Когда гаснут звезды (ЛП) - Ааронс Кэрри

Он должен был догадываться, почему я пригласил его на обед, и, вероятно, поэтому сукин сын опаздывал. Это была тактика запугивания, и она работала.

― Пакстон. ― Голос Аарона дружелюбный, но властный, раздается у меня за спиной.

Я встаю, чтобы поприветствовать его, протягивая руку.

― Мистер Розен, рад вас видеть. Спасибо, что согласились встретиться со мной.

Он пожимает ее.

― Ты можешь называть меня Аарон. У меня такое чувство, что мы скоро станем гораздо ближе.

Официант подходит, увидев, что мы сели, и принимает наши заказы. Я заказал безвкусное блюдо с высоким содержанием белка и овощей, с небольшим количеством углеводов. Поскольку до Суперкубка оставалось всего два дня, мне нужно было придерживаться строгой диеты.

После того как нам принесли напитки, я сразу перехожу к делу.

― Думаю, вы знаете, почему я пригласил вас сюда сегодня. ― Я делаю паузу, ожидая, что он догадается.

Но Аарон просто сидит с каменным лицом, ожидая, пока я предположительно приведу свои доводы. Моя рубашка прилипла к коже, пот катился по спине.

― С тех пор как я вернулся в Шарлотт и впервые за много лет увидел вашу дочь, я понял, что все делал неправильно. Жизнь, то есть. Потому что без нее я просто выживал. Работал на парах. Деми, ваша дочь, она ― причина моего возвращения, даже если я этого не знал. Судьба, и это может показаться банальным, вмешалась. Я хотел бы жениться на ней, сэр. Прошу вашего разрешения. И прежде чем вы зададитесь вопросом, достаточно ли я достоин... просто знайте, что, скорее всего, нет. Никто не достоин, не для таких, как Деми. Но... я обещаю, что буду стараться изо всех сил, чтобы стать достойным. Защищать ее, ставить ее превыше всего, любить и обеспечивать ее. Обещаю не мешать ее успеху, ее независимости. Поэтому, пожалуйста, я пришел сюда, чтобы просить у вас ее руки. Вы позволите мне жениться на вашей дочери?

Аарон смотрит на меня, пристально изучая, и я понимаю, что он переваривает мои слова.

― Ты не еврей, ― выражение его лица каменное, когда он, наконец, начинает говорить.

― Нет, сэр, не еврей. Но это выбор вашей дочери, и я ее очень люблю. И не хочу осмелиться говорить за вас, но скажу, что вы предпочли бы, чтобы она была бесконечно счастлива, а не выходила замуж за человека, в котором не была полностью уверена, только потому, что они придерживаются одинаковых религиозных убеждений.

Одна бровь приподнимается, и я думаю, может быть, я поймал его ферзя в этом шахматном поединке умов.

― А как насчет детей? Если бы я принял тебя в свою семью, я был бы очень разочарован, если бы не смог поделиться своей верой с внуками.

Я использую руки, чтобы говорить.

― Я понимаю это, но опять же, это будет выбор Деми и мой. Хотя я не против этого. Я хочу сделать ее счастливой, это миссия моей жизни. И если она этого хочет, я не буду стоять на пути.

Приходит официант, ставит перед нами еду, а Аарон все еще не дает мне ответа. Я начинаю волноваться, и впервые с тех пор, как придумал план сделать Деми предложение, у меня появились сомнения в том, что это действительно произойдет.

Что я буду делать, если ее отец скажет «нет»? Я знаю свою девочку, она захочет, чтобы я получил его разрешение. Она традиционна, и для нее много значит благословение ее родителей на наш будущий брак. Я не могу представить себе жизнь без нее, но на что будет похожа жизнь без одобрения ее семьи?

― Хорошо, ― говорит он, разрезая свой стейк, не глядя на меня.

― Что? ― Я почти не слышал его.

Аарон откладывает свои приборы и равняется со мной.

― Я сказал, хорошо. Ты можешь жениться на моей дочери. У тебя есть мое разрешение. Но если ты хоть раз обидишь ее, Шоу, я отпилю тебе яйца тупым ножом для стейка.

