Неправильная любовница - Любовь Попова
Я больше не жаловалась, не просила ничего. Тихонько шила, тихонько ждала. И подарки в виде неожиданных появлений Андрея вне расписания были очень приятными. А сегодня и того больше.
— Ты совсем что — то скисла, — вдруг заговорил он, уплетая мой борщ.
— Я? — тут не грех и обидится. Конечно, когда он приходит без предупреждения я как минимум не наношу макияж, но я точно не скисла. — Плохо выгляжу, что ли?
— Не в этом дело. Не ходишь никуда. Я отчего то дума, ты гулять будешь, танцами своими займешься.
— Не хочу. К тому же я на курсы хожу швейные, чтобы мастерство оттачивать. На курсы грамматики и математики. Куда, больше-то?
— А знакомых никого не встречала?
Я подняла взгляд, прекрасно понимая о ком он. Их почему — то и боялась встретить. Сколько времени прошло, я все еще любовница. Они знали все. Понимали. Мне не нужна их жалость. Я и сама себя прекрасно пожалею.
Но я рада, что узнала правду. И я очень хочу раскрыть глаза Авроре. Ведь ее Платон вот-вот женится. Все СМИ трубят о ребенке богатой немки и стального принца, как называют Платона.
Аврора точно не знает. Он получается голову ей дурит. А это неправильно.
— Никого, — не хочу ни о чем думать, хочу просто заняться сексом и забыть обо всех гнетущих мыслях, о том, что я хочу получается разрушить счастья Авроре. А может счастье в неведении?
— Пойдем в постель? — обычно это помогает избавить голову от лишнего. Андрей начинает быстрее хлебать суп и даже сам относит тарелку в раковину. Подхватывает меня на руки и на любимый диван несет.
Весь такой инициативный, Андрей не знает, что я негласно соревнуюсь с его женой.
Кто же залетит раньше. Нет, конечно он со мной из-за этого не разведется, да и вообще тема детей запретная у нас, но мне будет греть душу, что именно я забеременела его ребенком.
Для этого конечно приходится его обманывать, но я уже все решила, а он пусть разбирается с последствиями. Не убьет же он своего ребенка. Тем более я скажу о своей беременности как можно позже. А вдруг я уже беременна, а значит жестким секс быть не должен.
Так что как только мы раздеваемся, я толкаю Андрея на кровать и залезаю сверху. Долго долго его целую, долго-долго завожу, пока наконец не беру вставший колом член в рот. Облизываю по всей длине, впитывая острые мужские ароматы, чувствуя, как намокает белье между ног. Трогаю яички, скольжу языком по основанию, смотря как ствол только сильнее твердеет.
— Да, малыш, лижи его, сильнее.
Я подчиняюсь, активно работая языком, полируя головку, чувствуя солоноватую каплю влаги на самом кончике. Слизываю и ее.
— Умница, теперь в рот бери. Не так, медленно, — он экспериментирует, не дает мне заглатывать сразу. Тонкие игры в удовольствие, познание эрогенных зон друг друга теперь самое частое наше время препровождение. — Сжимай губы. Сильнее. Отли-ично…
Он стягивает мои волосы в хвост и уже нетерпеливо елозит бедрами, пока я его пытаю. Вниз, вверх, втягивая щеки и сильнее сдавливая его член.
Андрей стонет, я чувствую, как плоть каменеет. Поэтому быстро поднимаюсь и сажусь прямо на член, начиная активно работать бедрами.
— Сучка, — его хмельной голос заводит сильнее, и я почти кончаю вместе с ним, пока активно танцую бедрами, чувствуя внутри разбухающий семенем член.
Теперь Андрей на какое-то время будет милым и пушистым, и я не могу этим не воспользоваться.
— Андрюш, — ложусь сверху, обнимаю, целую. — А можно мне Аврору увидеть.
— Я же тебе говорил, что они прячутся. Опасно к ним ехать.
— Но еще ты говорил, что у них даже стиралки нет. Давай мы возьмем на прокат машину из компании бытовой техники и сыграем в доставщиков.
Андрей задирает брови, смотря на меня во все глаза. Целует лоб и усмехается.
— А это ведь отличная идея. Умница. Завтра тогда этим и займемся.
— А малыша мне можно? — раз уж он в таком добром настроении. Ну а вдруг?
— Не обсуждается, Алин. Лучше запишись еще на какие — нибудь курсы. Всегда пригодится.
— Конечно. А ребенка тебе пусть жена рожает.
— Тебе поругаться захотелось, — отталкивает он меня, но так, что оказываюсь на спине. — Ну и зачем тебе ребенок, ты сама как ребенок, Алиш.
— Трахаешь ты меня совсем никак ребенка, — обнимаю его ногами. Член еще во мне, и я легонько поддаюсь вперед.
— Вот именно. А если залетишь, трахаться придется в задницу, — он вдруг начинает массажировать анальное колечко, и я дергаюсь. — Или ты хочешь?
— Ради ребенка я готова и в задницу, Андрюш.
— Это не поможет, Алин. Я не уйду от жены. Серьезно хочешь воспитывать ребенка, который меня даже отцом назвать не сможет? А может ты уйти решила? Найти себе другого?
— А если да? Может я тоже хочу стать чьей — то женой!
Андрей мощным толчком заполняет мое нутро, закидывает ноги себе на плечи. Он так глубоко, что почти больно, я почти вижу, как растягивается живот под давлением его плоти.
— Больно!
— А будет еще больнее, попробуй только уйти от меня, — рык прямо в губы и снова эта крышесносящая фраза — Моя, моя ты, запомни раз и навсегда. Не отпущу. Никуда.
Я его, его. Только вот он никогда моим не станет. Никогда.
Я помнила каждую деталь нашего секса, но рассказа только о его словах после и соседка по купе прям возмутилась.
— Да уж, мужики конечно гандоны, но твой вообще высший сорт. Хорошо устроился. Нашел себе по сути ребенка, которого выучил под свои нужны, а когда ребенок захотел свободы еще и на цепь посадил. Знаем таких, плавали…
— Ну да, — я печально вздохнула и продолжила свой рассказ. — Он так и сказал. Никогда. И эта мысль начала разъедать меня изнутри. Даже бурный секс никак не мог вытравить ее из головы. Даже совместное утро. И я не понимала, почему. Почему меня это так гложет. Настолько, что я даже пожаловалась Авроре, когда мы все-таки добрались до них. Даже ночью в их гостеприимном с Платоном доме я не могла перестать думать об этом. Никогда это ведь так долго. Никогда это вечность, в которой я никогда не смогу выйти на улицу уверенно. Никогда не смогу
