Кристина Ролофсон - Фамильная реликвия
Уильям глубоко вдохнул чистый воздух и пообещал себе выдержать еще один день, посадить Кейт на поезд и забыть о жгучем желании.
Краткий поцелуй застал Кейт врасплох. Губы Уильяма оказались прохладными после недавнего пребывания на улице. Поцелуй кончился прежде, чем Кейт успела опомниться. Шагнув вслед за Уиллом, девушка оказалась среди мощеных дорожек, цветочных клумб, грядок и аккуратно подстриженных кустов, тянувшихся вдоль дома.
– Где мы?
– Мы вышли из дома через черный ход, – объяснил Уильям. – За углом – огород. Пожалуй, сейчас отправимся на одну из ферм, которая находится вон за тем холмом.
Три собаки выбежали из-за угла дома, приветственно виляя хвостами. Кейт приласкала их по очереди.
– Сколько же у вас коров?
– Точно не знаю. В этой части Лестершира мне принадлежит около дюжины ферм – конечно, отданных в аренду. Идем, – он взял Кейт за руку, – я покажу вам, как делают стилтонский сыр.
Кейт пришлось признаться в своем невежестве:
– Что такое стилтонский сыр?
– Самый знаменитый из английских сыров, – наставительно произнес Уильям. – Его делают только в Лестере, Дерби и Ноттингеме. Он идеально подходит для завершения трапезы, особенно хорошо сочетается с фруктами. Вы любите голубой сыр или рокфор?
– Мне нравится голубой сыр, который кладут в салаты.
– Значит, ваш случай не безнадежен, – с удовлетворением отметил Уильям.
В обществе Уильяма и возбужденных собак Кейт добралась до конюшни. Там Уильям велел собакам остаться, посадил Кейт в побитый и помятый грузовичок и повез ее к сыроварням. Он с гордостью посвящал ее в тонкости сложного процесса изготовления сыра – начиная с заквашивания пастеризованного молока и заканчивая проверкой зрелости кругов сыра с помощью зондов для снятия проб. Рабочие в белых халатах были слишком вежливы, чтобы открыто глазеть на гостью, но Кейт чувствовала их любопытные взгляды, бросаемые исподтишка. Уильям представил ее как свою «кузину из Америки» и держался так, словно всю жизнь водил экскурсии по холодильным комнатам, заставленным штабелями кругов сыра.
– Где же вы продаете готовый сыр?
– У нас есть дистрибьюторы, работающие на рынках Великобритании и за границей.
– Значит, можно купить ваш сыр и на Род-Айленде?
– Пожалуй, да, и не только нашего производства. По-моему, стилтонский сыр можно без труда найти где угодно.
Они разделили ленч, приготовленный миссис Гудфеллоу: куриный суп в маленьких термосах, хрустящий хлеб и фруктовый салат. В своем тесном кабинете Уильям приготовил чай, а затем провез Кейт мимо нескольких городков, огромного резервуара Ратленд-Уотер и бесчисленных акров пастбищ.
– Это боярышник, – объяснил Уилл, указывая на колючую изгородь вокруг большинства земель. – Мы называем его «майским цветком».
– Какая живописная местность! Хорошо, что мне удалось повидать эту часть Англии… – Кейт взглянула на часы: время близилось к четырем, пора было отправляться в Лондон. – У вас есть расписание поездов? Я хочу успеть до темноты вернуться в Лондон.
– Вы уверены?
– По-моему, так будет лучше. – Кейт не смотрела на спутника, устремив взгляд на каменный дом, появившийся вдалеке. Конечно, ей хотелось остаться здесь, но вспоминать о том, что Уильям сопровождает ее только по настоянию бабушки, было неприятно. Всякий раз причиной его внимания к ней были уговоры, мольбы или приказы Питти – это касалось и поездки в Торн-Холл, и сегодняшних экскурсий. Само собой, Кейт предпочла бы считать, что Уилл нашел ее неотразимой, но решила не впадать в досадное заблуждение.
Уильям не ответил. Он завел грузовик в конюшню и припарковал его рядом с «ягуаром». Выключив двигатель и не обращая внимания на собак, поскуливающих у машины, он с серьезным видом повернулся к Кейт и протянул руку по спинке сиденья, касаясь пальцами ее плеча.
– По какой причине вы так торопитесь уехать отсюда?
Кейт нехотя взглянула на него. Уильям был воплощением мужчины ее мечты: сильный и добродушный, сексуальный и сдержанный, любезный со старыми дамами и снисходительный к надоедливым собакам. Его не портили даже пятнышко грязи на левой щеке и выцветшая старая куртка с полуоторванным карманом. Сегодня он нравился Кейт больше, чем за ужином в «Сан-Лоренцо». Ей нравился этот мужчина, который поцеловал ее в полутемном коридоре и нашел для нее сапоги, – пожалуй, она была даже влюблена в него. К тому же сегодня – день ее свадьбы. Несостоявшейся свадьбы.
– Нет ответа? – Он слегка улыбнулся. – Или нет причины?
– Не знаю, что и сказать…
– Тогда скажите, что останетесь – по крайней мере до завтра. Миссис Гудфеллоу наверняка уже готовит чай – после того, как целый день стряпала что-то особенное к ужину. Если вы уедете, она обидится.
– Не могу поверить, что для миссис Гудфеллоу мое присутствие имеет такое значение.
Уилл подвинулся ближе, провел ладонью по ее плечу и коснулся волос.
– Напрасно, Кэти Стюарт, – мягко произнес он. – Они с Гарри теряются в догадках, не понимая, кто вы такая и почему я привез вас сюда. Вы же видели – Бет узнала брошь. Естественно, ей любопытно, откуда она у вас.
Его изящно изогнутые губы были совсем близко. Кейт могла бы приложить ладони к его щекам и притянуть его к себе.
– Ваша бабушка посоветовала мне носить брошь не снимая – должно быть, она боялась, что я ее потеряю.
– У нее есть на то свои причины. – Он склонил голову. – И у нас тоже.
Кейт забыла снять громоздкие перчатки, прежде чем прикоснуться к его лицу. Он привлек ее к себе, а Кейт обвила обеими руками его шею и прижалась еще крепче. Весь день она мечтала, чтобы он вновь обнял ее. Под настойчивыми ласками его языка она слегка приоткрыла губы, и он незамедлительно впился в них поцелуем, опалившим Кейт, заставившим ее позабыть о замерзших ногах. Она вообще все позабыла. Уильям отшвырнул свои перчатки, расстегнул куртку Кейт и обнял ее за талию. Кейт повернулась, придвинувшись ближе. Их языки сплелись, и сердце Кейт, казалось, разрослось в груди, затрудняя дыхание.
Теплые ладони Уильяма скользнули под ее свитер и подхватили груди. С губ Кейт неожиданно сорвался вздох удовольствия, когда шершавые пальцы Уилла пробежали по ткани ее лифчика и расстегнули застежку. Кейт поняла, что давно ждала этих прикосновений, мечтала о блаженном, почти болезненном ощущении, охватившем ее. Стащив перчатки, она провела ладонями по нежной коже его шеи и запустила пальцы в густые волны темных волос. Не в силах удержаться, она привлекла его ближе, желая, чтобы его большие пальцы вечно продолжали ласкать и дразнить напрягшиеся соски. Досадно было только, что все происходило на сиденье старого грузовика в полутемном гараже, где слегка пахло лошадьми и кожей. В эту минуту им следовало бы лежать в постели.
