Подарок от (для) лучшего друга - Алика Фортис
Хотя это ведь я знаю, что она его. Не факт, что он понял. Но что-то подсказывало, что понял. И можно не пытаться обманывать себя. Сейчас я, как никогда за сегодняшний день пожалела о невозможности выразить свои эмоции и чувства словами. Жалела о невозможности спросить. Но он словно чувствовал меня, читал как открытую книгу.
– Я знаю всё, Поль. Не могу до конца понять, почему не сказала. Ну не плачь, слышишь? Душу мне рвёшь. – практически невесомо погладив меня по щеке, присел рядом. – Да и неважно это сейчас, почему ты поступила именно так. Я злился сначала. Сильно. И на тебя, и на себя. Да на весь мир злился. Но отвечаю, отпустило, как только её увидел. – сейчас даже не глядя можно было понять, что он улыбался. – Ты не представляешь какая она. Смотрю на неё, и всё нутро в узел стягивает. Спасибо тебе.
Нащупав его руку, как смогла, сжала крепкую ладонь.
– Ты ведь потом мне всё равно сказала бы?
– Д-да. – кое-как собравшись с силами, ответила односложно, словно не своим голосом. Чувствовала, что ему это важно. Мне и само́й было важно.
– Напугала ты всех, конечно. Думал, поседею. – сказал, переведя тему. – Теперь главное – поправляйся и набирайся сил. Чуть окрепнешь, мы с Богданой к тебе вместе приедем.
Судя по тому, как быстро Миша начал дальше изъясняться, мне не показалось, что мои глаза округлились в удивлении.
– Не знаю, может, ты меня прибьёшь, конечно. Но я её Богданой назвал. Мне показалось символично. Я её Даной зову обычно. Мне нужно было оформить все документы, чтоб можно было забрать её из больницы. Отцовство установил, она сейчас со мной живёт. Поэтому не беспокойся, с ней всё более чем отлично. Сначала я, сказать по правде, не знал, что и как делать. Боялся жутко, но быстро освоился. Малявка уже из меня верёвки вьёт, поняла, что не могу отказать в её желаниях.
Слушала все его рассказы, и поверить не могла. В то, что он отреагировал именно так. Что не упрекает меня. Не кидается обидами. Понимаю, что скорее всего, та самая обида на меня есть и не отпустила до конца. Но он не выставлял её на передний план. Не представляю, что он испытал, когда узнал… Но в том, что он её уже любит, я ни капли не сомневалась. От него этой любовью фонило. Невозможно не почувствовать.
Миша пробыл у меня достаточно долго, много всего рассказывал. А я внимательно слушала затаив дыхание. На прощание поцеловав меня в щеку, пообещал прийти завтра. А я, оставшись снова одна, ощутила щемящую пустоту. Такое чувство одиночества накатило. Но старалась не киснуть.
Вспоминала его рассказы о Богдане и непроизвольно расплывалась в улыбке. Плакала и улыбалась. Богдана. Никогда не рассматривала это имя. Даже не примеряла его на дочку ни разу. Хотя столько имён перебрала, но все казались не подходящими. А это будто то самое. Может, потому что его дал ей её отец. Пусть без моего участия, но явно старался. Да, пусть будет Богданой. Я её ещё не видела, но уже понимаю, что имя ей подходит.
Так и не укладывалось у меня в голове всё произошедшее. Из-за слабости я периодами проваливалась в сон, но каждый раз, когда пробуждалась, прокручивала в голове разговор с Мишей. Мне так хотелось с ним объясниться. Рассказать всё. Как узнала о беременности. Почему не сказала. Как и чем жила все эти месяцы. Как благодарна ему за дочь. За поддержку. За то, что пытается меня если и не понять, то принять такое решение. Некрасивое. Неправильное. Но пытается. Чувствую это. Даёт мне время, чтоб потом всё объяснить самой. Не давит. Так и гоняла эти мысли в мутной голове.
На следующий день мне стало чуточку легче. Ещё через день я уже неплохо фокусировала взгляд, немного говорила. Странное было чувство, вроде бы знаешь, что сказать хочешь, а приходится с силами собираться, чтоб произнести какую-то фразу. Тело по-прежнему болело, как и голова. Поэтому меня продолжали обкалывать обезболивающими. Все дни Миша, как и обещал, приходил. Пока один. А я мечтала, что в какой-то момент он зайдёт ко мне с дочерью.
Мама тоже приходила. Плакала много. От неё я узнала про папу. Сердце кровью обливалось из-за того, что заставила их пережить. Что из-за меня, папа слёг с инфарктом. Понимала, это не моя вина, что случилась та авария. Но всё равно чувствовала себя виноватой. Ведь именно я причина их нервов и переживаний.
А ещё, мама была удивлена, что, оказывается, отцом малышки, был Миша. Долго мучала меня вопросами, почему я не рассказала. Но ответов на эти вопросы, она так и не получила. Не хотела я говорить об истинных причинах. А придумывать ложь, желания не было.
Я обратила внимание, кольца Миша не носил. Не знаю почему. Или потому что они больше не вместе, или просто не носит. Но я смалодушничала и не стала об этом спрашивать. Не хотела. Просто трусливо не хотела знать.
Все следующие дни в больнице летели со скоростью света и одновременно с этим тянулись мучительно долго. Бывает так, когда время в один и тот же момент по-разному идёт относительно разных событий. Вот и у меня так было.
Когда стало ещё чуточку легче, увидела в зеркало, какая я красавица. Я понимала, что потрепало меня лихо. Но честно не думала, что настолько. После увиденного мне даже перехотелось, чтоб Миша приходил и видел меня такой. Но какая уже, по сути, разница? Он и так лицезрел меня во всей «красе». Уже думаю, удивила всем чем могла.
И сегодня, как и в остальные дни, всё равно ждала его визита. Уже привыкла к тому, что он каждый день, практически в одно и то же время приходит. Но сейчас задерживался. Причём ощутимо. И когда я подумала, что сегодня его ждать уже не стоит, дверь в мою палату плавно открылась.
То, что я увидела, разделило мою жизнь на «до» и «после». Стоило Мише переступить порог, с дочерью на руках, как я, зажав рот ладонью, начала сотрясаться всем телом от беззвучных рыданий. Слёзы дорожками стекали по щекам. Маленькая, какая же она маленькая. Совсем крошка.
– Миш, дай мне её. Дай, пожалуйста. – просила всхлипывая, и протягивая трясущиеся руки.
Миша только усмехнулся по-доброму и подошёл ко мне. Аккуратно переложил малышку мне в руки, слегка придерживая и страхуя.
Пусть и не так я мечтала впервые взять её на
