Осколки наших грез (СИ) - Прай Кэрри "Kerry"

Дьявол, испепели всех тронутых брюнетов с фамилией Янковский.

Сегодня в «Эдеме» готовилось новое собрание, посещать которое я не желала. Я намеревалась получить разъяснение от первоисточника, ибо больше не могла сидеть без дела. Именно поэтому, уже вечером, я аккуратно карябала коготками невзрачную дверь квартиры, что находилась над скудным кафе.

– Только попробуй ко мне прикоснуться, – пригрозила соседка Надежды, отворив дверь. – У меня завтра собеседование. Солидное местечко. Мне нужно быть в форме. Иначе я бы тебе все лохмы повыдёргивала. С большим удовольствием.

– И тебе «привет», сладкоежка, – натянуто улыбнулась я, но спустя мгновение помрачнела. – Где твоя блаженная? Скажешь, что ушла на молитву – получишь лиловый мешок под глаз. Серьёзно, я не шучу.

Скривившись, соседка кивнула в сторону комнаты.

– Благодарю, солнышко. Уверена, когда-нибудь мы подружимся.

– И не надейся, мажорка.

Перед тем как попасть в «церковную обитель», я предусмотрительно включила диктофон на мобильнике. Наша Надя так много болтает, нередко полную чушь, поэтому я решила поберечь свою нервную систему и только после разобрать речь девушки. Возможно, она проболтается, а возможно – на самом деле полная дура.

При помощи ноги я вежливо попала в комнату Нади.

Девушка не сразу уловила моё присутствие, потому что трепалась по телефону с каким-то Павлом. Она была взволнована и лихорадочно трепала волосы. Заметив меня, Громова ахнула и поспешила сбросить вызов.

– Нашла новый карманчик? – язвительно пропела я. – А как же бедняжка Мот? Парень грудью встал меж твоих ног с табличкой «непорочная», а тебе – плевать?

– Что ты здесь делаешь? – рявкнула она, позабыв прежнюю скромность.

– Презираю тебя. Разве не понятно?

Провернув дверной ключ, я спрятала его в бюстгалтер и озорным ребёнком плюхнулась на кровать. В воздухе засверкали частицы пыли.

– Бог мой, Надя, ведь ты знаешься первоклассной Золушкой. Не принято принцессам спать на грязных перинах. Быть может, ты и не принцесса вовсе? Притворяешься прекрасным цветком, а на деле ничем не отличаешь от болотной лягушки.

На лицо Громовой упала тень.

– Говори, зачем пришла или выматывайся отсюда!

– Ближе к делу – правильный подход, – подняв голову с подушки, я решила поиграть по своим правилам. – Мне всё известно. Ты оболгала парней, и даже не думай это отрицать. Больше я не стану слушать эту чушь. Выбор у тебя невелик: либо ты выкладываешь правду, либо навсегда забываешь дорогу в «Эдем». Поверь, мне хватит связей, чтобы лишить тебя мнимого пропуска.

Надя громко фыркнула.

– К чёрту ваш «Эдем». Уже завтра меня здесь не будет. Так что парируй перед кем-нибудь другим. Поверь, мне хватает связей, чтобы теперь убраться отсюда.

– Да ну? И кто же прибрал под крыло нашу сказочную девицу?

– Ты знаешь его. Сын владельца местного автосалона. Сдаётся мне, что твои полномочия меркнут перед его властью. Ведь, так?

На этом моя фантазия лишь разыгралась.

– Он?! Ох, милая, да ты коварная. Та ещё стерва. Ещё немного, и у меня появиться причина тебя уважать. Но, – я до треска дернула ворот платья, сделав разрыв,  тогда я возьму на заметку твой излюбленный метод: притворюсь жертвой. Уверена, что «Эдем» всколыхнёт новость о новом изнасиловании. «Младшая дочурка Лебедевых попала в мерзкие лапы сынишки владельца автосалона» – так и вижу новостные сводки. Одно моё слово, и забудь о счастливой сказке. Стоит ли игра свеч?

Теперь Надя поубавила пыл. Её плечи поникли, а глаза заблестели от слёз.

– Я не хотела этого! Они сами меня спровоцировали! Авдей всегда относился ко мне, как к дешёвой вещице. Я устала от его унижений. Да, поддавшись эмоциям, я переспала с его друзьями. Хотела сделать больно. Но они лишь посмеялись надо мной, – она села рядом и поддалась истерике. – Меня унизили! Тогда я поняла, что больше никогда не смогу стать частью той жизни, о которой так долго мечтала! Я пригрозила им расправой! Сказала, что заявлю на них! Но клянусь, Снежана, уже на следующий день я отогнала эти мысли! Я не хотела этого! Не хотела!

