До встречи... (СИ) - Мауль Александра

32

Через неделю Богдан ловит меня в университете после занятий. Мы проходим по территории университета, и я вижу, как девушки обращают на него внимание, останавливаются, чтобы посмотреть, а некоторые начинают громко смеяться, чтобы привлечь внимание. Он красивый, высокий и крепкий, как и все его братья, так что я не удивлена.

Мы присаживаемся в кафе, и Богдан долго собирается с силами.

Он рассказывает мне о том, что они с Мариной уже были знакомы задолго до того, как Никита привел её на семейный вечер, он не вдается в подробности, но я могу понять, что произошло между ними, после чего Марина буквально замучила Богдана звонкам и сообщениями.

Понятия не имею, чего она хочет добиться, когда делает вид, будто влюблена в Никиту, а потом виснет на его старшего брата, но уверена, что ничем хорошим это не кончится.

Богдан предполагает, что она пытается таким образом быть к нему ближе, заставить ревновать и, в конце концов, надеется его заполучить.

Я вздыхаю, потому что не хочу, чтобы с Никитой происходило что-то подобное. Он действительно выглядит влюбленным в неё.

Прошу Богдана разобраться с этим как можно скорее и обещаю, что ничего не скажу Никите, обещаю, что даже своему парню не проболтаюсь.

Но Богдан не спешит и спустя два месяца Марина все ещё приходит на наши семейные ужины. В качестве девушки Никиты, который выглядит счастливым и с каждым днём всё более влюбленным в неё.

В начале марта мне приходит письмо о том, что я частично зачислена в институт искусств, а для полного зачисления мне необходимо пройти личное собеседование.

Я уже предоставляла им свои работы и результаты конкурса, в котором участвовала. На самом деле за эти несколько месяцев случился большой шаг в моем творчестве и теперь я чувствую себя куда увереннее, чем раньше, когда рассказываю о том, что я художник.

Я потрясающе рисую на самом деле, потому что вижу восхищенные взгляды на своих работах. Какое-то время назад, я разрисовала стену в кальянной друга Давида, а после мне поступило еще несколько подобных предложений.

Папа всегда шумно выдыхает и едва не скрипит зубами от досады, когда я рассказываю родителям о своих успехах в рисовании. Я больше не посещаю предметы, которые он так тщательно для меня выбирал и рекомендовал. Я целиком и полностью отдалась своему творчеству и с тех пор как рассказала подписчикам о своем рисовании, они то и дело фотографируются рядом с моими работами и отмечают меня.

Чувствую себя на вершине мира и бесконечно счастливой. Мне не стоило бояться противостоять папе и заявить о своем желании учиться в институте искусств.

Он грозился, что не станет оплачивать мне учебу, которую я теперь могу оплатить сама. Благодаря рисованию и рекламе в инстаграм.

После занятий еду к Давиду в мастерскую, чтобы поделиться радостью о своем зачислении, но увидев своего парня, забываю обо всем.

Мы с Давидом не виделись несколько дней, потому что у него было много работы, а мне нужно готовиться к экзамену по математике, который я могу с треском провалить. Я ненавижу математику и у меня никак не получается это изменить.

Я думала, что застану своего парня в рабочей форме, за работой, но вместо этого он встречает меня в темно-синей кепке, такого же цвета спортивном костюме, поверх которого черная жилетка.

Я чувствую, как тревога пробегает по моему позвоночнику, когда Давид делает глубокий вдох и, очевидно, готовиться к разговору со мной.

Осматриваю своего парня, когда останавливаюсь напротив него и вижу, как он поджимает губы. У Давида разбита бровь, на щеке я замечаю ссадину, еще одна на подбородке. Опускаю взгляд на его руки и вижу, что на одной руке содраны костяшки пальцев.

Он поднимает руку, слегка наклоняет голову и чешет несуществующую бороду.

— Что с тобой случилось? — спрашиваю я и он дарит мне полуулыбку. А на моем лице ни намека на улыбку, я настроена решительно и ответ «не бери в голову, все хорошо» меня не устроит.

