В плену огня (СИ) - Мещерская Татьяна

— Мне тут не нравится, — упирается Ксания.

— Интересно почему, если ты даже не заглядывала внутрь?

Моя невеста очень упряма. Кому как не мне знать такую её черту? А потому, взяв девушку на руки, вношу в салон. Колокольчик звякает, нас окутывает полумрак и нега холёного, дорогого места. Ароматизированная прохлада, чётко рассчитанная пленять. К нам немедленно подскакивают девушки-консультантки, с порога распознав во мне платёжеспособного клиента. Обе расплываются в вежливых улыбках. А от фразы: «Нам нужно нечто особенное», на двери появляется то самое «закрыто». Салон с этого мига предоставлен нам целиком.

— Девочки, у нас очень важный клиент, — из глубины салона к нам спешит ещё одна женщина.

Эта в возрасте. Ухоженная, с цепким взглядом. Вышколенная версия: ни один мускул не дрогнул на улыбающемся лице, когда женщина увидела, как Ксания стесняется и пытается спрятаться за меня.

— Присаживайтесь, — женщина вежливо ведёт рукой в сторону мягких диванчиков и стеклянных журнальных столиков перед ними. На последних каталоги и образцы дорогих тканей. — Чай? Кофе? Лимонную воду?

Ксания притихла, как мышка. Затравленно оглянувшись по сторонам и увидев, что ей не сбежать, она смирилась. Но от напитков отказывается, отрицательно мотает головой. Едва не смеюсь: бойкость моей невесты временно парализована! Незаметно сжимаю тонкие пальчики.

— Мне кофе. Моей невесте чай.

— Прия, сделай.

Одна из молоденьких девушек мгновенно исчезает.

Подпихнув Ксанию в заботливые руки администраторши (теперь точно не сбежит), я опустился в отдельно стоящее кресло, с блаженством ощутив его особенную мягкость. Внутри всё кипит, благо повод имеется: не часто я провожу время в подобных салонах, но сегодня готов уделить процессу покупок максимум внимания. И на Ксанию буду смотреть. Женщина рядом с ней понимающе улыбается:

— Что именно Вы хотели?

— Платье, — заявляю, не раздумывая. — Роскошное.

Ксания

От слов демона меня разбивает временный паралич. Алмазов переодеть меня решил? С какой стати? Наверное, я должна на него рассердиться, однако от потрясения язык не поворачивается. А этот… жених! Ещё улыбается так коварно. Неотрывно смотрит прямо в глаза. Зато милейшая женщина-администратор не теряется и, пока я пребываю в шоке, берёт меня в оборот.

— У нас самые лучшие платья, — нежно улыбаясь, сообщает она. — Мари, каталог.

Вторая девушка бросается к журнальному столику и выхватывает из стопки толстенный талмуд, умудрившись при этом окинуть восхищённым взглядом развалившегося в кресле Алмазова. Это приводит меня в чувство. Да, Демон уселся в кресло, предпочтя его вместительному дивану, и теперь сидит там, словно король, широко расставив ноги. Его поза до того вопиюще мужественна, что даже смотреть неудобно. Однако ему не мешает. Откинулся на спинку и наслаждается.

— Есть какие-то особенные пожелания к платью? — учтиво спрашивает администратор, поводя бровью.

— Длинное, — немедленно отзывается Андриан, окидывая меня пристальным взглядом. — Но не в пол. У моей будущей жены не должно быть никакого риска наступить на подол и свалиться… Например, с лестницы. Широкая летящая юбка, потому что мы будем танцевать. Верх, обтягивающий по фигуре. Декольте… мм… Пожалуй, не надо. — Мои щёки заливает румянцем от пристального взгляда всех на это самое декольте. — Но вырез на спине обязателен. Элегантный, глубокий, чтобы подчеркнуть изящество её спины. Сексуальный, — глаза Андриана чернеют.

А мне кажется, что у меня пылают уже не только щёки, но и всё тело.

— Цвет насыщенный. Можно чёрный. Моей будущей жене подойдёт. И ещё… — уголок рта Алмазова коварно вздрагивает. — Всё, что полагается под платье — тоже.

Я глухо охнула. От последнего нахального заявления захотелось провалиться сквозь землю. Кажется, неудобно стало не только мне. По крайней мене девушка с именем Мари, поглядывающая на Алмазова из-под полуопущенных ресниц, порозовела и уставилась в пол. А женщина-администратор понимающе кивнула.

— Модели разные?

— Да, пожалуйста.

— Я принесу образцы, — пунцовая до корней волос Мари умчалась, а следом за ней степенным шагом удалилась моя «кураторша», сказав, что отберёт подходящие под заказ платья.

