Виртуальная любовь - Ария Гесс
— Что это значит? Арс, я не буду, не хочу.
— Ты — трусиха! Когда ты перестанешь себя жалеть? Перешагни и отпусти! — он схватил меня за руку и повел к краю обрыва, заглянув через который я увидела водную гладь. — Закрой глаза.
— Нет, ты не станешь!
— Закрой глаза, Мара! — уже грубее продолжил он. — Иначе ты и понять не сможешь, как я столкну тебя туда. Ты не успеешь отключить костюм. И будешь одна. Я хочу избавить тебя от страха, а не усугублять его, не заставляй меня идти на крайние меры. Мы избавились от моих страхов — в частности, от страха высоты. Теперь твоя очередь. Закрой глаза, — уже нежнее сказал он и я закрыла, чувствуя его крепкие руки, обвивающие мою талию сзади. — Ты в безопасности, слышишь? Я не отпущу тебя! Я крепко держу тебя! Забудь, что ты сейчас стоишь у края обрыва. Вспомни ту ситуацию, из-за которой ты начала бояться воды. Можешь не рассказывать мне, просто вспомни, — томным голосом, заставляющим повиноваться, приказывает Арс. И я безропотно подчиняюсь. Мысли сами возвращают меня к озеру, к которому нас отвезли с детьми из детского дома. Я представила себя, стоящую на пирсе и смотрящую на резвящихся мальчиков, удивительно быстро научившихся плавать. Я всегда избегала воду, поэтому плавать не умела. Раньше не умела. Конечно, в будущем я стала специально ходить в бассейн, чтобы больше никогда не испытать подобного. Однако, только научившись, сразу же бросила занятия.
— Восстанови ситуацию, из-за которой ты сейчас боишься воды. Переживи ее сейчас, при мне, — произносит на ухо парень, а я чувствую себя будто на приеме у психотерапевта. Однако голос этого терапевта мне максимально близок, наверное, поэтому мне так легко делать все то, что он мне говорит. В голове проносятся счастливые крики мальчиков, выбегающих из воды и колкие фразочки девочек, которые постоянно меня задевали. Они находились позади меня, решая куда лучше им нырнуть, так как парни освободили удобный участок для спокойного плавания. Я отвернулась от них и буквально через пару секунд ощутила сильный толчок в спину, после которого я каменной глыбой погрузилась в воду под злобный смех толкнувших меня уродок.
Кожа на руках начала покрываться мурашками, а воздух перестал поступать в легкие. Арс крепче сжал меня в объятиях, целуя в шею, заставляя вспомнить, что я с ним, в безопасности.
— Я здесь, — следует за этим. — Продолжай вспоминать. Тебе больно?
— Мне нечем дышать. Они столкнули меня.
— Кто?
— Девочки из детского дома, — на автомате, словно робот, отвечаю я.
— Ты можешь выплыть, — серьезным тоном произносит Арс.
— Не могу! Я тону, заглатываю воду и пытаюсь барахтаться, как рыба на сковородке, — по щекам начинают течь слезы.
— Ты умеешь, — делает акцент на этом слове, — плавать, Мара. Ты не тонешь. Ты расслабляешь тело, всплываешь, заглатываешь воздух и спокойно плывешь к берегу.
— Я умею плавать, — вторю ему.
— Да, верно. Ты умеешь плавать. Ты выплыла. Ты смогла. Ты не пострадала.
— Я пострадала. Я пострадала из-за них! — снова кричу я.
— Из-за кого твой страх, Мара? Ты ведь можешь плавать сейчас. Скажи, из-за кого он? — давящим тоном быстро произносит Арс, словно заставляя отвечать меня на эти вопросы.
— Девочки, — плачу я.
— Нет, — давит в ответ Арс. — Я спрашиваю тебя еще раз! Кто заставил тебя бояться воды?
— Я же сказала! Это те твари, кинувшие меня в воду.
— Нет! Это прошло, а страх остался! Так кто заставляет тебя вообще что-то бояться в этом мире? — жестко, даже грубо требует ответа Арс.
— Я, — начинаю заикаться, — я не знаю.
— Кто? — требовательно давит он. Кто? Мара, кто?! — без перерыва слышалось над ухом. Сознание боролось, мысли путались, а внутренняя маленькая девочка взяла и сказала: «Те, кто меня бросил в этом мире одну». Я сорвалась, сгибаясь и крича в пустоту. Руки Арса не выпускали меня, обнимая и не давай выбиться из захвата.
— Вот, Мара, — гладит он мои волосы, другой рукой все еще не отпуская мою талию. — Вот причина твоих страхов. А теперь, — поднимает мою голову двумя пальцами, устремляя взгляд прямо перед собой — избавь себя от этого. Закрой глаза, — нежно проводит по моему лицу Арс, опуская мои набухшие от слез веки.
— Собери. Собери в один огромный ком всё, что ты к ним чувствуешь — к своим родителям. Все, чего они тебя лишили, и чему обрекли. Все страхи, всю боль, весь негатив этого мира. Собери все. Собрала? Держишь это в голове?
— Да.
— А теперь представь их силуэты. Не представляй лиц, это не обязательно. Хотя бы силуэты. Представила?
— Да, — снова соглашаюсь я.
— Подойди к ним и повторяй за мной: «Я благодарна вам за жизнь, но не знала, что в придачу к ней получу еще и боль, страхи, одиночество и беспомощность. Благодаря вам я испытала нападки детей, позволила мужчине обращаться с собой жестоко, обзавелась фобиями и боюсь быть любимой. Это не мои чувства. Я их в себя не закладывала. Они ваши, только ваши. Заберите их и больше никогда не приносите в мою жизнь», — я повторяла каждое его слово, обливаясь слезами. У меня всегда были положительные эмоции от искусственно созданных воспоминаний о родителях, и теперь я должна мысленно отдать им все самое плохое в моей жизни. Как бы я не считала их виноватыми в своих несчастьях, я даже в мыслях не хотела им вредить.
— Я не могу этого сделать, — произношу с грустью, обмякая в его руках.
— Им ничего не будет. Ты делаешь это в своей голове, Мара. Продолжай! — настаивает он. — Отдай им этот шар своего груза и избавься уже, наконец, от бремени, тянущем тебя вниз!
— Нет! — мой мозг сопротивляется, не желая причинять кому-то даже мысленную боль.
— Отдай. Эти проблемы лишь в твоей голове! Иначе это до конца твоих дней будет съедать тебя, а потом и твоих детей, — не осознавая, он затрагивает нить моего сознания, которая гораздо сильнее нити привязанности к родителям. Или будущие дети. Никогда я не позволю ощутить им и толику своей боли, отсутствия защищенности и любви. — Они будут чувствовать эту слабость, страхи, это все передастся им.
— Нет, — срываюсь в истерике. — Этого не случится! Никогда не позволю! — я беру себя в руки и, мысленно собрав весь свой негатив, как
