Милая маленькая игрушка - Айви Торн
Я делаю, как говорит Илья, легко подхожу к кровати, пока мои глаза задерживаются на его непроницаемом лице. Я ложусь на живот, вытянувшись по всей длине кровати, и приподнимаюсь на локтях. Я открываю учебник и тетрадь, прежде чем взять ручку. Бросив быстрый взгляд сбоку, я замечаю, что Илья наблюдает за мной, но не говорю ни слова. Вместо этого я перевожу взгляд на текст и пробегаю глазами по странице американской истории.
Илья остается вне поля моего зрения, и пока я чувствую его взгляд на себе, я притворяюсь, что сосредоточена на чтении, как школьница, которая полна решимости сделать домашнее задание. Я рассеянно сгибаю колени и скрещиваю ноги в лодыжках, качая ступнями вместе, как я делала бесчисленное количество раз во время учебы. Это легкая роль, недалекая от истины, честно говоря. У меня есть учебники для чтения об истории танца, известных стилях и хореографах, о том, как танец менялся на протяжении многих лет. У меня даже было несколько основных занятий в Роузхилл, охватывающих естественные науки, математику и английский язык.
Илья молчит, призрачно присутствует так долго, что я начинаю задаваться вопросом, не состоит ли его план в том, чтобы просто наблюдать за тем, как я работаю. Если это так, он мог бы действительно позволить мне сделать домашнее задание. Я отбрасываю ехидную мысль в сторону. Мне следовало бы знать лучше, чем думать, что его извращение может включать наблюдение за моей прилежностью, даже если мои ягодицы висят под короткой юбкой.
Затем пальцы Ильи касаются моей икры и медленно поднимаются по внутренней стороне ноги к колену. Грубые мозоли щекочут мою плоть, когда его прикосновение скользит еще выше, оставляя мои гольфы позади, поднимаясь к вершине моих бедер. Теплое возбуждение наполняет мой живот от нежного прикосновения и уверенности, с которой он меня гладит.
Я задыхаюсь, когда его пальцы находят мои трусики и нагло скользят рукой под меня, обхватывая мою киску, пока он находит мой клитор. Моя голова резко поворачивается в его сторону, а мое сердце подпрыгивает.
— Что ты…
— Тебе нужно сосредоточиться на своей работе, — рычит он. — Твоя учеба важна. — Его рука замирает, а его взгляд сужается, давая мне понять, что он недоволен моим ответом.
Я прикусываю губу и снова перевожу взгляд на книгу, сжимая ручку в руке, пытаясь снова сосредоточиться. Как только я начинаю работать, Илья снова начинает двигаться, его руки ласкают меня, исследуя мои бедра, мою киску, мои ягодицы. Он задирает мою юбку, открывая мои хлопковые трусики, и на мгновение я задумываюсь, не стоило ли мне их тоже заменить. Но нет, он хочет школьницу, невинную и одетую как таковая… вроде того.
Его пальцы обхватывают талию моих трусиков, и он стягивает их вниз по бедрам, обнажая мою плоть дюйм за дюймом. Когда жар между моих ног усиливается, я начинаю извиваться, мои бедра инстинктивно сжимаются.
— Ты не делаешь свою домашнюю работу, — мрачно замечает Илья, стаскивая мои трусики вниз по моим ногам и через мои поднятые ступни. — Разве ты не должна что-то записывать?
Я начинаю строчить всякую ерунду на странице, остро чувствуя свой пульсирующий клитор, когда Илья отходит. Мгновение спустя что-то твердое резко щелкает по моим ягодицам, и я вскрикиваю, подпрыгивая и отскакивая от него, даже не понимая, что делаю. Моя плоть саднит, когда я поворачиваюсь и вижу в его руках линейку, на его лице сильное хмурое выражение.
— За что это? — Требую я.
— Ты будешь обращаться ко мне с уважением и отвечать мне, когда я буду с тобой говорить. А теперь делай, как тебе говорят, и заканчивай читать.
Он, должно быть, шутит?
— Ладно, — огрызаюсь я, слишком поздно понимая, что звучу как тот сопливый подросток, которого я должна изображать. Я плюхаюсь обратно на кровать, молясь, чтобы он снова не наказал меня за то, что я ему возражаю.
Рука Ильи находит мою челюсть, и он резко поворачивает мое лицо, чтобы я посмотрела на него.
— Разве так разговаривают с теми, кто старше тебя? — Требует он, его голос едва громче шепота, и все же он вызывает дрожь страха по моей спине. — Ты отвечаешь мне «Да, сэр», «Нет, сэр» и «Спасибо, сэр». Больше ничего. Я ясно выразился?
— Кристально. — Хрипло говорю я. — Сэр, — добавляю я, когда его взгляд становится смертельным.
Он пристально смотрит на меня, не отпуская моего лица несколько мгновений.
— Знаешь, я думаю, тебе нужен урок, малышка. Такой, которому тебя не учат в школе.
Сердце замирает, я пытаюсь подавить волнение, которое клокочет в моей груди от его угрожающего тона.
— И что это? Сэр. — Разве плохо, что вызов ему заводит меня? Я хочу, чтобы он преподал мне любой урок, который у него есть в запасе.
— Что случается с девушками, чьи рты умнее, чем они есть. — Его рука отпускает мой подбородок легким толчком, возвращая мои глаза к учебнику.
— Теперь прочитай вслух, что написано на странице. Я хочу, чтобы этот урок действительно усвоился.
Я бросаю взгляд в его сторону, чтобы увидеть, как он снимает пиджак, прежде чем я перевожу внимание на страницу, на которой нахожусь.
— Партия свободной земли, в которую входили многие члены несостоявшейся Партии свободы, была образована по завершении мексикано-американской войны в 1848 году. Их антирабовладельческая позиция стала центральным элементом политической деятельности партии, сохраняя вопрос рабства и его расширения в качестве главного предмета обсуждения американских политических дебатов…
Я замолкаю, когда руки Ильи сжимают мои бедра сзади, и он тянет меня на колени, одновременно раздвигая мои ноги, чтобы полностью обнажить мою киску. С моих губ срывается визг, а мгновение спустя за ним следует щелчок линейки по моей заднице. Я задыхаюсь, дергаясь вперед, даже когда мой клитор пульсирует, и сильные руки Ильи через мгновение возвращают меня в положение.
