(Не)приемный папа (СИ) - Бран Ева

Весь день купаемся, и естественно, я ещё больше краснею.

- Завтра никакого пляжа, - хмурится муж, снова намазывая меня йогуртом.

- Тогда поехали на экскурсию, - ловлю удобный момент.

- Куда?

И я рассказываю Диме о монастыре.

- На всё согласен, лишь бы ты на солнце меньше находилась, - шутит.

Он тут же спускается в холл и договаривается об экскурсии в Кера Кардиотисса, а на следующий же день мы отправляемся в высокогорный монастырь. Небольшой экскурсионный автобус натужно кряхтит, поднимая нас по горному серпантину, а гид рассказывает об удивительном месте, куда наша небольшая группа из десяти человек, направляется. С нами едут и Алёна со Стасом.

- Икона, что находится в монастыре, имеет удивительную историю. Её несколько раз перевозили в Константинополь, но она всё время непостижимым образом возвращалась сюда. Причём легенды гласят, что икона летела по воздуху сама! Представляете? А последний раз икона вернулась в монастырь с цепями и куском столба, к которому её приковали. К сожалению, сейчас в монастыре находится копия, но она тоже чудотворна. Оригинал был утерян в 1498 году. Икону вывез в Рим итальянский торговец. Но то даже к лучшему, ведь она бы могла не пережить нашествия турок. Монастырь неоднократно переживал разрушения и пожары, но его каждый раз восстанавливали. А в 1735 в него принесли репродукцию удивительной иконы. Кстати, столб с цепями сохранился. Это оригинал. Когда увидите его, подойдите, потрогайте и загадайте желание. Оно обязательно сбудется.

Слушаю рассказ гида чуть ли не с открытым ртом. Неужели такие чудеса и правда имели место быть? Действительно невероятно.

Дима относится ко всему спокойнее. Он больше пейзаж за окном рассматривает.

И вот, мы на месте. Перед нами каменные строения монастыря. Муж заботливо надевает на меня широкополую шляпу, которую купил в магазинчике недалеко от отеля.

- Креветочка моя, - улыбается.

Дальше гид ведёт нас на территорию монастыря и оставляет побродить в его тишине. Я сразу натыкаюсь взглядом на кусок колонны, ограждённый небольшим забором. Иду по мощённому плиткой двору к нему. Стою какое-то время возле. В голове странная пустота. Думала просить о маленьком, а никаких мыслей. Зато лёгкость в теле невероятная.

А дальше нас в Храм заводят и показывают цепи, которыми икона была прикована к колонне. И вот тут меня накрывает. Смотрю на икону и слёзы по щекам катятся. Возможно, это влияние рассказа, но внутри какое-то необъяснимое ощущение чуда.

И тут ко мне подходит одна из служительниц, снимает со стены цепи и начинает ими обматывать. Совершенно теряюсь и сама стою, как та колонна, не шелохнувшись.

Тут же подскакивает наша женщина-гид и поспешно начинает слова служительницы переводить. Та передо мной извиняется, что без спроса полезла. Просто ей вдруг захотелось сделать это для меня. Говорят, если правильно этой цепью женщину обмотать, то на неё обязательно чудо снизойдёт. Я только мелко киваю в знак того, что не сержусь на спонтанные действия служительницы. В горле ком. Ни одного слова произнести не могу.

Отхожу от переполняющих эмоций только на обратном пути в автобусе. Лежу у Димы на плече и ощущаю переполняющую меня любовь. Кажется, что она уже не вмещается в меня. Ещё капелька и я разлечусь мыльными радужными пузырями.

- Ты сейчас такая красивая, даже несмотря на красноту, - улыбается муж.

А вечером мы гуляем по небольшим уютным улочкам Крита. Заходим в маленькие кафе, пробуем местную кухню, слушаем живую музыку и дышим солёным тёплым воздухом. Несколько дней на море не ходим, ведя ночной образ жизни, чтобы моя кожа немного в норму пришла. Прогулки под луной обязательно заканчиваются жарким продолжением в постели. Дима неизменно печётся о контрацепции. Но сегодня она даёт сбой.

- Чёрт! – неожиданно ругается, когда я на волнах удовольствия покачиваюсь. Даже вздрагиваю от неожиданности.

- Что случилось?

- Резинка порвалась! Как так? Это же самое прочное  изделие!

