Третий лишний. Сказка о/для взрослых! (СИ) - Лайд Л.

Бывший муж сестры сжал челюсти и побледнел, а я испытала малую толику удовлетворения — пусть хоть на чуть-чуть ему будет так же плохо, как было сестре полчаса назад. Кем бы и каким замечательным он не был, сестра будет важнее. Всегда. Без вариантов.

— Я заберу Машу и Мишу. — Бывший родственник перевел тему, — Я смогу присмотреть за ними пока Лисенок в больнице.

Ласковое имя сестры, которым он ее называл, болью отозвалось в груди.

“Что-то в палате она была Олесей, а не Лисенком”.

— А больше ничего не хочешь? — взбеленилась, — я прекрасно справляюсь с племянниками, а ты можешь спокойно отправляться туда, откуда приехал.

Петя взбесился. Мне хоть и не доводилось видеть его таким, но злость уловить, как оказалось, не трудно.

— Юля, Петр. — Это вмешался Саша. Встал передо мной, загораживая бывшего зятя и опустил большие ладони мне на плечи поглаживая. — Сейчас поедем к тебе домой и там все спокойно обговорите. Самое последнее, что нужно детям, у которых мама не рядом, это чтобы их отец и тетя ругались.

Хоть и понимала, что он прав, хотела вырваться, возмутиться и наорать уже и на Сашу, но он не дал. Будто все это предвидел, зажал руки и, изловчился, взял меня, будто в тиски, не давая вырваться. Держал, пока я билась в его руках и только что-то успокаивающе шептал, пока я окончательно не выбилась из сил, но даже после этого не отпустил.

— Петр, ты на чем приехал?

— На машине, у меня там два детских кресло, я могу сам увезти детей.

— Отлично, езжай за нами.

И пока я не успела возразить, Саша утащил меня в машину. Усадил на переднее пассажирское, захлопнул дверь, быстрым шагом обогнул машину и сел за руль.

— Юля, ты можешь ругаться и злиться, но послушай внимательно, — я все еще кипела от злости, и сидела отвернувшись к окну, но Саше даже этого было достаточно, чтобы говорить, — подумай сейчас о племянниках. Ваш конфликт им сейчас не нужен. Петр уже приехал и вам придется искать альтернативу, скорее всего муж твоей сестры захочет быть со своими детьми, поэтому прошу — включи свое благоразумие. У тебя сейчас, пока мы едем, есть время остыть и постараться успокоиться, чтобы нормально общаться с Петром.

— Нормально общаться? Ты себе как это представляешь? После всего, что он сделал, — я все таки не выдержала.

— Ты не знаешь, что там произошло, — жестко обрубил Саша, — в любом случае, чтобы там ни было, разбираться только ему и твоей сестре. Все остальные — лишние. Поддерживай Олесю, выслушивай, помогай, но не втягивайся в их конфликт. Поругаешься с Петром сейчас, твоя сестра возьмет и вернется к нему, а ваш конфликт останется. И будет твоя Олеся разрываться между тобой и любимым. Оно тебе надо? Думай сейчас о сестре и племянниках. Пока нет мамы, Мише и Маше будет нужен хотя бы папа.

Я ничего не ответила. Снова отвернулась и смотрела в окно. Это наверное заложено где-то на генетическом уровне, непереносимость измен. Пусть даже изменили не мне.

Просто противно от всего этого. Трясет и колотит. Двое детей, любят друг друга, ждут третьего, ну как так то?

В квартиру заходили молча, если не считать щебетания племянников, которые, не замолкая, о чем то втолковывали отцу, не давая ему вставить ни слова.

Они были рады его видеть. И, пожалуй, за эти дни я не видела их настолько счастливыми, как сейчас.

— Юль, идите, переоденьтесь после улицы. — Сказал Саша, как только переступили порог.

Брови непроизвольно взлетели вверх. Это что еще? Командный, не терпящий возражения тон и очевидно, что меня пытаются просто сплавить. О чем-то собирается поговорить с Петей и видимо считает, что это не моего ума дела. Разозлилась, снова. Терпеть не могу, когда ситуации касаемые моей семьи, а значит и моей жизни, решаются без меня. Но ушла. Сама не знаю, почему. Просто день вот такой получился дурацкий. И спорить еще больше сейчас, просто не могла.

