Аномалия - Наталья Юнина
– Я и не собиралась. Но ты просто знай, что я там чушь всякую несла. Я не хотела, чтобы тебя грохнули. Просто ляпала, что на ум пришло. Думала, заболтаю их. Дура, короче.
– С последним не поспоришь.
– А я только хотела извиниться.
– А Модеста на это способна? – не скрывая сарказма в голосе выдает Потапов.
– А пиздюн способен перестать быть привычным хамлом?
– Мы гондурасяне на это не способны.
– Тогда нам лучше обоим заткнуться, – грубо бросаю я и принимаюсь обрабатывать его бровь. Блин, кровь так и идет.
– Сама заткнись.
Смотрю на него и не понимаю. Он что сейчас серьёзно? Тормоз, блин.
– А ничего, что уже прошло, как минимум, пару минут, после моего предложения заткнуться?
– У тебя хреново с математикой, Модеста.
– Прекрати, – идиотизм какой-то. Стоит мне только зафиксировать один пластырь, как Потапов тут же жалуется:
– Нежнее можно?
– А нужно? Или это еще один способ меня зацепить?
– Чья бы корова мычала.
Фиксирую еще один пластырь крест-накрест и только хочу встать, как Потапов произносит:
– Сука. Как же ты меня…, – сжимает руки в кулак и, кажется, сейчас я получу самую что ни на есть затрещину. – Блядь, – шумно вдыхает, не сводя с меня взгляда.
– Сам такой.
– Заткнись, умоляю.
– Сам заткн…
Договорить я не успеваю, он хватает меня сзади за шею. Я ожидаю, что он меня придушит, но точно не то, что этот ненормальный захочет меня поцеловать. Неосознанно закрываю глаза, когда ощущаю его губы на своих…
Глава 19
Глава 19
Резко открываю глаза и убираю голову с плеча Потапова. Наверное, ненормально в такой момент испытывать счастье. Но именно его я и испытываю. Не бросил и не трахнул. Усмехаюсь в голос и перевожу на него взгляд. Он в ответ смотрит на меня в упор.
С одной стороны, я ненавижу его за то, что он так жестко со мной поступил. С другой, если бы не он, одному Богу известно, что бы со мной стало. Да что уж там, ничего хорошего. Наверное, я должна думать о последствиях нашего пребывания в доме наркодилеров, но почему-то в память врезается совершенно иной эпизод.
Сколько раз я ловила на себе мужские взгляды и желание со мной переспать – не счесть. Но при этом ничего не испытывала. Обыденность, лишний раз напоминающая о моей привлекательности. А сейчас, вспоминая, что Потапов сделал, я ощущаю нечто странное. Мне, черт возьми, радостно от этого осознания. Вот только, зачем я в итоге увернулась? Хотя, ответ очевиден. Это бы закончилось сексом. Видимо, даже под градусом я это осознавала.
Сейчас, когда голова стала яснее, я вдруг замечаю над бровью аномального два пластыря телесного цвета. Перевожу взгляд на его руки – костяшки пальцев немного сбиты. Почему я этого сразу не заметила? Ах да, я переживала о том, что он поимел меня, когда я была без сознания.
– Что ты на меня так смотришь? – неожиданно произносит он.
– Пытаюсь вспомнить наш секс. Расскажи, как это было. Я же тебе не сразу сломала член?
– Если бы ты мне его сломала, ты бы здесь не сидела.
– А где сидела?
– Лежала бы. В морге, – черт, черт, черт! Я больная, раз после всего случившегося хочу с ним препираться и испытываю наслаждение от наших пикировок. И ведь так и тянет продолжить. Да что это такое?
– Ну окей. Я тебе сразу разорвала уздечку? Как это было? – Эля, ну, когда ж ты заткнешься?
– Ужасно.
– А ты кончил? – смотрит на меня так, словно я умалишенная. Ну что, недалеко от правды. – Понятно, нет. Кровищи было очень много, да?
– Много.
– Это был твой худший секс в жизни?
– Однозначно.
– А кто к кому пристал первым я или ты?
– Ты.
– А мы целовались? – перевожу взгляд на его губы. Что я творю? Пауза затягивается.
– Нет.
– И что, не было никаких прелюдий?
– Были.
– Какие?
– Ты облизывала мне пальцы.
– Пальцы? – кивает. Вот же гад все-таки. – Что я еще тебе лизала?
– Уши.
– Твои? – в очередной раз смотрит на меня, как на дуру. – Да, сама бы до своих я не достала. Чушь сморозила. И что я прям тебе уши вылизывала или просто лизнула?
– Ты мне сосала.
– Что?
– Мочку. А потом языком залезла в ушную раковину.
– Точно. Что-то такое было. Я еще сказала, что у тебя уши серой забиты и тебе надо к ЛОРу, да?
– Нет, мы сошлись на том, что ты ее вылизала и теперь мне к врачу не нужно.
– Ясно. Ну а дальше как было? Я просто решила на тебя залезть и оседлать?
– Ты повалила меня на сено, раздела и оседлала. Дальше скакала на мне и доскакалась.
– И что, у меня прям получилось оседлать тебя с первого раза? Я же девственница была.
– Да? Я не заметил.
– Не заметил он. Ты вообще-то забрал то, что принадлежит моему будущему мужу.
– Мне уже жалко этого бедного мужика, – себя пожалей.
– И что мне теперь делать?
– Ты о чем?
– Говорить папе, что ты меня обесчестил и наказать тебя женитьбой или помиловать? – прекрасно. Он в курсе, что я в курсе, но продолжает делать вид, что все сказанное ранее правда. И ведь подыгрывает мне, засранец.
– Ты шить умеешь?
– Нет, а что?
– Научись. Берешь иголку с ниткой, зашиваешь свою честь и вперед к мужу.
– Предлагаешь обманывать будущего мужа? Я лучше тебя накажу женитьбой.
– Видала? – тычет мне фигу в лицо. Мне бы обидеться на такой жест, а я какого-то фига смеюсь.
– А у тебя разве был вчера пластырь на брови?
– Тебе виднее. Ты ж на меня все время пялилась в клубе.
– Я не помню. Кажется, не было.
– Тебе кажется. Он был. Неудачно выдавил прыщ.
– Ясненько. Кушать хочешь? – ну я точно больная. Официально признаюсь сама себе –