Я, красная как рак, осталась с чудовищем наедине.

— Что Вы себе позволяете⁈ — зашипела, подскакивая к нему и нарушая густую, словно патока, тишину. Боюсь, я была не в себе, потому что чуть не вдарила ему по плечу. А, может, и заехала, не помню. — Что Вы творите? Вы мне ещё не муж, чтобы покупать бельё и платья!

— Дай тебе волю, и ты явишься на вечеринку в сарафане, — невозмутимо парировал изумительно владеющий собой Андриан. — Я прав? Ты ведь не думала о наряде? Бьюсь об заклад, забывала бы о нём до самой вечеринки. Саботаж!

— Почему это саботаж? — смущённо забормотала я, выведенная из строя догадкой Андриана. — Я просто забыла. Не намеренно. Так с платьем вы в этом смысле? Чтобы на вечеринке соответствовать? — я слегка выдохнула. — Но Вы всё равно не имели права командовать.

— Не Вы, а ты, — снова поправил меня Андриан. — У двери ты назвала меня по имени и мне понравилось. Остановимся на подобном обращении. И с платьем я просто помогаю, да. Не благодари.

— Ммм. Вы от вопроса-то не увиливайте! А это как назвать? — язык уже не поворачивался произнести слово «бельё». — Тоже «помогаю»?

Я ткнула пальцем в стоящий в углу манекен, наряженный соответствующим образом.

— Угум.

— Вы ведь ничего не понимаете в этом, если отбросить факт неприличия!

На лице Андриана появились хищные тени. Взгляд насмешливо вспыхнул, скользнув по моей фигуре, и я отпрянула, припоминая глубокий, обволакивающий тон, которым Алмазов говорил о платье. Верю, что в другом он тоже разбирается.

— Ксания, мужчины прекрасно разбираются в бюстгальтерах и трусиках, — усмехнулся он. — По крайней мере, они точно знают, чего хотят видеть на своей женщине. Я не исключение, — на его лице засияла многообещающая улыбка.

И прежде, чем я успела попросить его замолчать, Андриан выдал:

— Могу просветить. Красный — это тон дикой страсти. Закомплексованный мужчина сбежит от женщины, предпочитающей такие комплекты, через пару дней. Не потянет темперамента дамы. Чёрный — цвет секса, ассоциирующийся у нас с вожделением. Белый — цвет невинности. Она возбуждает мужчин до предела. Учти это, когда станешь выбирать.

— В таком случае мне красный! — необдуманно брякаю я, от злости не соображая, как превратно может истолковать мои слова Андриан. И чтобы Демон точно не радовался, уточняю: — Чтобы ты сбежал!

— Я люблю красный.

Довольная усмешка растеклась по мужскому лицу. В ней наслаждение от оплошности, которую я допустила (и которая дошла до меня задним числом; я с испугом зажала себе рот рукой), и личное «ты». И сам факт постановки ответа, где на интимный подарок я фактически согласилась.

— И я точно не сбегу, — мурлыкает Андриан, вгоняя меня в ещё бо́льшую краску.— –Бери все три цвета, Ксани. Под настроение.

В этот миг в комнату врывается Мари с каталогом шокирующего меня нижнего белья. Я зажмуриваюсь. Возвращается первая девушка с кофе и чаем. А через минуту входит женщина-администратор с коробками. В них наверняка роскошные платья.

— Точно такого же выреза на спине, как Вы заказали, у нас нет, мистер Алмазов, — сообщает она, пристраивая длинные коробки на журнальном столике. — Однако у этих моделей тоже очень элегантные силуэты. Я думаю, на вашей будущей супруге они будут смотреться изумительно. С такой дивной фигуркой это легко. — Она снимает с коробок крышки. — Взгляните сами: вырезы на спине чуть шире требуемого, однако при наличии должных аксессуаров…

Андриан смотрит на меня, а я, опустив взгляд, восторженно ахаю. Не могу удержаться. Одно платье — муаровое, охристо-золотое с радужными переливами цвета, пушистой юбкой и полностью отсутствующей спиной, где вырез компенсируется невесомыми ленточками-искорками, идущими от плеча к плечу. И это называется «чуть шире требуемого»⁈ Платье шикарно, но вряд ли я смогу такое надеть. Второе чудо цвета айвори*, невесомо-воздушное, с двойной юбкой, где по нижнему, более плотному слою узкими клиньями идут кружева, перекликающиеся с вышивкой вокруг глубокого выреза на спине. А третье… Тону в мерцающем шёлке взглядом.