— Ничего особенного — отвечает он — Просто кое с кем поспорил. Тебе не о чем волноваться. — он улыбается, а я не улыбаюсь ему в ответ. — Детка, я просто вспылил и мы уже все уладили. Тебе действительно не о чем волноваться.

Я улыбаюсь с закрытым ртом и подаюсь вперед, чтобы прижаться к нему.

В последнее время Давид ведет себя странно, он все время напряжен и очень агрессивен. Возможно его вид, связан с тем, что так сильно тревожило его все это время.

Мне остается только надеяться, что все позади, потому что мы уже дважды ссорились из-за ничего, лишь потому, что он так бурно реагировал на какие-то мои слова или действия.

Я могла бы продолжать наши споры бесконечно, пока терпение Давида не взорвалось бы как баллон с газом, но я так не поступаю.

Знаю, что он очень вспыльчивый и стараюсь просто замолчать, чтобы не провоцировать. Когда он успокаивается, то подходит ко мне, и мы просто молча просидим в обнимку, всё лучше, чем, если бы я кричала на него в ответ, он бы просто ушел и натворил на эмоциях кучу неприятностей.

Я его люблю, хотя в такие моменты, скорее всего немного меньше, чем когда он улыбается или делает со мной потрясающие вещи, из-за которых я точно никогда не смогу от него отказаться. Потому что хочу, чтобы он делал это снова и снова.

На следующий день Аня просит меня приехать к ней в кофейню, чтобы помочь и я замечаю, что с ней что-то происходит. Ловлю себя на мысли, что мне казалось, будто между ней и Артемом появились какие-то разногласия.

Нам не удается поговорить, потому что к закрытию в кофейню заваливаются Давид, Никита, какое счастье, что без Марины, и Богдан.

Немного позже приходит Артем и занимает место за столиком. Ни с кем не говорит, копается в телефоне и бросает на Аню странные взгляды.

Вижу, что никто из братьев не понимает, что происходит, потому что каждый из них бросает на меня вопросительный взгляд, на который я лишь пожимаю плечами. Мы с Аней так и не поговорили, к тому я не уверена, что она станет делиться со мной чем-то личным, связанным с Артемом.

После закрытия кофейни мы обсуждать предстоящую выписку мамы ребят. В следующем месяце их мать возвращается домой. И я вижу, как это сильно волнует братьев.

Тяжело вздыхаю, когда не замечаю на лицах братьев радости.

Артем хватает стул и присаживается за наш столиком, рядом со своей девушкой. Не глядя на Аню, кладет руку на спинку её стула. Зато Аня разглядывает Давида и его ссадины, наклоняется к нему, чтобы расспросить о них, но мой парень просто отмахивается.

Никита высказывает предположение, о том, что как только их мама появится в доме, туда немедленно вернётся Михаил. Так зовут её второго мужа, и я вижу, как это предположение заставляет напрячься Артема. Еще и потому, что у них с мамой напряженные отношения, которые стали еще хуже, после того как Артем выставил Михаила из дома.

Аня сказала, что он на протяжении полугода просто уходил, потом снова возвращался и уходил, доводя их мать до истерик.

Мы оборачиваемся на дверь, когда наше внимание привлекает колокольчик на входе.

На двери висит табличка ЗАКРЫТО скорее всего, это кто-то из своих.

Мы все затихаем и поднимаемся, когда входят два офицера полиции в форме. Один из них осматривает парней и прищуривается.

Второй представляется сам и представляет своего коллегу. Я чувствую, как тревога ползет у меня по спине, поднимается вверх, окутывает все тело, и я ощущаю тяжесть в груди.

— Кто из вас Давид Чертышный? — наконец произносит он, и я чувствую, как моё сердце падает вниз.

— Я — говорит Давид и поднимается. Я смотрю на него снизу вверх и хватаю за рукав, чтобы привлечь внимание.

— Что происходит? — я едва могу слышать свой голос из-за шума в голове.

— Детка, все нормально. — спокойно отвечает Давид и кладет руку мне на плечо, а потом сжимает.

— Вам необходимо пройти с нами, вы задержаны. — говорит второй, тот, что осматривал ребят с прищуром. Давид отпускает меня и выходит из-за стола. Офицер хватает Давида за запястье и начинает, о, мой бог, надевать на него наручники.