Дорогое удовольствие - Татьяна Никандрова
Пеплов просовывает ноги в кеды, засовывает мобильник в задний карман джинсов и, кинув мне безэмоциональное «закройся», покидает квартиру.
Какое-то время я стою у порога, пытаясь справиться с внезапно нахлынувшими противоречивыми чувствами. С одной стороны, сегодняшняя ночь прошла идеально. Страсть, объятья, поцелуи – Антону было хорошо со мной, я точно это знаю. Однако стоило наступить утру, как Пеплов снова превратился в непроницаемого человека, сухого и закрытого. Ни ласковых слов, ни чмока в губы на прощанье, ни даже улыбки… Почему он не умеет проявлять эмоции вне секса?
Честно? Мне бы очень хотелось накормить его завтраком и поговорить о чем-нибудь таком, что помогло бы нам сблизиться в духовном плане. Например, о детских воспоминаниях или любимых книгах. Ведь, когда люди обсуждают такое, они выходят на другой уровень понимания. Лучше узнают друг друга, становятся роднее.
Но Антон, к сожалению, совершенно не расположен к задушевным беседам. Интересно, он только со мной держит эмоциональную дистанцию? Или в принципе никого не подпускает близко?
Мне очень любопытно, как именно выглядит его общение с друзьями… Скажем, с тем же Денисом Рейманом, которого он называет Реем. Видно, что они давно знакомы и Пеплов к нему хорошо относится. Возможно, в разговорах с этим смазливым блондином Антон показывает настоящего себя, без вечной маски на лице.
Ведь, по-любому, у него в голове куча умных мыслей! Размышлений о мироустройстве, политике, работе, женщинах… Наверняка он это с кем-то обсуждает! Не может быть такого, что человек вообще отвергает теплоту человеческого общения. Это просто нереально!
Раздумывая над тем, как бы мне расшевелить моего неприступного красавца, я прохожу на кухню и открываю холодильник, в недрах которого нахожу все, что необходимо для крутого интстаграмного завтрака. Быстро освоившись, я жарю яичницу-глазунью, разрезаю пополам помидоры черри и, перемешав их с руколой, выкладываю получившийся салат на стильную черную тарелку. Поджарив тосты и заварив чай, я совмещаю еду в единую композицию и делаю пару-тройку кадров. Теперь и моя лента обогатится аппетитными фотками.
Позавтракав, я торопливо одеваюсь и вылетаю на улицу. Без колготок, которые Пеплов вчера так варварски разорвал, на осеннем ветру немного холодно, но я почти не обращаю на это внимания. На душе слишком тепло и радостно, чтобы заморачиваться такими мелочами. Мне до сих пор сложно поверить, что теперь я живу не в трухлявой общаге, а в собственной шикарно обставленной квартире, которую снял для меня лучший мужчина на свете.
Выходит, я добилась своего, и Антон поддался действию моих чар? Иначе зачем бы ему было тратиться, улучшая мои жилищные условия? Очевидно, что он хотел меня порадовать, хоть по его поведению этого и не скажешь. Должно быть, в жизни Пеплова все же есть место для маленькой Камилы, которая так отчаянно за него цепляется…
Вот только вопрос: какая роль ей отведена? Главная или эпизодическая?
Глава 25
Наши с Пепловым отношения развиваются довольно странно. Из плюсов – два-три раза в неделю он остается ночевать у меня, и в это время мы почти не спим. Занимаемся безудержным сексом и иногда разговариваем. Правда, как правило, на отстраненные и обезличенные темы. Все мои попытки просочиться ему в душу Антон умело пресекает.
Из минусов – все остальное время и в том числе в офисе парень ведет себя так, будто нас с ним вообще ничего не связывает. Ну, кроме общей работы, естественно. Никаких романтичных смс, звонков, поцелуев во время перерыва, походов в рестораны или даже просто прогулок в парке – ни-че-го.
Хотя нет, вру. Помимо секса в наших отношениях есть еще деньги. Деньги, которые он периодически присылает мне на карту. Сразу оговорюсь, это не зарплата, если вы подумали о ней. Скорее, некие бонусы, на вопросы о которых Антон отвечает снисходительным «трать и не парься».
Поначалу мне было сложно распоряжаться деньгами, на которые я, по моим собственным представлениям, имела весьма ограниченные права. Но постепенно, неделя за неделей я вошла во вкус и перестала бояться.
В первую очередь я отправила значительную сумму маме. Просто потому, что знала – ей деньги будут нужнее. Правда, получив их, родительница тут же обеспокоилась, мол, откуда у меня столько, поэтому пришлось соврать, что на работе выдали крупную премию за якобы успешно реализованный проект. В детали моей профессии мама не вникала, поэтому в итоге поверила этой байке.
– Так что там случилось с твоим братом? – Антон возвращается к теме, которую мы обсуждали до изнуряющего сексуального забега.
– В годик ему поставили диагноз ДЦП, – я поворачиваюсь на бок и принимаюсь с нежностью перебирать волосы на его груди.
– Это лечится? – Пеплов переводит на меня по обыкновению мрачный, но спокойный взгляд.
– Нет, это неизлечимое заболевание, – придвигаюсь к нему чуть ближе. – Нужна постоянная реабилитация, терапия движения. Тогда возможны определенные улучшения. Мама ежедневно с ним гимнастикой и растяжкой занимается… Великий труд на самом деле. Скоро мы ему вертикализатор купим, это тоже должно помочь.
– Разве государство не выдает необходимое оборудование?
– Далеко не всё. И только в порядке очереди. Иногда ждать приходится очень долго, – вздыхаю я.
– Понятно, – задумчиво отзывается он, шаря глазами по потолку.
Трусь об его щеку, как котенок, всем своим существом желая, чтобы Антон приобнял меня за плечи. Но его рука по-прежнему покоится на подушке. Ласки и чрезмерная тактильность – не его конек.
– Слушай, я сегодня утром перцы фаршированные приготовила. Хочешь попробовать? – чуть приподняв подбородок, интересуюсь я. – Пальчики оближешь.
– Спасибо, я не голоден.
Очередной отказ. Антон проводит со мной уже который по счету вечер, но мне так ни разу и не удалось заставить его продегустировать мои блюда. А ведь это могло бы стать следующим шагом в деле покорения его ледяного сердца!
Дело в том, что я действительно хорошо готовлю. Мама научила меня не только варить супы, делать плов, голубцы и гуляш, но и печь пироги. Вишневый, яблочный и даже трехслойник. Она с детства внушала мне, что все мужчины обожают домашнюю стряпню и ценят женщин, умеющих готовить. Но Антон, видимо, является исключением из правила, поэтому с завидным постоянством отвергает мои предложения его накормить.
– Я в душ, – сообщает Пеплов, поднимаясь с кровати и шлепая босыми ногами по полу.
Провожаю взглядом его широкую спину, упругие ягодицы и не могу сдержать восхищенного вздоха – фигура
