Рэйчел Гибсон - Чистосердечные признания (ЛП)

- Я пахну, мам, - сказал Уолли с другой стороны Шелли.

- Верно. – Она обняла сына рукой и прижала к себе: – Ты мой маленький вонючечка.

Сидящий напротив Уолли Адам поднял взгляд от хот-дога с подгоревшей сосиской на своей тарелке:

- Ты можешь понюхать меня, Шелли, если хочешь.

- Так-так, с чего бы это кому-то захотелось тебя нюхать? – спросил Дилан, когда поставил на стол банку колы и, перекинув одну ногу, затем другую через скамью, сел рядом с сыном. – Ты всегда пахнешь так же, как и твоя грязная собака. – Носком сапога он задел голый палец Хоуп, и та отодвинула ногу.

- Это потому, что она любит целовать меня в лицо. – Адам положил голову отцу на плечо.

Дилан посмотрел на сына, и поля шляпы отбросили тень в виде плетеного узора на нос и щеку.

- Может, потому что ты на вкус как свиная отбивная.

- Ну, папа.

Хоуп откусила хрустящий хот-дог, изучая профиль Дилана и выискивая сходство с сыном. Волосы Адама были темнее, рот и нос - другими, но глаза – глаза были отцовскими.

Шелли указала на колу Дилана:

- Не будешь ничего есть?

Он поднял голову, и тень передвинулась, скрыв половину лица и привлекая внимание к его рту. Хоуп наблюдала за губами Дилана, когда тот говорил.

- Я проглотил пару сосисок, прежде чем их сожгли.

Пол поставил на стол тарелку, наполненную едой, и сел с другой стороны Уолли:

- Полагаю, Хоуп – единственная женщина, которая оценила мою стряпню.

На самом деле, хот-дог был слегка пережарен даже для Хоуп. Ей нравилось, когда они были поджаристыми, а не сгоревшими, но она этого не сказала. Вместо этого откусила кусочек:

- М-м-м.

Один уголок рта Дилана приподнялся в двусмысленной улыбке, и когда Хоуп проглотила, было ощущение, что сгоревший хот-дог застрял в грудной клетке.

Шелли указала на тарелку мужа:

- Съешь-ка салата Хоуп. Ты должен быть здоров и полон сил, если собираешься выиграть конкурс по метанию туалетной бумаги в этом году.

- Вы снова собираетесь в этом участвовать? – спросил Дилан.

- Ага, первый приз – широкоформатный телевизор.

- Верно, и я хочу этот телевизор, - сказала Шелли. – Так что начиная с завтрашнего дня я сажаю Пола на стероиды, которыми кормят животных. Он должен быть сильным как бык.

- Что если я заведусь как бык? – захотелось узнать Полу.

- Вообще-то, такие стероиды влияют на половое влечение и могут скукожить твой стручок, - проинформировал присутствующих Дилан.

- Что такое стручок, папа?

- Я тебе потом расскажу.

Хоуп ещё раз откусила от сожженного хот-дога и опустила взгляд на тарелку. С абсолютной определенностью она могла честно поклясться, что никогда не бывала в окружении сотрапезников, которые жевали табак, обсуждали части тела во всех подробностях и вели беседы о сморщивании стручков.

Пока Хоуп ела свой салат, она слушала, как Шелли и Пол планируют их стратегию для победы в конкурсе, которая предполагала поднятие тяжестей без предварительной подготовки и употребление витаминов. И снова кончик сапога Дилана коснулся её ноги, и снова Хоуп отодвинула ее. Она подняла взгляд, но внимание соседа напротив было сосредоточено на Адаме и Уолли, которые отправились бросать камешки на озеро.

- Оставайтесь там, где я могу вас видеть, - прокричала им вслед Шелли.

Немного посыпав солью свою устрицу, Хоуп потянулась за пластиковым ножом. Теперь она уже не была так уверена, что хочет её.

- Ты действительно собираешься это есть? – спросил Дилан.

- Что? – Она подняла взгляд не выше его руки, в которой была зажата банка колы. Капелька конденсата соскользнула с красного алюминия и исчезла за его пальцами.

