Принцесса из Ясенево (СИ) - Добрынина Елена

- Я? - Яна потерялась во времени и пространстве. Она совершенно не понимала, как он оказался тут, что вообще происходит? Почему он так зло смотрит на неё, в чем считает виноватой?

- Ну, не я же приехал сюда с семьёй. В отель, где у нас корпоратив, – усмехнулся тот, ради которого, она точно знала, она бы пошла на край света.

Значит, он решил, что она с Юркой приехала. Стоп! Корпоратив? Так это у их компании был розыгрыш? Получается, это всё подстроила Машка? Каким-то чудом получила пригласительный именно туда, где он должен был быть. Видимо, решила собственноручно устроить судьбу несчастной подруги. А он-то думает, что это она, Яна, хочет дополнительно поиздеваться над ним. В горле защипало. Яна моргнула, смахивая с ресниц предательски набежавшие слезы.

Он был невероятно зол, держал её руку в своей. У Яны снова возникло острое желание, как тогда в гостинице в Зеленоградске, - просто исчезнуть, провалиться сквозь землю. Чтобы не видеть эти невероятные глаза, в которых сейчас плавали льдинки обиды, злости и холода. Яна попыталась освободиться, выдернуть руку из его ладони. Но тщетно.

- Отпусти, Антон, мне больно! - прошептала она.

- Не больнее, чем мне, – зло усмехнулся в ответ Антон. - Муж-то придёт? Ну, пусть приходит, давно хотел ему в рожу двинуть.

Яна всё-таки выдернула руку, развернулась на пятках и понеслась к выходу. В висках стучала единственная мысль: прочь отсюда! Уехать домой!

- Яна! - крикнул Антон довольно громко, так, что многие гости обернулись. Целое представление. «Дешёвая одноактная пьеска», - подумал он, и всё же устремился за ней.

В тот момент, когда Яна выскочила из ресторана в ночь, её увидела Машка. Она только что пришла и, прежде чем зайти в помещение, решила покурить у входа. Её тут же окружили мужчины и увлекли в свою компанию. Она как раз затягивалась тонкой сигареткой, когда мимо неё, вся в слезах, пронеслась Яна, а за ней тяжёлой поступью прошёл Антон. Видимо, встреча прошла не так, как она планировала. «Эх, не успела!» - с сожалением подумала Маша, но догонять их не решилась. Пусть уже эти двое разберутся сами, а то она, Машка, рискует попасть под раздачу.

***

Яна почти бежала по дощатому настилу, служившему тротуаром, к домику у опушки леса.

Только не видеть его больше, не слышать его голоса! Ну почему всё так получается? Почему она пляшет на одних и тех же граблях? Вино, выпитое на голодный желудок, наконец-то, ударило по голове.

Влетев в номер, в потёмках стала судорожно собирать сумку. Главное, не забыть ключи от квартиры. Вызвать такси и уехать подальше. Если она что-то и оставит, пусть потом Машка привезёт.

Яна на ходу накинула кожаную куртку, ухватила сумку, открыла двери и сделала шаг за порог.

За дверью, на небольшом крыльце-веранде, глядя ей прямо в глаза, стоял и курил Антон.

- Далеко собралась? - Антон выбросил окурок в урну.

- Д-домой, - её бил озноб, хотя еще минуту назад было жарко от быстрого бега.

- А как же наш муж и Мишка? – С издевательством спросил он.

- Какой муж? Нет его здесь. - Вымолвила наконец. Чего он пристал с этим мужем?

Яна отступила вглубь дома, и Антон вошёл следом. Дверь за ним закрылась с глухим стуком.

- Пропусти, пожалуйста, я поеду в Москву. – Взмолилась Яна. Не было сил смотреть на него сейчас, видеть его глаза, слышать жестокие, полные издевки слова.

- Где твой муж? - чеканя каждое слово, спросил Антон снова.

- Да откуда я знаю? - Вдруг возмутилась она. - Я с Машкой приехала сюда, Антон. Услышь меня! Я не знала, что ты будешь здесь. Это её рук дело, понимаешь? - Её вдруг понесло. Какого чёрта он её в чём-то обвиняет? Ей итак плохо, она знать не знала, что он окажется здесь. Юрка творит что-то непонятное, Машка плетет какие-то интриги. А теперь ещё и он, Антон, обвиняет её во всех грехах. Всегда она виновата, как это надоело! - Я не живу с мужем с июля. Я же говорила тебе! – Почти кричала Яна.

- Чтоб же тогда было у подъезда две недели назад? Ты же сама позвала меня поговорить.

По её удивленным глазам стало видно, что она не понимает, о чем он.

