Сандра Браун - Ураган любви
Она решительно кивнула.
Джеймс тут же соскочил с кровати и стал раздеваться с безрассудной небрежностью, отбрасывая одежду в стороны, как только срывал ее с себя. Лора, остававшаяся в постели, раздевалась с такой же торопливостью.
— Черт, что это я такое делаю? — спросил Джеймс вслух сам себя. Стоя обнаженным у постели, он запустил руку в волосы и покачал головой, удивляясь самому себе.
Лора облизнула губы.
— Я думала, мы будем…
— О да, малышка, будем, конечно. Но что за спешка?
Лора выразительно взглянула на нижнюю часть его тела, которая явно говорила о необходимости поторопиться. Он хмыкнул, нагнулся и нежно поцеловал ее в губы.
— Это никуда не денется.
— Обещаешь?
— Обещаю, — хрипло проговорил Джеймс. Он приподнял жену на подушки и откинул покрывало, прежде чем присоединился к ней в постели. А потом нежно заключил ее в объятия. — Ты прекрасна. Ты мне нравишься обнаженной. — Он безудержно целовал ее. Язык любовно изучал ее тело. Лора, испытывавшая поначалу застенчивость, постепенно отдалась во власть ощущений, вызванных его губами, знакомившимися с ее телом.
Каждая частичка ее тела испытала его нежные ласки — грудь, живот, бедра. Укромный уголок между бедрами. Джеймс рассказывал ей хриплым шепотом, как ему нравится целовать ее там, где оставила след его плоть.
И он продолжал целовать Лору, пока она наконец не поняла, за что он извинялся совсем недавно.
Даже после того как она впервые испытала высшее наслаждение, ее вгоняли в краску дерзкие руки и бесстыдные слова, которые он ей шептал. Но постепенно Лора привыкла и теперь краснела не от стыда, а от непередаваемого наслаждения. Его ласкающие руки и рот не унижали Лору, они изучали и мягко раскрепощали ее тело. И через ласки Джеймса она познавала саму себя.
И познала его. Никогда в жизни она не могла себе представить, что тело мужчины может быть таким чувственным пиром. Она ощутила, как прекрасен ее муж. И как только Лора сумела преодолеть застенчивость, так умилявшую Джеймса, она сказала ему об этом.
Джеймс нежно обхватил ее голову руками и направил ее вниз, туда, где кончики ее пальцев с любопытством изучали и ласкали его.
— Поцелуй меня. — Он прерывисто вздохнул, когда Лора не только выполнила эту просьбу, но пошла еще дальше, капризно проведя языком по его коже. — Черт, — простонал он. — Я знал, что ты будешь хороша. Я знал.
Всю вторую половину дня супруги провели в постели, любя друг друга так много и так часто, что в спальне стало душно. Их тела стали скользкими от пота. Солнечный свет пробивался через частично открытые ставни, образуя полоски теней на их обнаженных телах. Постепенно эти тени становились все длиннее, падая уже на стены и на пол. А Джеймс и Лора все еще лежали среди смятых влажных простыней, совершая все новые и новые открытия и упиваясь ими.
Джеймс предложил немного остыть, приняв прохладную ванну. Лора сидела между его бедер, спиной прислонившись к его груди, а он откинулся на стенку
ванны. Ленивыми движениями муж лил воду ей на грудь, наблюдая, как струйки стекают по ее телу и уходят между бедер, словно в воронку.
— До сих пор не могу поверить, что я занимаюсь этим с тобой, — задумчиво сказала Лора. Ее пальцы сжимали бедра Джеймса, проверяя силу твердых мышц под покрытой волосками кожей.
— Мы, кажется, женаты.
— Я и в это не могу поверить, — мягко засмеялась Лора.
— Почему?
Она пожала плечами, и Джеймс с наслаждением наблюдал, что этот невольный жест делает с ее грудью.
— Я не знаю. Я думала, что выйду замуж за мужчину совершенно иного типа.
— Ты собиралась выйти замуж за какого-нибудь тихоню, который не имел бы понятия, как доставить тебе удовольствие в постели.
Лора сильно дернула мужа за волоски, росшие на бедре, так резко, что он вскрикнул.
— Не будь таким самодовольным. Отчего это ты так уверен, что доставляешь мне удовольствие в постели?
— Могу доказать это боевыми шрамами. — Он показал на небольшую царапинку у себя на плече.
— Может, я просто из вежливости, — сказала Лора, вновь повторив то движение плечами, которое Джеймс находил столь восхитительным.
— Из вежливости! — Его громкий хохот гулким эхом отразился от покрытых кафелем стен ванны. —
Малышка, даже Эмили Пост (Эмили Пост (1873-1960) — американская журналистка и писательница по вопросам этикета.) не трактовала хорошие манеры так широко.
— Ш-ш-ш. — Лора приложила палец к его губам. — И пожалуйста, впредь уволь меня от хвастливых рассказов о твоих сексуальных талантах. Они только напоминают мне о том, как много у тебя было любовниц. Мне никогда не нравилось слушать о твоих победах — даже в средней школе.
Кончиком пальца Джеймс вывел на ее плече свои инициалы.
— Я могу понять твою реакцию сейчас. Но почему еще тогда?
— Думаю, я уже тогда ревновала.
— Ревновала? — От удивления муж даже привстал, выплеснув часть воды на пол. — Но ты даже никогда не заигрывала со мной.
— Я бы не осмелилась. С тобой было слишком опасно флиртовать. Если бы ты положительно отреагировал, я бы тут же убежала в противоположном направлении. — Она застенчиво опустила ресницы. — Это отнюдь не означает, что ты меня не интересовал. Меня интересуют и тигры, но я не хотела бы остаться с ними наедине.
— Значит, я как тигр, а? — Он обвил руками талию Лоры, подтянул жену повыше к себе на колени и зарычал ей в ухо.
— Да, — пробормотала она, закрывая глаза от удовольствия. — Только более голодный. И более неистовый.
— И более возбужденный.
Джеймс повернул ее лицом к себе. Лора устроилась поудобнее. И к тому моменту, когда они вылезли из ванны, чтобы вытереть друг друга, на полу было больше воды, чем осталось в ванне.
— Как ты считаешь, нам стоит выйти к обеду? — спросила Лора.
— А нужно? — Джеймс держал ее груди в ладонях, игриво дразня большими пальцами чувствительные соски.
— Думаю, нужно.
— Уверена? — Он опустился на колени.
— М-м-м… да.
— Уверена?
В ответ Лора лишь выдохнула его имя.
Гораздо позже, одевшись, они спустились рука об руку по лестнице и вошли в столовую. Стол был сервирован тончайшим фарфором и серебром. Хрусталь отражал мерцающий свет свечей, установленных в середине стола в цветочном обрамлении.
— Мамочка, папочка! — воскликнула Мэнди, соскользнув со стула, когда увидела их. Она подбежала и обхватила обоих за ноги. — Я думала, вы уже никогда не спуститесь. Глэдис велела мне сидеть тихо и смирно, пока вы не придете. Она никак не разрешала мне пойти в вашу комнату и разбудить вас и еще ничего не давала есть, потому что говорила, что я перебью аппетит. Я есть хочу. Почему вы так долго? Сколько вы спали!