Когда вышли с племянниками из комнаты, они оба уже сидели на кухне, с кружками чая и переговаривались “ни о чем”, словно старые знакомые.

— Юль, проводишь меня? — Саша увидел меня, как только зашла. Встал с места, подошел к раковине, ополаскивая за собой кружку, пожал руку Пете, дал “пять” Мише и Маше, и пошел к выходу.

Шла следом. Молчала. Чего уж там — злилась.

Саша обулся, его губы подозрительно подрагивали и он все ниже опускал голову, а когда я открыла дверь, чтобы выпустить его — схватил за руку и выволок за собою в подъезд.

— Фырчишь ежик? — прижал меня к себе, прикрывая дверь в квартиру.

Он попытался поцеловать, но я увернулась.

— Юль, вот так мы делать не будем, — сказал серьезнее. Он обхватил мое лицо ладонями и мягко погладил, заставляя повернуться к нему, — при любой ситуации, мы с тобой разговариваем. Давай попробуем…

В его глазах плескалось столько нежности, что в груди потеплело. Оставалось злиться только на себя — ну вот почему я так на него реагирую?

— О чем ты говорил с Петей?

Прищурился. Покачал головой, улыбаясь одними уголками губ:

— О том, как вы будете сосуществовать вместе. О том, что ты можешь немного злиться на него, но тут уж ты в своем праве, ты защищаешь сестру. А еще о том, что с завтрашнего дня ты возвращаешься на работу, — на мужских губах играла легкая улыбка, он поглаживал меня по щекам и я млела, превращаясь в малиновый сироп, пока не услышала последнюю фразу.

— Что? — дернулась, скидывая морок. Постаралась убрать его руки от своего лица — эти его поглаживания как-то странно на меня действуют. — Что значит возвращаюсь на работу?

— Юль, так надо, просто прислушайся ко мне, — устало вздохнул Саша, возвращая руки мне на плечи.

— У меня за свой счет, на неделю!

— Юля, ты не писала заявление, а я ничего не подписывал. Так что официально ты прогуливаешь работу, — его слова, как оплеуха. Не больно, но обидно и как-то не справедливо. Отшатнулась, но он снова поймал, а я просто сжалась и не шевелилась. Не ожидала, что он поступит так… — А теперь угомони своих тараканчиков в голове и послушай, — жёстко подхватил мой подбородок, поворачивая к себе, — я этого говорю всего лишь в ответ на твое "заявление", которое ты напишешь завтра задним числом. И выйти я тебя прошу тоже завтра. Сестра под присмотром врачей, племянники с отцом, я постараюсь отпускать тебя пораньше, но прошу тебя выйти на работу, у нас каждая пара рук на счету.

Выдохнула и сдалась.

Саша прав. А я с последними событиями стала чересчур нервной. В фирме проблемы и я там действительно сейчас нужна, а сестру мне никто не помешает навестить в больнице.

Уткнулась лбом в Сашину грудь и почувствовала нежный поцелуй в макушку, и такие уже привычные, надежные, дурманящие объятья.

— Всегда разговаривай со мной, слышишь? — проговорил, уткнувшись подбородком в макушку, — я не хочу чтобы между нами встали недомолвки.

Ох, знала бы, как скоро его просьба станет, как никогда актуальной…

Глава 26

В пятницу я сидела за своим новым рабочим столом в новом кабинете и в новой должности. Временно конечно, но все же. Саша сдержал слово и вот по выходу из “отпуска” я стажируюсь на должности “помощник руководителя”.

Он привез меня на работу (да, да — теперь не только отвозит домой, но и забирает из дома), а сам укатил, у него сегодня “разъездной” день. А я потихоньку вливаюсь в новую работу. закопавшись в бумажках по самую макушку.

Петя и племянники остались у меня. Саша оказался как всегда прав, мне было бы не спокойно зная, что они где-то там, поэтому запихав все свои эмоции куда подальше, предложила Пете остаться. Не могу сказать, что у нас прям “мир, дружба, жвачка”, но я вчера старалась держать себя в руках и получалось очень даже неплохо, Саша в очередной раз помог.

Никогда не могла бы подумать, но… мы весь вечер переписывались в мессенджере. О всякой ерунде, буквально ни о чем — он скидывал смешные картинки, короткие видео. Первую картинку я получила через пять минут после того, как он ушел, последнюю уже глубоко за полночь, а утром он ждал меня у подъезда.