Меня охватило липкое чувство брезгливости.

– Тогда зачем продолжала лгать? Ты знала, что Матвей влюблён в тебя и требует сатисфакции. До чего это могло дойти? Если уже не дошло!

– Как мне известно, парни оказались говорливее меня и сами неустанно хвалились содеянным, – она захлебнулась в рыданиях. – Тогда ко мне пришёлон.Онугрожал мне, уверял, что лишит меня всего, если я не дойду до конца.Емубыло выгодно, если я продолжу лгать. Тем самымонхотел посеять раздор между друзьями, хотел убрать их всех, но только чужими руками. Я не знала, что им окажется Матвей. Мне мерзко от того, что происходит. Мерзко от самой себя.

– Кто он? – шепотом произнесла я, уже догадавшись. – Платон?

– Да.

– Чего именно он добивается?

– Я не знаю, – искренне плакала она, запуская пальцы в волосы. – Прошу, не спрашивай меня об этом, я всё равно не дам тебе верный ответ. Пойми, Снежана, я мелкий таракан перед его начищенной подошвой. Мне было очень страшно. Я до безумия его боюсь. А он не перестаёт мне угрожать.

В туманной голове сложился паззл. Он поверг меня в шок. Но учитывая мучения девушки, я ослабила хватку допроса. Моя ладонь легла на её трясущеюся спину.

– Ты и впрямь дура, – выдохнула я. – Но зачем пошла на это? Я не о Платоне – здесь мне всё предельно ясно. Я о Авдее, о других парнях… Не нужно быть умником, чтобы понять, что никого из них ты не любила. Ради наживы?

– Неправда, я прониклась к Авдею, но он не ответил мне взаимностью, – сказала Надя, а я утратила все доводы ей не доверять. – В остальном ты права. Когда появился маленький шанс коснуться светской жизни, я словно сошла с ума. Отбросила честь и слепо шла на любую авантюру. Как после оказалось – ловушку.

Она замолчала и подняла на меня заплаканные глаза.

– Осуждаешь?

– Ещё как, – хмыкнула я.

– Неудивительно, ведь ты никогда меня не поймёшь. Ты родилась с серебряной ложечкой в заднице и не знаешь, что такое подбирать одежду за одноклассниками. Не знаешь, что такое искренне радоваться конфете на Рождество. Не знаешь, что такое настоящий голод, несравнимый с вашими эксклюзивными диетами. Да, я всегда мечтала жить как ты. Быть любимой. Иметь красивое платье и возможность поступить в лучшее учебное заведение, а не проходить практику в социальном приюте. Суди меня, если хочешь. Отчасти ты будешь права.

Опустив голову, я грустно усмехнулась себе под нос.

– Наши грёзы… До чего они доводят…

Я достала ключ и положила его на край кровати.

– Твоя главная проблема, Надя – ты ни черта не разбираешься в людях. Всю свою жизнь я мечтала убежать от этой фальшивой сказки. За красивой обёрткой всегда таилась гнилая правда. Никакое красивое платье не заменит мне свободы. Мы схожи в наших желаниях, но отличаемся в главном: у меня не было выбора, а у тебя он был.

Мой монолог был прерван входящим сообщением от неизвестного номера.

Я всё узнал. Хочу тебя увидеть. Адрес скину следом. Пожалуйста, не отказывай мне. Ты очень нужна. Матвей.

Сердце сделало кувырок. Теплом наполнилась грудь. Меня окрылило его послание. Теперь я мечтала поведать ему правду и, наконец, вернуть его прежнего.

– Не уходи, – остановила меня Надя, когда я метнулась к двери. – Прошу, мне очень одиноко. Мне страшно. Ты первая, кто обо всём узнал.

– А потом ты скажешь, что я насильно сняла с тебя трусы? – неуместно подшутила я, что сразу же осознала. – Прости, принцесса, но мне нужно идти. Уверяю, я не сдам тебя. Платон об этом не узнает. И мой тебе совет: перестань бояться обезумившего пенсионера. Уже завтра он потеряет свой статус. А ты уедешь с прыщавым принцем во дворец и будешь жадно есть конфеты на праздники, наконец растолстеешь и престанешь нравиться Янковскому. Аминь.

Надя перестала плакать и слабо улыбнулась.

– Спасибо.