Дилан отлепил от банки палец и указал на тарелку Хоуп:

- Это ненастоящая устрица, знаешь?

- Что же это, имитация?

- Можно и так сказать.

На этот раз её взгляд поднялся до уровня широкой груди, которую обтягивала белая футболка.

- Вроде того, как краб в упаковке на самом деле белая рыба?

- Нет, сладкая. Вроде того, как устрицы Скалистых гор на самом деле яйца.

Ну вот, опять. Сладкая. И то, как он это сказал, будто бы залило её медом.

- Какие яйца?

- Господи, так и знал, что ты понятия не имеешь. Яйца – в смысле тестикулы.

Наконец-то она взглянула ему в лицо, за тень, отбрасываемой шляпой, в его глаза.

- Ну, конечно. А дальше ты скажешь, что мой хот-дог на самом деле «стручок».

Дилан поднял брови, а в уголках глаз появились морщинки от смеха.

- Ты мне не веришь?

- Конечно, нет. Это омерзительно. – Она взяла устрицу и поднесла к губам.

- Если ты так думаешь, то лучше не класть её себе в рот.

Хоуп понюхала "это", затем повернулась к Шелли, которая была занята бурным обсуждением, куда они с Полом поставят телевизор с большим экраном.

- Шелли, что это?

- Что?

- Это. – Она тряхнула вилкой.

- Устрица Скалистых гор.

- Это моллюск?

- Нет, это семенник.

- О, боже! – Хоуп уронила вилку, как будто та внезапно ударила её током. – Чей?

Дилан разразился смехом:

- Не мой.

- Они с ранчо «Рокинг Си». Я купила их во время сезона кастрации, - объяснила Шелли.

- Ты купила их? О, боже!

- Ну, - ответила Шелли Хоуп, как будто та была сумасшедшей, - они не раздают устрицы направо и налево, знаешь ли.

- Нет, я не знаю. Я из Калифорнии. Мы едим настоящую еду. Мы не едим коровьи яйца.

- Бычьи.

- Неважно.

- На вкус они как курица, - осведомил её Дилан.

- То же самое ты говорил о ящерице! – У Хоуп было чувство, что её забросили в один из эпизодов "Беверли Хиллз"[36]. В следующий раз они вытащат, видимо, жареную белку.

- По поводу ящериц я шутил.

- Дилан прав, - добавил Пол с другого конца стола. – Устрицы Скалистых гор на вкус как курица – только более хрустящие, пожалуй. Как потроха.

- Так мне говорили, - сказала Шелли. – Конечно, я никогда не пробовала ни одной.

Наконец, хоть толика здравомыслия. Хоуп прижала ладони к щекам. Желудок внезапно скрутило от тошноты, но от дальнейших кулинарных описаний миз Спенсер была избавлена близнецами.

- Мам, мы собираемся в город, - сообщил матери Томас.

- И что там происходит в городе?

- Скорее всего, ничего. Скорее всего, мы будем просто играть в пул у Зака.

- Если выпьете и сядете за руль, отберу машину, - предупредил Пол.

- И чтобы вернулись до полуночи, - добавила Шелли, что положило начало дебатам о том, достаточно ли близнецы взрослые, чтобы возвращаться домой к определенному времени.

Пока Абердины спорили, Хоуп отнесла свою тарелку в дом и выбросила её в мусорную корзину под кухонной раковиной. Кинула бейсболку на стойку и накрыла принесенный салат пластиковой пленкой. Выглянув в окно на задний двор, Хоуп увидела, как к своим машинам движутся со двора подростки. Некоторые из них до сих пор носили скобки на зубах. У некоторых были подростковые прыщи. Они выглядели такими нормальными, но они такими не были. Они жевали табак и ели семенники. Даже в своих самых диких фантазиях она не смогла бы выдумать такого. А если бы и смогла, никто бы не поверил. Уолтер сказал бы, что история слишком сверхъестественна даже для таблоида, специализирующегося на сверхъестественном.