Чтобы доказать свою точку зрения, он снова начинает резать мясо, почти взламывая его. Я глотаю, зная, что он не лжет. Но в то же время я в экстазе, адреналин бурлит в моих венах от перспективы так скоро встать на одно колено.

― Спасибо, Аарон. Я действительно хочу стать частью вашей семьи и планирую сделать вашу дочь очень счастливой.

Он отмахивается от меня.

― Не подлизывайся, сынок. Ешь свою еду, тебе нужно готовиться к игре. Кстати говоря, я слышал об отставке. Не могу сказать, что не давал согласия на твою будущую помолвку с учетом этого. Думаю, брак будет более стабильным, если ты не будешь в разъездах полгода.

Я киваю.

― Я тоже согласен.

Он направляет нож в мою сторону.

― Но не успокаивайся, мужчина должен работать. Что ты планируешь делать после того, как повесишь эту майку?

Я проглатываю свою еду, все еще нервничая в его присутствии, хотя главный вопрос уже позади.

― У меня все еще есть контракты и сделки, которые нужно выполнить, так что они будут держать меня занятым. Но я знаю, что мне нужно найти что-то, что займет мое время. Я разберусь с этим, как мы знаем, у меня есть и другие интересы, кроме футбола.

Аарон улыбается, это первое не угрожающее выражение, которое он принес за этот стол.

― Я рад, что ты тот, с кем она наконец-то готова остепениться. Мне нравятся мужчины, которые не боятся сделать шаг навстречу. А теперь позволь мне рассказать тебе о моем последнем прочтении, думаю, оно тебе тоже понравится.

Пока он рассказывал о своей последней одержимости романом, мы благоприятно и дружелюбно пообедали. И в глубине души я понимал, что обретаю не просто жену, а семью.

ГЛАВА 38

ПАКСТОН

8 лет назад

Я собирался уехать раньше. По крайней мере, так мне сказал мой агент.

Мама, папа и Дилан сидят рядом со мной, наш стол теснится на арене, где собрались другие лучшие рекруты из разных колледжей по всей стране. Это место живет энергией и тревогой, которые витают в воздухе, и вы могли бы протянуть руку и схватить немного, если бы действительно захотели попробовать.

Я не могу поверить, что это наконец-то произошло. Всего прошлую неделю я гулял по кампусу своего колледжа, размахивая своим членом, как будто меня нельзя было трогать. Как будто я был непобедим.

И я все еще непобедим, но не могу побороть это чувство маленькой рыбки в большом пруду, которое одолевает меня с момента комбайна. На котором, кстати, я установил рекорд.

― Дорогой, я так горжусь тобой. ― Мама вытерает слезу с глаза и сжимает мою руку под столом.

― Мам, может, хватит плакать? ― Дилан пишет смс на своем телефоне, закатывая глаза.

― Это все для тебя, мам. ― Я улыбаюсь ей наполовину серьезно, а наполовину для того, чтобы мой брат выглядел плохим ребенком.

― Поцелуй в задницу, ― бормочет Дилан.

― Святая корова, это же Джон Элвей. ― Папа похож на задорного школьника.

― Чертовски круто, правда? ― Я присоединяюсь к его восторгу, потому что это было нереально ― видеть столько своих кумиров в одной комнате.

― Пакстон, язык! ― ругает меня мама.

Я наклоняю голову в знак извинения, а затем тяну за воротник рубашки, галстук только заставил меня вспотеть еще больше, чем я уже был. Какой-то бренд, я забыл его название, заплатил мне кучу денег только за то, чтобы я надел их костюм сегодня. Насколько это было безумно? Они заплатили мне. Вот что это был за уровень, следующий уровень в этом спорте. Конечно, футбол в колледже приносил красивых кисок и бесплатные напитки, неплохую экипировку... но это был серьезный уровень.

Быть профессиональным футболистом означало рекламные сделки и кампании, шанс создать свою собственную экипировку или заняться собственной линией продуктов. Я понятия не имел, что это будет, но, черт возьми, у меня были все ресурсы под рукой, если я реализую свой талант в игре.

― Сынок, я просто хочу, чтобы ты сделал глубокий вдох. Если ты не станешь первым, ничего не изменится. Для меня большая честь просто быть здесь. ― Отец хлопает меня по плечу.