Ирина Сафина - Чужой крест

— Посуду, что ль?

— Сам ты, посуда! Это антиквариат! Я в интернете смотрела. Такие же вещицы на аукционах хорошо продаются, но они не редкость, а значит — никто не всполошится, когда мы эти вещицы на продажу выставим. Я в интернете изучила почти все! — похвасталась Наталья.

Сашка хохотнул.

— Ишь ты, изучила она! В ин-тер-нете, — сказал он, с издевкой коверкая слово «интернет».

— Ладно, берем, что скажешь, — Сашка достал из-за пазухи сложенную полосатую сумку, наподобие тех, с которыми в начале девяностых ездили за добычей челноки, и расправил ее. — Ложи сюда!

— Клади, — невольно поправила его Наталья. За годы работы у Пашковой она привыкла к правильному употреблению этих слов.

— Один черт, — буркнул Сашка.

Наталья открывала стеллажи, а Сашка складывал в сумку вещи. Наконец, сумка наполнилась. Наталья сняла одну перчатку и почесала глаз. Сашка скомандовал уходить. Они вышли из хранилища, заперли его и без приключений добрались до комнаты Натальи.

Вячеслав нажал кнопку сброса звонка и отложил телефон в сторону. Бешено колотилось сердце. Виктория… Вика… Их брак длился пять лет, но за это время он так и не узнал, какая она на самом деле. Только этот разговор приоткрыл для него ее душу.

В каком чудовищном аду она жила семь лет! Какой тяжкий крест несла! Несла молча, затаив боль в себе. Вячеслав не обманывался насчет Виктории, нет. Не собирался делать из нее святую мученицу. Он просто рассмотрел ее при более ярком свете. Она любит, чтобы ее проблемы решали другие, ищет легкие пути устроиться в жизни, жадная до денег, но все это — оболочка, защитный кокон, под которым — израненное, истерзанное противоречиями живое и все-таки доброе сердце. Ее просто не научили любить. В детстве ей не хватило всего лишь нескольких слов, которое должен был сказать самый родной человек. Сказать: «Я в тебя верю!».

Он ей верил. Виктория не подведет. Она приняла правильное решение. Зачем продолжать мучения? У нее будет шанс начать жизнь сначала, не переживая о прошлом. Ее сын будет в надежных руках его и Лизы. Лизы… Виктория обвинила его в жестокости. Да, она права. Он поступает жестоко, но правильно. В этом Вячеслав не сомневался. Лизе нечего терять, зато она приобретет многое.

Вячеслав снова взял телефон и позвонил Сидорову. Тот отозвался сонным голосом:

— Алло…

— Андрюха, слушай приказ. Ты все узнал о двойнике Вики?

— Славка, ты что ли? Который час?

— Узнал?

— Узнал, — ответил Сидоров сквозь зевок. — Елизавета Карамзина, прямо Бедная Лиза! Воспитывалась в детском доме, родных нет…

Вячеслав перебил его:

— Это я знаю! Где она живет, выяснил?

— Выяснил. После выпуска ей, как положено, предоставили жилье, но в деревянном бараке на окраине Москвы. Совсем хлам. Она ту квартиру сдает за копейки, а сама снимает однушку в хрущевке.

— Адрес знаешь?

— Знаю. Надо установить слежку?

— Нет! Слушай меня внимательно. Я тебе в скором времени позвоню. Может, ночью или уже под утро. Если узнаю, что документы Лизы там, то ты поедешь в эту квартиру и возьмешь их. Все! Все, какие есть! Эти документы нужно срочно переправить в Дрезден и отдать Виктории.

Сидоров закашлялся.

— Блин! Чуть сигарету не проглотил! Славка, ты чего задумал?!

— Так надо.

— Нет, пока не введешь в курс дела, я на взлом не подпишусь.

— Никакого взлома! Аккуратно откроешь, а затем закроешь, и чтобы все было в порядке! Не бойся, ты будешь делать это с разрешения хозяйки.

— Что ты задумал? — допытывался Сидоров.

Вячеслав разозлился. Рассказывать свой план он не собирался.

— Андрюха, твою дивизию! Кто у тебя начальник?

— Ты…

— Тогда я приказываю, а ты исполняй!

Сидоров помолчал, прежде чем ответить:

— Ладно. Надеюсь, ты хорошо подумал… Жду звонка.

Покончив с этим, Вячеслав приступил к сборам. Он похвалил себя за то, что предусмотрительно взял из дома спортивную одежду. Достал из сумки темно синее трико и олимпийку, темную футболку, чтобы не слишком выделяться в темноте. Оделся, обул кроссовки и вышел в ночь.

В темной комнате Лиза стояла у открытой настежь балконной двери и жадно хватала ртом прохладный воздух, но все равно задыхалась.

Виктория сошла с ума! Как она говорила? «Я не вернусь, и мне не нужна моя жизнь, мой сын и мое имя. Теперь это все твое! Все! Теперь ты — Виктория Громова. Тебе даже не надо заморачиваться с замужеством! Ты уже замужем за Вячеславом, который, между прочим, любит тебя!».

Лиза замотала головой, отрицая собственные воспоминания. Бред! Вячеслав не ее любит, он любит Викторию! Просто Виктория отказала ему, бросила, а тут появилась она, Лиза. Вот Вячеслав и переключил внимание на нее. А что? Они с Викторией похожи, как две капли воды, только она, Лиза, доступнее. Лиза задумалась, а нужна ли ей такая любовь?

— О чем я думаю, — вслух проговорила Лиза, обращаясь к темноте за окном.

Действительно, о чем? О глупостях! У нее только что отняли ее жизнь, ее собственную судьбу и имя, а она думает о мужике.

«Стоп! — сказала себе Лиза. — Что значит — отняли? Разве я не могу сказать — нет?»

Она села в кресло, стоящее спинкой к балконной двери, и задумалась. Она может сказать «нет» и послать всех к черту! Вот сейчас возьмет, включит свет, соберет вещи, а с первыми лучами солнца уедет в Москву. Домой. Станет жить дальше спокойной размеренной жизнью…

Лиза попыталась представить, как она станет жить по возвращению в Москву и… не смогла. Потому что не было там у нее никакой жизни. Одиночество в полупустой съемной квартире, нет работы. Никого и ничего нет. Только Катька. Но у той своя жизнь — муж, сын, дом, заботы, а Лиза одна.

Слезы потекли по щекам. Виктория так и сказала по телефону, что ей, Лизе, не к кому и не к чему возвращаться, а тут у нее семья.

Лиза вспомнила личико Сени, как он крепко держал ее за руку, тетушку, Бориса Львовича, даже Артура и… Вячеслава. За несколько дней она полюбила их всех! Сколько лет она мечтала найти семью, даже сюда приехала, чтобы узнать, не сестры ли они с Викторией? Все только для того, чтобы найти семью! Теперь выходит так, что даже искать ничего не надо. Виктория подарила ей все. Сначала дала напрокат, как автомобиль в салоне, а потом предложила выкупить все это насовсем. В обмен на собственное имя. Разве не мечтала она, Лиза, о другой судьбе? Мечты сбываются…

Спрятав лицо в ладони, Лиза расплакалась. Мечты сбываются. Не всегда так, как хотелось бы, но вдруг там, где-то там — на небе — лучше знают, как должно быть?

Она плакала, с ужасом понимая, что плачет вовсе не от безысходности! Она прощалась. То, что предложила Виктория — авантюра, бредовая, безрассудно смелая, но впереди Лиза видела свет. Он звал. Ждал. И она хотела идти на свет.