Наталия Шитова - Притворщики

— Испугалась? Все хорошо. Мы остановились на заправке.

Полина подняла голову с плеча Валерия и огляделась. Они действительно находились на бензоколонке. В свете неоновой рекламы Полина разглядела парня-служащего, который поспешил к остановившейся машине. Илья опустил стекло, дал служащему купюру и произнес длинную фразу по-фински. Парень взял под козырек бейсболки…

— Долго еще?

— Почти приехали, — заверил Валерий. — Устала? Потерпи, мы уже практически у цели.

Полина спала на плече Валерия почти с самой границы.

Сначала она чувствовала себя довольно бодро. Машина летела по шоссе, Илья от дороги не отвлекался, в разговорах не участвовал. Валерий несколько раз предлагал брату поменяться местами. Но Илья упорно не желал отдыхать, угрюмо огрызался на эти предложения.

Валерий был весел, словоохотлив и все время развлекал Полину милой, ничего не значащей беседой. Но время шло, за окнами было темным-темно, и Полину, как всегда в автомобилях, начало клонить в сон. Она мужественно боролась, но после таможенного контроля сон ее все-таки сморил. Правда, Валерий и не думал возражать против того, чтобы спутница привалилась к его плечу.

— Сколько уже времени?

— Второй час, — ответил Валерий, посмотрев на часы.

— Ужас какой, — Полина несколько раз энергично зажмурилась, пытаясь окончательно проснуться.

— Да, поздно… Илюша, давай я все-таки тебя сменю.

— Я сказал: нет. Что ты пристаешь всю дорогу? — проворчал Илья.

Служащий наконец залил бензина в бак, и Илья выехал с заправки на идеальное широкое шоссе, на котором в этот ночной час почти никого не было.

— Ну ладно, теперь-то, когда мне назад уже дороги нет, может быть, вы наконец скажете, куда и зачем мы направляемся? — спросила Полина. — Очень интересно, почему вы решили, что, узнав об этом заранее, я передумаю?

— Потому что… — Валерий задумчиво почесал нос. — Потому что вероятность этого была весьма велика. Но теперь-то, конечно, куда ты денешься… Мы едем на ралли.

— Куда-куда?

— На ралли. Ну ты знаешь, это такие соревнования. На автомобилях. Они ездят кругами, кто кого обгонит…

— На ралли? На настоящее ралли? — Полина схватила Валерия за руку. — Правда? Какая трасса?

— Кольцо… по пересеченной местности… — растерялся Валерий. — Двести тридцать километров… Местный муниципалитет организует, традиционные заезды…

— Настоящее ралли… — мечтательно произнесла Полина. Сон как рукой сняло. — Здорово-то как!

Во взгляде Валерия смешались изумление и восхищение:

— Полинка, ты что, интересуешься гонками?

— Это так странно?

— Это очень странно, — признался Валерий. — Крайне нехарактерно для молодых русских барышень…

— Для барышень возможно, — согласилась Полина. — Но я необычная барышня.

Валерий недоуменно хмыкнул, и через минуту не удержался:

— Нет, ты мне правду скажи… Тебе действительно будет интересно, или ты просто хочешь сделать мне приятное?

Полина с досадой надула щеки и выдохнула:

— Откуда такая подозрительность? Какие доказательства тебя устроят?

— Ну вот, сразу доказательства! Просто объясни, почему тебе это интересно.

— Меня заводят красивые мужчины на красивых машинах.

Валерий расхохотался так заразительно, что даже Илья с тревогой обернулся через плечо.

— Это чересчур простое объяснение, — пояснил Валерий, отсмеявшись. — В твоих устах оно звучит неубедительно.

Самое сложное на свете — это объяснить другому то, для чего тебе самому никаких объяснений не требуется.

— Видишь ли, Валера, я очень уважаю людей, которые умеют делать то, что я не умею сама. А уж если они при этом делают это великолепно, я ими восхищаюсь. Я не умею водить машину, но люблю смотреть, как это получается у Шумахера и Райконенна.

— Но ты и плавать не умеешь. На пловцов ты тоже смотришь с восхищением?

— Нет, пожалуй… Пловцы меня так не вдохновляют.

— Очень жаль, — огорчился Валерий.

— Почему?

— Хроникам-сердечникам часто прописывают плавание для укрепления сердечной мышцы. Я занимался в бассейне с пяти лет, а в десятом классе даже выиграл городскую школьную спартакиаду… Жаль, что это не способно произвести на тебя впечатление.

— Ты провокатор! — возмутилась Полина. — Тебе мало впечатлений, произведенных на меня? На тебе и так уже некуда клеймо поставить, сэр великолепный!

— Так почему же автогонки? — не унимался Валерий.

— Почему-почему… — Полина немного задумалась, чтобы правильно сформулировать свои ощущения. — Потому что это здорово. Столько людей пашут, как проклятые, придумывают машины и навороты к ним, тестируют, доводят до ума… И все это ради нескольких часов безумного адреналина и призрачной победы, добиться которой некоторым не суждено никогда. Это страсть, а безумие, тем более коллективное, привлекает.

— Хм, я понял, — кивнул Валерий. — Но ты говоришь о крупных гоночных командах, о сотнях людей. А гонщик? Это же не толковый инженер, не расторопный механик, а просто водила, инструмент, болванчик за рулем…

Полина заметила, что при этих словах Илья нервно дернулся.

— Валера, ты не прав, — возразила Полина. — Гонщик — это надежда. Он должен завершить то, ради чего все пахали. Он на эти несколько часов остается один на один с машиной, не всегда совершенной, с трассой, не всегда сухой и чистой, с соперниками, не всегда умелыми и благородными. А мест на подиуме всего три. А любая случайность может обернуться крушением надежды или даже бедой… Поэтому теми, кому удается стать лучшими, я восхищаюсь. Вот бы автограф Мяккинена получить… А ради того, чтобы посмотреть живьем хотя бы издалека на Баттона или Алонсо, я даже не знаю, на что я готова пойти…

— Илюха-а-а, — выдохнул Валерий. — Ты все это слышал?

— Не глухой.

— Напомни мне вовремя забронировать номер в отеле с видом на трассу на Гран-При Монако.

— Слишком дорого, это раз, — отозвался Илья.

— Деньги — не твоя забота.

— Слишком далеко загадываешь, это два.

— Что, думаешь, до весны не доживу? — желчно бросил Валерий.

— Дурак, — пожал плечами Илья.

— Ребята, перестаньте, пожалуйста, — испугалась Полина.

— Да все нормально, это мы ворчим друг на друга по-родственному, — успокоил Валерий. — Привыкай, Полинка…

Наконец, Илья свернул с шоссе и через пару минут автомобиль въехал на территорию небольшого загородного отеля. Несмотря на позднее время, местечко казалось оживленным. Во многих окнах четырехэтажного здания горел свет, внизу, за огромными стеклянными дверями, в холле туда-сюда сновали люди.