Смеюсь, видя растерянность мужа.

- Кажется, небесам на это наплевать. Они решили послать нам маленькое чудо.

Глава 25

Дима

Честно говоря, я надеялся, что инцидент с контрацепцией пройдёт без последствий. Всё-таки рано для Ксюши. Слишком мало времени после операции прошло. Но, видимо, не зря мы к горе ездили и в храм ходили. Кто-то свыше решил, что сейчас самый подходящий момент.

Уже дома Ксю приносит мне тест с двумя полосками и так светится от счастья, что я не в праве огорчать её своими сомнениями и фобиями. Понимаю, что ей самой нелегко. Что, кроме боли, она ничего не видела во время беременности. А самого нереально бомбит в это мгновение. В груди противоречивые эмоции битву устроили. Радость и страх за неё. Непонятно, какая сильнее. Никогда бы не подумал, что так обрадуюсь известию о беременности. Убеждённый холостяк и чаэлдфри за прошедшие несколько месяцев полностью поменялся. Внутри трепет от одной мысли, что в любимой женщине моя частичка растёт. Но, /запрещено цензурой/, как же стрёмно!

То и дело в памяти всплывает обескровленное Ксюшино лицо на больничной подушке. И в это мгновение все внутренности буквально в узел скручиваются, а сердце начинает отстукивать бешеный ритм.

Общим решением приходим к тому, что Варенику пока новость говорить не будем. Надо перешагнуть опасный и непредсказуемый барьер сроком в три месяца. Врач сказал, что если организм на этом периоде справится, то дальше шансы выносить повышаются. А ещё Ксюше настоятельно рекомендовали в клинику на сохранение лечь, чуть ли не на время всей беременности.

- Маленькая, я безумно скучать буду, но тебя ведь на выходные отпустят. Главное, чтобы ты в безопасности была, - глажу жену по голове, а она уткнулась мне носом в грудь и сопит смешно.

Самому до одури хочется, чтобы Ксюша рядом всё время была, видеть, как у неё живот растёт, как она становится мягкой и степенной, а потом немножко неуклюжей со смешной утиной походкой. Хочется лежать вечерами в обнимку и чувствовать, как в ней новая жизнь развивается. Но я переживу, в конце концов, это не самое главное. Всего лишь мои прихоти.

- А почему мама уезжает? – спрашивает Варя, когда я собираюсь везти жену в больницу. – Она заболела?

- Нет, Варежка, - Ксюша присаживается на корточки и обнимает дочь. – Просто так надо. Обещаю приезжать на выходные и ходить с вами на прогулки.

- Угу, - Варя тяжело вздыхает. – Я буду скучать.

- И я, моя хорошая.

А потом тянутся тревожные дни. Три месяца внутреннего ада, когда ночью в поту просыпаешься от нового кошмара. Когда каждую минуту молишься, чтобы всё обошлось.

Но есть в нашей разлуке и немного светлых и радостных моментов. Мы снова начали сообщения друг другу слать. И есть в этом нечто особенное. Мы созваниваемся по видеосвязи и вместе гуляем или играем с Вареником, а вечера только наши с Ксюшей. У нас порой такие горячие переписки, что в штанах дымится, а врач, как назло запретил физические отношения. Девять месяцев воздержания, по всей видимости, превратятся для меня в своеобразную пытку.

Каждый осмотр жены для меня стресс. Я стараюсь быть рядом, как можно чаще. Сердце замирает всегда, когда жду вердикта врача. Но слава высшим силам, пока всё идёт без осложнений. И, наконец, мы перешагиваем эту страшную цифру – три месяца. Все показатели в пределах нормы, и можно немного выдохнуть.

А потом у Ксюши начинает округляться живот. Замечаю, как она всё время его гладит. Порой неосознанно прижимает ладони, как будто от невидимой угрозы старается защитить. Варя всё ещё не в курсе по поводу положения мамы. И, честно говоря, мы немного волнуемся, как она воспримет информацию.

Всё вскрывается неожиданно для нас всех. Вареник застаёт нас с Ксюшей в очень пикантный момент. Я сижу на стуле за обеденным столом - жене захотелось чего-нибудь перекусить на сон грядущий, а Ксюша стоит передо мной в тонкой ночной сорочке. Малыш впервые толкнулся. И это произошло, когда она домой на выходные приехала.