Нэнси Уоррен - Тот, кого я хочу
Темп ускорился, наслаждение достигло самого высокого пика как раз в тот момент, когда спазмы разрядки потрясли и его. Они кончили одновременно. Раф повернулся, и теперь они лежали рядом. Стефани слышала, как бьется его сердце, как ритм его становится ровнее, как успокаивается дыхание. Кожа его из жаркой стала теплой.
Она провела кончиком пальца по змейке на его бицепсе.
— Почему именно змея?
— Хотелось выглядеть крутым. Не отставать от других парней.
Стефани кивнула. Она была сбита с толку. Даже эта татуировка — символ «плохого парня» — выдавала в Рафе парня хорошего.
И главным образом для того, чтобы дать себе повод прикоснуться к нему, она поддела его цепочку указательным пальцем, чтобы разглядеть иконку. Она была теплой, впитала жар его тела.
— А это?
— Это святая Гваделупа, покровительница Мексики. — Голос Рафаэля был низким, чуть рокочущим и тихим. — Я родился двенадцатого декабря, в день этой святой, и всегда думал, что пышные празднества и пир в этот день в мою честь. — Он усмехнулся. — Моя бабушка говорила мне, что я счастливчик, потому что меня благословила сама святая Гваделупа. Это бабушка подарила мне иконку.
— Красивая, — сказала Стефани. — Хотела бы я иметь святую, которая бы присматривала за мной.
Он поцеловал ее в плечо.
— У нас будет одна на двоих.
Стефани задремала, ей было тепло и хорошо. И, засыпая, она подумала, что ей куда больше хотелось бы, чтобы за ней присматривал Раф, а не золотой образ на шее.
— Малыш. — Тихий мужской голос пробудил Стефани от глубокого, без сновидений, сна. Она с трудом разомкнула тяжелые веки и не сразу поняла, где находится. Потом увидела, что лежит на собственном диване в собственной гостиной.
— М-м. — Она смахнула с лица мешавшую смотреть прядь.
Она была укрыта халатом как одеялом, а Раф, уже одетый, склонился над ней. Он словно снова стал чужим.
— Я ухожу, — сказал он. — Запри за мной дверь.
— Да, конечно.
Стефани поднялась, держа перед собой халат, как щит. Рафаэль направился к двери, и она торопливо просунула руки в рукава халата и быстро завязала пояс. Она чувствовала себя физически отдохнувшей, удовлетворенной, но эмоционально — в полном смятении. Ей хотелось плакать.
У двери Раф быстро повернулся к ней и чмокнул в губы.
— Увидимся, — сказал он.
— Да, увидимся.
И он ушел из ее жизни. Ушел, как многие до него. И снова Стефани почувствовала, словно от ее сердца откололся еще один маленький кусочек.
Запирая дверь на задвижку, Стефани спросила себя, сможет ли она когда-нибудь научиться управлять собственной жизнью. Выключив свет, она вошла в спальню и забралась в кровать. Простыни были холодными, и Стефани поежилась.
Увидимся… Он даже не спросил у нее номера телефона.
Увидимся? Если бы…
Хлоя действительно начинала думать, что теперь нашла работу, которая никогда не даст ей скучать. Работу, которую она не захочет бросить. Конечно, она была в самом начале карьеры, и ее доходы еще не покрывали расходов, но с каждым днем работы прибавлялось. Больше вопросов на веб-сайте, больше электронной почты, больше заказов.
Некоторые из тех, кто обращался к ней, были и в самом деле людьми странноватыми. И несколько раз Хлоя интуитивно отказала в помощи, так как, по ее мнению, люди были скорее заинтересованы в том, чтобы унизить своих партнеров или как-то им отомстить, чем в безболезненном и скором разрыве.
Хлоя безоговорочно отказывала тем, чьи просьбы шли вразрез с ее представлениями о выполняемых ею задачах. Встречались люди, живущие без принципов. Но обычно обращавшиеся к Хлое понимали, что разорвать отношения достаточно трудно и помощь третьей стороны может существенно облегчить задачу.
Дважды Хлоя организовала встречу втроем: любовная пара и она в качестве третьего лица. Одна из этих встреч закончилась примирением любовников, когда стало ясно, что женщина, попросившая Хлою помочь им с партнером расстаться, пребывала в заблуждении. Она считала, что у ее партнера роман на стороне, но оказалось, что это не так. Просто четыре вечера в неделю он играл в теннис.
По мнению Хлои, это уже было достаточным основанием, чтобы разорвать отношения — ведь из-за тенниса он не мог уделять своей второй половине того времени, что она заслуживает. Но тут парень сам предложил своей подружке ходить с ним играть в теннис и даже, пообещал оплатить ей уроки с инструктором в качестве подарка ко дню рождения, так что все проблемы разрешились сами собой.
Как бы там ни было, Хлоя получила свой гонорар, да еще и дополнительный моральный бонус.
Во второй раз Хлоя встретилась с воюющими сторонами за ужином. Нельзя сказать, что ужин прошел в приятной дружеской атмосфере. Напротив, после того раза Хлоя решила никогда больше на ужин с клиентами не ходить. И все же, титаническими усилиями добившись того, чтобы один из партнеров молчал хотя бы минуту, пока второй говорит, она заставила их прийти к обоюдному выводу о том, что их отношениям не суждено продлиться. К концу ужина оба уже готовы были смеяться над тем забавным, что стало их общими воспоминаниями, и Хлоя надеялась, что эти двое расстанутся друзьями.
Хлоя решила посетить банк, довольная тем, что может депонировать очередной чек. Мэтью вышел из дома как раз в тот момент, когда она вышла из своего.
— Доброе утро, — бодро сказала она, что вполне соответствовало ее настроению.
Мэтью в ответ что-то сердито пробурчал.
— Мне кажется, вчерашний ужин прошел очень хорошо, но вы, похоже, так не считаете?
Он помрачнел еще больше.
— Думаю, вы неплохо провели время.
Хлоя озадаченно смотрела на него.
— Мне казалось, что мы все хорошо провели время.
— Некоторые лучше, чем другие, — буркнул Мэтью. Хлоя никогда не относила себя к разряду терпеливых женщин.
— Видит Бог, вы сегодня встали не с той ноги, — сказала она, изо всех сил стараясь подражать интонации ДжуЛи Эндрюс в киноверсии «Мэри Поппинс». — Наверное, вам следует принять пилюлю счастья.
— А вы, похоже, прошлой ночью уже приняли свою пилюлю счастья.
— Вы просто так неудачно шутите или намекаете на что-то?
— Ни на что я не намекаю. Мне не нравится, когда соблазняют моих друзей, только и всего.
— Соблазнять… — Хлоя прикусила язык. Она едва не сообщила Мэтью, зачем именно попросила Рафа остаться. Однако вовремя вспомнила, что решила не сообщать ему ничего о природе своего бизнеса до тех пор, пока окончательно не встанет на ноги.
Хлоя наклонила голову, переложила сумочку в другую руку и подняла на Мэтью провокационный взгляд из-под полуопущенных ресниц.
