы не представляете!
Валентина вышла из комнаты, но тут же прилипла ухом к двери – за этим Мефодием нужен глаз да глаз, как за маленьким ребенком. Совсем не понимает покупателя. Это еще хорошо, что у Валентины огромный опыт торговли, а то бы такие деньги упустили. Она еще никак ему этот портрет Павлины не может простить. И та тоже хороша! Сама про Мефодия всякие гадости говорит, а чуть время появилось, так первая и нарисовалась… Вернее, прибежала, чтобы ее нарисовали. И еще по дешевке договорилась. Понимает, что с Валентиной бы этот номер не прошел. Ну ничего, Валентина ей еще устроит. Получит она завтра свое…
Мужчины говорили недолго, а Валентина так увлеклась своими мыслями, что ее чуть не сшибли дверью.
– И что? – с надеждой смотрела она на мужа. – Заказ получил?
– Валентина, – важно хмыкнул супруг. – Ты же должна понимать, что, кроме меня, в нашем городе этого никто не сделает. Поэтому… Поэтому остается порадоваться за молодого человека – он приготовит своей девушке роскошный подарок!
– Это правда, – улыбалась Валентина. – А вы, молодой человек, сейчас подарок девушке сделаете, а потом приходите еще – жену рисовать.
– Вал-ля! – зашипел Мефодий. – Его девушка… У него нет жены! А с девушкой они пока не женаты!
– А я и говорю! – вытаращила глазищи супруга. – Сейчас ты ее нарисуешь как девушку, а потом как жену. Чего непонятного? Кстати, с вас, молодой человек… Ага, я вот тут посчитала…
Парень расплатился и вышел, а Валентина пересчитала деньги, прижала их к груди и закатила глаза под потолок:
– Вот он, успех, Мефодий! Не пройдет и года, как ты уже будешь своими красками рисовать президента! Тут уж к гадалке не ходи.
– Да я уж и так туда носа не сую! – в чувствах рыкнул супруг, бесцеремонно забрал у жены деньги, отсчитал себе несколько купюр, а остальное отдал обратно. Валентина уже открыла рот, но муж строго ее прервал: – Для развития моего прибыльного дела!
Валентина не перечила.
Мефодий же уселся в кресло и принялся разглядывать фотографию хорошенькой девушки, лет двадцати.
– Эх, Валентина, если б ты знала, насколько проще писать таких вот юных девочек! Тут же не лицо, а… Ведь ни одной морщинки, ни одной складочки! Щечки – просто игра красок! А глаза! И главное – тебе приукрашивать ничего не надо, ни фигуру менять, пиши как есть! Это ж…
И вдруг заметил, каким затравленным и несчастным стал взгляд жены.
– Где ж мне теперь взять такие щечки? – моргала Валентина. – Да и морщины… Куда их девать?
Мефодий смутился и резко поднялся:
– Валя! Ну что ж ты, совсем не понимаешь? Я ж говорю – молоденьких рисовать просто! Да! Но ведь зато не так интересно! Мне же нужна глубина мысли во взгляде! Мне же нужно… Зрелая женщина, она же… она даже голову не повернет, чтобы не подумать: «Вот сейчас повернусь в профиль, и он сойдет с ума, уж больно красивый у меня нос!» А как она сидит? Главное, ногу на ногу закинет, и вроде бы уж совсем откровенно, ан нет! Все продумано, поэтому ничего ты никогда не увидишь. А что она говорит, что она несет! Это же кладезь! И как ты после всего этого посмела думать, что я… Да если я на вот эту девушку… глаз положу, меня ж ее парень убьет, ты видела, какой он бугай? Так что… Кстати! И чего мы сидим? – вдруг спросил он весело у собак, которые уже давненько крутились возле ног. – А кто гулять собирался?
