Оставьте это профи (СИ) - Камила Дани
— А твой? Отдохнула?
— Да, я отлично провела время, — а что? Это правда!
Зеленые глаза сразу вспыхивают ярким огнем гнева.
— Я полдня не мог понять причину твоего поступка, но это произошло десять минут назад, — склоняет голову, касаясь носом моих волос. — Ты молодец! Да, только за такие действия, тебе не избежать наказания.
Обнимает. Его грудь легонько вибрирует от смеха.
— И еще, спасибо, именно этим поступком ты окончательно дала мне понять, — проводит большим пальцем по щеке, — что я тебя никому не отдам.
Медленно приближается, заполонив все легкие своим запахом. Нежно касается горячими губами щеки, заставляя прикрыть веки от удовольствия.
— Но наказание будет! Завтра Арина останется с Верой, я уже договорился, а ты, — громко вдыхает воздух, — на весь вечер только моя!
27. Ян
Казалось, я должен радоваться. У Ксении нет кавалера, Арина мне нравится все больше, но маленькая девочка Маша не выходит из головы.
Мы как раз говорили с Верой о мужчине, который забрал Ксению. Она была откровенно злой. Бормотала что-то неразборчивое себе под нос, писала сообщения Ксении. Услышав звук входящего, даже обрадовался, что Ксения ответила, но побледневшее лицо женщины заставило насторожиться.
Она выскочила из кабинета, повторяя «Моделька». Побежал за ней. К счастью, ничего не произошло, почти. Арина обнимала незнакомую девочку. Малышка выглядела, мягко говоря, не очень.
Уже позже, когда девочка поела, рассказала нам о своих родителях. Я до сих пор нахожусь под впечатлением от ее слов. Каждое слово было пропитано болью и мольбой. А в конце рассказа, я вообще не поверил своим ушам. Маша попросила не звонить в полицию, потому, что она очень любит маму.
Искренней детской любви нет предела и эта несчастная девочка — явное этому доказательство.
На вид ей лет шесть, не больше. Но заглянув в глаза, можно увидеть старенькую, опытную старушку, которая на своем пути увидела слишком много горя.
Я пообещал не звонить… сейчас болит сердце. Из мыслей не выходит маленький ангелок. Внутренности леденеют от мысли, что малышке сейчас может грозить опасность.
Не понимаю таких людей: если не хочешь воспитывать ребенка, для чего рожать? Обрекать его с пеленок на муки и отсутствие любви.
Нет, я не могу это все так оставить. Поговорю с ее матерью. Помогу, у меня на фирме найдется работа для женщины. Помогу с жильем, если нужно.
Заезжаю в супермаркет, покупаю продукты первой необходимости и забрасываю в багажник. Я видел, в какой подъезд зашла малышка, осталось только найти квартиру.
Припарковавшись возле подъезда Маши, выхожу на улицу. Осматриваюсь в поисках соседей.
Достаю из багажника пакеты и замечаю бабку, идущую в сторону нужного подъезда.
— Добрый вечер! — старушка останавливается, оглядывая меня с ног до головы.
— Ты кто? Я тебя не знаю, — строго нахмуривает брови.
— Я не местный. Врач, — показываю на окна поликлиники. — Вы не подскажете, в какой квартире живет девочка Маша? — бабушка поднимает палку на меня. — Я хочу помочь — продукты купил.
Женщина еще несколько раз пристально осматривает меня с головы до ног, тяжело вздыхает.
— Ну, не похож ты на маньяка, — недовольно кривит губы, — и на хахалей Валькиных тоже. Ты настоящий отец Маши?
— Нет, — подхожу ближе. — Просто хочу помочь.
— Молодец сынок, таких людей мало, но это, к сожалению, не лучший вариант.
— Почему? — придерживаю дверь в подъезд, из которого только что вышел мужчина.
— Ты купил — они возьмут, дружков позовут, а Машка опять голодная останется. Я, после того, как они здесь поселились, тоже носила, а потом поняла, что это бесполезное занятие. Брала малышку к себе покормить, а они пусть сидят голодные.
Женщина показывает дверь необходимой мне квартиры, а сама идет к лифту.
— Спасибо, — жму на кнопку звонка.
— Если понадоблюсь — в двадцатой живу, — заходит в лифт.
Я еще несколько раз нажимаю на кнопку, звук звонка слышу, но мне так и никто не открывает.
— Сынок, Маша здесь, — кричит бабушка сверху. По лестнице быстренько поднимаюсь на второй этаж.
— Я только заметила ее, — показывает на лестницу. Ребенок спит. Обняла рюкзак и сидя спит. — Наверное, не могла попасть в квартиру. Бедная, что она будет делать, когда я помру?..
Оставляю пакеты и поднимаю малышку на руки, она легкая, словно перышко и заношу к бабушке в квартиру. Кладу на диван, женщина покрывает ребенка пледом.
Рассматриваю бледное лицо малышки, сердце давит тяжесть злобы и осознание несправедливости. Этот ангел ни в чём не виноват, а уже страдает.
Я мужчина, но глядя на малышку, щиплет глаза. Разворачиваюсь, оставив за плечами картину, от которой я схожу с ума. Заношу брошенные пакеты в коридор и ставлю на пол.
— Сынок! — быстро идет на встречу женщина. — Ты это забери, — поджимает губы.
— Вы возьмите, это для Машеньки, я, — опускаю взгляд, — я еще принесу, если вы не против.
Трудно говорить. Меня душат мои слова, сказанные много лет назад. Представляю, как чувствовала себя Ксеня, когда узнала о беременности. Как же больно я ей сделал. А теперь на собственной шкуре попробовал. Мне этот ребенок никто, но сердце болит, как о своем.
— Сынок, неси на кухню, — хлопает меня по плечу.
Конечно, от чая не мог отказаться. Я узнал много интересной информации. Оказывается, мать Маши работает, как и отчим, вот только после работы берут в руки стаканы. Калина, так зовут бабушку, уже не раз звонила в полицию, но там только руками разводят.
Покидаю квартиру старушки с еще больше разбитым сердцем. Что-то подсказывает, что я должен помочь здесь, иначе никак.
По дороге домой вспоминаю детство и родителей, которые дали мне все: любовь, заботу и воспитание.
— Привет мам, разбудил? — набираю номер матери.
— Сынок, час ночи… Что-то случилось? — сонный, взволнованный голос матери приводит в чувство. Я даже не видел, что уже так поздно.
— Нет, просто хотел сказать: спасибо. За все! — улыбаюсь в трубку.
— Ты пьян?
— Нет, я за рулем. Все спи, завтра поговорим. Извини! Я тебя очень люблю!
Болван! Надо же было так спалиться?! Теперь не отстанет, пока не узнает правды.
Дома быстро принимаю душ и проваливаюсь в сон с мыслью, что завтра нужно зайти к бабушке Калине.
Утром проснулся бодр, как никогда, казалось, спал немного, но бушующей во мне энергией могу делиться. Даже кофе не пью. Иду в душ, одеваюсь и сразу в путь.
Без десяти девять захожу в кабинет. Думал, Ксения уже есть, но пустое помещение говорит совсем о противоположном.
Вспоминаю, что обещал позвонить маме, пишу ей сообщение, что не забыл, нет времени, обязательно позвоню в обед.
— Привет! — Ксения ураганом
