Юлия Зеленина - Поиск.ру
– В школе меня дразнили, и я мечтал быстрее повзрослеть и поменять фамилию. Вася Курятник – хороший псевдоним для клоуна в цирке – согласитесь!
Я не знала, как реагировать на его откровение и вместо ответа небрежно пожала плечами.
– А потом я научился извлекать выгоду из комичного звучания имени-фамилии!
– Каким образом? – любопытствовала я.
– Наработав репутацию! Я принимал активное участие в культурной жизни школы: участвовал в концертах! Я научился играть на гитаре, хорошо читал стихи – я стал Звездой! Конечно, Вася, ну кто его – не знает! – напел мой собеседник. – Эта песня стала гимном нашей школы. В институте было то же самое. Карьерная лестница – плевое дело! Душа компании – Курятник Вася был вхож в дома серьезных людей!
Своей откровенностью Василий располагал. Я смотрела на него заворожено, будто он обладал магией. Сильный и уверенный в себе человек по фамилии Курятник, мужчина – загадка с самоиронией и великолепным чувством юмора. Он очаровывал меня и, похоже… я влюблялась… Он бесконечно цитировал какие-то стихи, это, казалось, воздушным и романтичным. Я была далека от поэзии, но музыка слов из его уст завораживала.
Вечер прошел замечательно. И ночь тоже.
На следующий день я пришла на работу в приподнятом настроении. Многие коллеги отметили, что выгляжу я лучше, чем в первый рабочий день после отпуска.
– Ты вся светишься! Стоящий любовник? – пытала меня сотрудница с прозаичной фамилией Иванова. Я застенчиво хихикала и краснела, смущаясь, как юная девица.
На работе мы с Василием держали дистанцию. Ни он, ни я не мечтали, чтобы наши отношения мусолили в коридорах редакции. Мы встречались тайком. В этом было что-то интригующе-волнующее. Я парила, окрыленная новым романом.
– Ты его любишь? – настороженно спросила Наташка.
– Я не знаю! Мне просто хорошо с ним – вот и все.
Месяц наших романтических отношений мы отметили в ресторане.
– Ты такая… особенная. Нам хорошо вместе – и это прекрасно. За нас! – произнес тост Василий.
Мы пили шампанское, танцевали, болтали, он снова читал стихи и даже спел песню для меня, договорившись с музыкантами ресторана.
После волшебного вечера в ресторане мы поехали ко мне. Я лежала на его руке умиротворенная и счастлива.
– Я боюсь! – сказал Василий серьезно.
– Что тебя пугает? – удивилась я.
– Когда мне исполнилось сорок, я попал в аварию – ехал после празднования своего дня рождения. Я вообще не верю в приметы, но говорят сорокалетие отмечать нельзя. И вот – удар машины. Меня выбросило через стекло. Вся моя жизнь в тот момент промелькнула перед глазами. Я лежал на дороге и смотрел в небо. Вдруг, упала звезда. И я загадал желание: хочу встретить замечательную женщину и провести с ней остаток моей жизни. Я терпеливо ждал все эти годы. Кажется, я тебя нашел.
Я прослезилась. Сердечко мое трепетало, словно птица, пойманная в сети.
– Тебе нужно завести детишек! В тебе столько нежности – ее нужно реализовать, – голос Василия звучал строго, будто мы находились не в постели, а в его кабинете. – Ты будешь замечательной мамой, я уверен.
Я растеряно смотрела на него. Перспектива материнства меня прельщала, но резкий переход от аварии к деторождению ставил в тупик.
– Да, наверное, ты прав, – заикалась я.
Василий уехал в командировку, оставив меня в одиночестве на выходные, а я призвала Наташку на женсовет, чтобы совместными усилиями разобраться в сложившейся ситуации. Я поведала ей о наших с Василием ночных откровениях. Подруга выслушала сосредоточенно мои сомнения и вынесла свой вердикт:
– Если сорокашестилетний мужик не женился раньше, то и теперь нечего ждать! Он пудрит тебе мозги!
– Но для чего? – растерялась я.
– Это тактика ловеласа.
– Он говорил о детях… Зачем ловеласу дети?
Наташка посмотрела на меня, как на дурочку и с улыбкой произнесла:
– Тебе скоро тридцать, а ты все витаешь в облаках! Так дурой и помрешь! Меня обижали слова подруги, но я сдержанно принимала ее словесные оплеухи.
– Что нужно засидевшейся в девках невесте? Конечно, серьезные отношения и обещания того, о чем она грезит. Курятник твой не глуп – это факт. Обрабатывать он умеет. Распустил павлиний хвост, почитал стихи, попел песенки – это фантик, а теперь надо показать саму конфетку: настроить объект обольщения на радужные перспективы. Ты в ловушке, а он спокоен, потому что ты будешь сидеть в своей квартире и покорно ждать, пока придет твой повелитель и одарит тебя своим вниманием. Очень удобно!
Я отказывалась верить в прогнозы подруги и решила доказать ей и себе, что мой Курятник – искренний человек, стремящийся к настоящим глубоким чувствам.
Наш роман развивался не так бурно, как первый месяц, но я получала удовольствие от близкого общения со своим начальником. Не только физическое, но и моральное. Его присутствие в моей квартире стало привычным. Василий приезжал почти каждый день и даже оставался ночевать. Он привез удобную домашнюю одежду и тапочки. На работе мы по-прежнему соблюдали нейтралитет. Никто из сотрудников не догадывался, что Василий Арнольдович выпив чашку кофе в моей кухне, мчится в свой кабинет, а букеты, которые приносит курьер раз в неделю – это его комплименты моей женственности.
– У тебя появился тайный поклонник? – таинственно спросила коллега Иванова.
– Почему же тайный? Явный! – отшучивалась я, с нежностью обнимая умопомрачительный букет.
Сотрудницы шептались, обсуждая моего ухажера – невидимку, а я смеялась им в лицо и, краснея, опускала глаза при виде своего начальника.
Наши отношения потекли тихой унылой рекой. Походы в увеселительные заведения прекратились, и наш досуг ограничивался совместным просмотром телевизора после интенсивного секса в моей постели. О своем начальнике я не узнала ничего нового: ни о его родителях, ни о друзьях, ни о хобби… Все мои вопросы игнорировались, Курятник отшучивался или переводил тему.
– Ты меня любишь? – спросила я его однажды. (Я прекрасно знаю, что такие вещи у мужчин спрашивать не надо – об этом оповещают все умные книжки-учебники про правильные взаимоотношения между мужчиной и женщиной).
– Я люблю тебя как родину, – иронизировал Василий, после чего добавил задумчиво: – Куда от этого говна денешься!
– Ты хочешь сказать, что я… говно? – оторопела я от откровения своего возлюбленного. Он извинился за то, что не всегда его шутки тонки и изящны. Однако опровержения по поводу полученной информации я не получила, ответ его говорил сам за себя. Похоже Наташка была права: я запуталась в ловко расставленных сетях ловеласа-приспособленца.
На следующее утро я проснулась с ясной головой, внутри моей черепной коробки произошли обновления, словно в программе компьютера. Я не могла и не желала жить в неизвестности, более того, меня тяготили отношения с начальником.
