Жена напрокат - Надежда Мельникова
— Ага, конечно, — смеётся. — Такого не бывает.
— Ещё как бывает. В нашем районе, в бассейне «Дельфин», проводятся ежегодные соревнования по этому виду спорта. Нужно проплыть восемьсот метров в гигантской тыкве.
Замечаю, что водитель ведёт машину одной рукой, другой он прикрывает рот, стараясь не рассмеяться.
— Ань, ты прикалываешься?
— Это потому что у вас, Герман Игоревич, жизнь скучная, вот вы и не знаете, как проходит настоящее веселье. И сразу же думаете, что ничего, кроме ваших пафосных ресторанов и частных клубов, не бывает. А жизнь, она яркая, многогранная!
Белозерский хмурится и потирает переносицу.
— Надеюсь, тыква — это такая лодка, которая просто круглая и раскрашена под тыкву?
— Нет. Тыква — это тыква. В прошлом году мы с Фёдором еле нашли гигантскую тыкву, способную уместить хотя бы меня. Пришлось объездить несколько хозяйств и отдать приличные деньги, чтобы выкупить одну из победительниц местных соревнований «Агробатл».
— Святые угодники, — закрывает глаза, откидываясь на спинку заднего дивана, — а я-то думал, что дворовый баскетбол — это стыдно, а оказывается, есть ещё тыквенная регата.
— Тыквенная регата — это не стыдно, а очень весело. Так что, если вы пойдете со мной, босс, то никогда об этом не пожалеете.
Отвернувшись к окну, Белозерский трёт щетинистый подбородок.
— Чувствую, я в этот день заболею. Затемпературю, засопливлю, закашляю.
— Но…
— И заражу вирусом тебя, — перебивает Герман, заканчивая разговор.
Водитель давится смехом, сжимая губы и тряся плечами, а мы тем временем подъезжаем к ресторану. И мне — впервые за время нашей аферы — становится страшно. Потому что из параллельно подъезжающих машин на улицу вываливает весь свет общества нашего города. Сабина и тритон покидают тачки одновременно, и, хотя он держит меня за руку, я вижу, как их взгляды встречаются.
Становится холодно и грустно.
Я в высшей степени уверена, что всё это не ради наследства, а ради неё. И то, что он хотел меня поцеловать, — просто мужская природа. Он же спал с продавщицей золота. Почему бы не переспать со мной? Это даже удобно. И изображать пару станет намного легче.
Сабина несет себя как королева. Она высокомерная и статная. И, обгоняя нашу пару под ручку с мужем, она как будто нарочно дефилирует перед старшим из братьев.
Жена Гавриила явилась на нашу помолвку в белом платье, словно именно она, а не я, будущая невеста. Она затмила собой абсолютно всех, и меня в том числе. И, хотя братец босса постоянно к ней жмётся, не заметить, как искрит между его женой и моим женихом, просто невозможно. По крайней мере, я это вижу на все сто процентов.
Мы с Германом проходим через украшенную цветами арку, нас встречает администратор. Девушка провожает гостей в зал, где расположены пышный шведский стол и богатый ассортимент коктейлей. Все гости со стороны Германа, с моей — никого. А кого мне звать? Не Степаниду же Захаровну приглашать. Не хочу потом рассказывать, что всё это было понарошку.
Гости вручают нам небольшие подарки. Я трясусь, вздрагивая от каждого шороха и боясь сделать что-нибудь не то. Судя по всему, эти же люди будут у нас на свадьбе. Герман по новой дарит мне кольцо, пафосно надевая его на палец. Все аплодируют. Звучит торжественная музыка. Оглядываю зал. Сабина сверлит меня исподлобья, мама Германа косится с настороженностью. Батя же вообще не участвует, окучивая официантку. Выздоровел, однако, раз уже в силах кобелиться.
И в этот момент мой жених разворачивает меня к себе. Я смотрю на него и не понимаю, чего он хочет.
Я же молчала всю дорогу и ничего плохого не сделала. Только вот тритон зачем-то кладёт руку на спинку моего терракотового платья.
Одну ладонь, потом вторую и, слегка улыбнувшись, тянет к себе.
Притормаживаю на каблуках, капельку сопротивляясь, как будто не хочу идти в его объятия.
Внимание гостей сфокусировано только на нас. А я так сильно боюсь облажаться среди этих богатых акул и гиен, что не сразу понимаю, что конкретно ему от меня надо.
Белозерский отбрасывает мои волосы от лица, медленно приближается и… Накрывает мой рот своим!
Ё-моё! Помолвка — это же обязательный поцелуй! Точно! Вот я дурында. Надо было хоть морально подготовиться. Как-то обговорить этот момент! Отказаться, в конце концов! Заменить это неприятное действие танцем на пионерском расстоянии. Пусть свою Сабину в губы облизывает… м-м-м.
Ощущаю резкую нехватку воздуха.
От близости босса я вообще перестаю соображать и контролировать своё тело. Чувствуя его настырные губы, я мякну так, как расползаются от жары алые ломти арбуза или кучи перезрелых персиков.
Его чуть суховатые губы, поначалу едва касаются моего рта, а потом… Потом, очевидно, распробовав мой рот, Герман, забывшись, давит сильнее. И вот уже вместо скромного помолвочного прикосновения Белозерский впечатывает меня в своё тело, втирая ладонь в мою спину и сгребая в кучу платье.
Двигает губами глубоко и нагло, как будто делает это со мной каждый день. От его напора подгибаются колени, он наклоняет меня к полу.
Свет вокруг нас тухнет, звуки исчезают и люди вымирают, как несчастные динозавры миллиард лет назад.
К черту всё! Пошли они! В конце концов, это очень важный момент фиктивного брака.
И надо бы напомнить боссу, что на нас смотрит его любимое высшее общество и это уже перебор, но…
Но это так приятно, так прекрасно и сногсшибательно.
Сладкие мурашки бегут по коже до самых пяток и там замирают. И я отвечаю ему тем же: обнимаю в ответ, цепляюсь за плечи и целуюсь по-настоящему.
Главное, чтобы потом тритон не подумал, будто мне понравилось. Конечно же нет! Ни в коем случае! Я тут совершенно точно только по делу. Ещё секундочку… Ещё разок...
И перестанем изображать страсть. Прекратим играть. Даю гарантию. Ещё пара движений языком, и мы завяжем притворяться.
Глава 34
Где-то там, вдалеке, я слышу свист и улюлюканье. Босс отрывается от моих губ, но продолжает держать в руках, в изогнутом, дугообразном состоянии. Есть угроза перелома спины, я подметаю волосами пол, но всё это не имеет значения, потому что, отпустив мои губы, босс тяжело дышит и не отодвигается. Почти касаясь моего носа, на близком расстоянии смотрит мне в глаза. Стараясь, видимо, что-то в них прочесть.
А может, ждёт моей реакции. И