- Да ничего не было, в том и дело. – Впервые за много лет Яна почувствовала, что она на грани истерики. - Не звала я тебя. Я номер сменила, чтобы забыть всё: твою девушку и всё, что было между нами. Я не хочу никому мешать.

- Как не звала поговорить? Ты писала мне. – Не верил ей Антон.

- Я не писала. - Яна уже не сдерживала слез. - Дай мне уйти! Пожалуйста! Последние две недели я живу в аду. Я хочу просто покоя, слышишь!

Закрыла лицо руками, зарыдала. Что же это такое? Почему он не верит.

Антон судорожно соображал. Кто же тогда, если не Яна, звал его увидеть семейную идиллию? Ну, надо было быть бараном, чтобы не догадаться!

Тогда у подъезда он же заметил, что Яна была удивлена встрече с ним. Но под властью своих переживаний он игнорировал этот факт. Один муж вёл себя спокойно, делал вид, что не видит Антона. Какой же он дурак, что дал обвести себя вокруг пальца! Получается, он всё про них знал, видел сообщение от Яны из аэропорта, видел его ответ ей, в котором он признался в любви. Только она об этом не знает. Видно же, что переживала, похудела вон как. А после этой нелепой сцены у подъезда решила, что он ей не поверит. А он бы, и правда, не поверил, так был ослеплён яростью и обидой. Права была Кристина, надо было просто за Яну бороться! Но он наделал ошибок, всё накрутилось одно на другое как снежный ком.

- Какой я дурак! Не плачь, пожалуйста! - Только и смог сказать, делая к ней шаг.

Куда-то испарилась вся злость, захотелось просто обнять её и никуда не отпускать! Просто обнять и успокоить!

- Как же я устала! Почему всё это так тяжело? - Всхлипывала Яна. Плечи дрожали. Антон коснулся ее, обнял, поднял её лицо и заглянул в глаза.

- Я тебе верю! Прости. Я был очень злой и обижен на тебя. Я дурак, что не разобрался. Точно так же как ты, когда увидела в гостинице Гельку. Но это всё неважно, понимаешь?! Важно, что сейчас ты со мной. Ну, ну тише!

Он вытер её глаза и поцеловал в нос. Уткнулся в её макушку, прижимая к себе, вдыхая запах её волос:

- Ты моя! Моя принцесса! Моя девочка!

Что сейчас было между ними? Яна не понимала. Ещё минуту назад он был готов её убить одним только взглядом. А сейчас обнимает и целует её в макушку! Предательская слабость навалилась на неё. Какой-то чудесный сон, о котором она мечтала всё эти жуткие две недели. Эти его руки, которые обнимали, и губы, которые целовали её во сне. Разве так бывает, чтобы так близко было от одиночества и боли до спокойствия и счастья. Нужны просто любимые руки и поцелуй в макушку.

- Ты тоже прости меня, Антон! Я такая дура! Я ничего не выяснила, я просто трусливо сбежала. А потом эта пятница, когда моя надежда была убита окончательно. Я не понимаю, как так вышло. - Говорила и говорила Яна, всхлипывая. - Я шла домой, тащила чертов тяжеленный пакет. Увидела тебя, так обрадовалась, а потом увидела Мишку и Юрку. И всё… Ты уехал. Я вернулась, выбежала из подъезда, но тебя не было уже. Я видела цветы... - Яна уткнулась ему в грудь. Он обнимал и гладил по плечам и спине. Он был с ней, был рядом.

- Это уже неважно. - сказал Антон, поднимая её лицо за подбородок. - Главное то, что я сейчас с тобой и никуда больше не отпущу, поняла?

Яна кивнула, не отрывая взгляда. По телу прошла жаркая волна. То ли от выпитого вина, то ли от эмоций, то ли от слов Антона. Она не могла точно сказать, от чего именно. Просто чувствовала, как всё отчаяние и одиночество уходят прочь, а остаётся только вера этому человеку, тепло от его рук, мурашки от его слов.

Антон понял её состояние без слов. Просто ощутил кожей, через одежду, какой волной жара её окатило. Подхватил её на руки и не разбирая дороги, на ходу целуя, понёс вглубь номера.

Реальность стерлась, границы её размылись. Яне казалось, что она снова видит сон, в котором Антон её целует нежно-нежно и снимает с неё тонкое платье. Интересно, это были вещи сны или просто она очень хорошо помнила, как он прикасается и целует, и потому подсознание с такой точностью воспроизводило каждое прикосновение до мельчайших деталей? Но это был не сон. Это была её личная сказка, в которой она - принцесса, наконец, встретила своего принца через годы скитаний. Каждое прикосновение, каждый поцелуй отдавались всё большим огнем. Он разгорался и пожирал их обоих. Антон уже плохо соображал. Он был так счастлив, что обрёл то, что, казалось, потерял навсегда, что не верил самому себе.