Твой муж будет моим (СИ) - Ладыгина Наталия
Глава 44.
Мужская рука проскальзывает по светлой скатерти, достигает моей руки. Я не вырываюсь, позволяю ее взять и сжать.
Если ему необходимо для честного ответа держать меня за руку, то я совсем не против.
— Ты можешь мне не поверить, но я никогда в своей жизни не испытывал ни к одной из женщин сильных чувств. Влюбленность — да. То, что сейчас — никогда.
В груди постепенно сдавливает, с каждой секундой становится тяжелее смотреть ему в глаза.
В голове начинает мигать кнопка: «Опасно!». В ушах набатом звучит это слово, оглушая.
Рука Богдан начинает сильнее сжимать мою руку, требуя реакции.
— Откуда ты знаешь, что в этот раз это не влюбленность?.. Ты едва меня знаешь.
— Ты лучше меня знаешь, что я чувствую? — немного грубо, с грустью отзывается Богдан. — Или ты часто такое слышишь?
— Я три года была одна, — выдаю настолько громко, что даже привлекаю внимание некоторых. Как же стыдно... Но в глазах Богдана огонь. Он верит мне, но явно очень удивлен, что даже не моргает. — Никого близко к себе не подпускала, — добавляю гораздо тише.
Кажусь себе бесконечно жалкой. Все эти откровения… давно уже не в моем стиле. Я теряю всякую уверенность, что могу контролировать свою тягу к нему. Чувствую себя уязвимой и слабой.
— Почему со мной иначе? — спрашивает Богдан осторожно. — И дело не в Ангелине, верно? — смотрит как-то лукаво. — Почему ты молчишь? Ответь мне.
Испытываю настолько сильное напряжение, что готова сорваться куда глаза глядят.
Спустя еще мгновение у меня напрочь перемыкает.
Он признания в любви от меня что ли ждет?
С его стороны я пока что ничего не увидела. А его намеки... ими он пусть впечатляет кого-то помоложе.
Уверена, что он до сих даже не подумал о том, чтобы развестись со своей дешевкой, падкой на комфорт. И уж тем более он ей ничего не рассказал про нас.
— Я тоже человек, Богдан. Тоже могу испытывать симпатию, — выдаю холодно и забираю у него свою руку, откидываясь на спинку дивана. — Жалеть я ни о чем не стану, как и верить, что ты испытываешь ко мне что-то большее, чем просто желание продолжить наши встречи. Их не будет.
Взгляд мужчины меняется, им он выворачивает меня наизнанку.
— Почему ты злишься? Когда я успел сказать что-то не то?
— Я вовсе не злюсь, Богдан. Просто не вижу смысла нашего разговора… — пожимаю плечами. — Не нужно держать меня за руку и гипнотизировать своими «честными» глазами. На меня это не действует. Я достаточно стойкая и уже не юная, чтобы понимать, что и когда нужно прекратить. Так с тобой я прекращаю. Точка.
— Янина… Успокойся. Ты, наверное, что-то не так поняла, — снисходительным тоном произносит Богдан.
— Я совершенно спокойна, — произношу поразительно ровным тоном. — А злюсь я на себя, — поднимаюсь. — От ужина я откажусь. Звонить мне больше не нужно. Я буду крайне агрессивна, если ты это сделаешь. Это конец.
Богдан пытается остановить меня моим именем из своих уст, но я, не желая слушать, спешу прочь из ресторана. Едва дважды не упав, спускаюсь на первый этаж, забираю свое пальто и бегом на улицу, по которой бегу, собираясь чуть подальше отсюда вызвать такси.
Слезы наворачиваются, эмоции рвут душу на части. На свежем воздухе отдышаться не могу.
Что он мне лапшу на уши вешает... Никогда он не испытывал сильных чувств… Всем им такое говорит... Сам даже не заикнулся о том, что с Ангелиной собирается порвать. К черту ему это не нужно! А я, как крепость, которую надо до конца покорить. Он отступил бы только тогда, когда бы я сама начала названивать ему и умолять о встречах.
Петляю между зданиями, чтобы он не смог меня найти, захожу в парк.
Звонит сейчас, паршивец, раз за разом, не позволяя набрать такси. А я сбрасываю. Чуть позже мне все-таки удается вызвать такси, а потом я звоню Еве и прошусь к ней переночевать. Она мне, к счастью, не отказывает. Даже радуется, что я нанесу ей визит.
Пока еду, получаю от него сообщения:
«Я не понял, из-за чего ты так сорвалась, но готов извиниться, если ты объяснишь».
Нечего объяснять.
«Янина, ответь!»
Быстро строчу в ответ:
«Оставь меня в покое. Мне ничего не нужно от тебя. Я так решила. Объяснять ничего не намерена».
Выключаю телефон, а по приезду к подруге рассказываю ей почти все. С самого начала…
— Эм… Блин…
Мне удалось впечатлить Еву. А самой мне стало гораздо легче. Эта девушка не является мне особой подругой, скорее приятной коллегой, но ей рассказывать обо всем было почему-то очень просто.
— Можешь не комментировать, — закидываю ногу на ногу, сидя в ее удобном кресле.
— Да нет уж, я прокомментирую. Может, он бы и развелся с этой сучкой…
— Пускай разводится. Это его дело.
Да не будет этого. Я его предельно поняла из его же слов. Ангелина удобная жена. У них все по-честному. И ему плевать, что она когда-то со мной так поступила. Да, он выразил что-то наподобие сочувствия, но не более того.
— А, я кажется поняла… Ты сбежала, потому что боялась поверить в его сказки. Ну, это я понять могу. Я сама на такое попадалась. Только мне ума сбежать не хватило. Может, еще кофе?
— Нет, пожалуй, хватит… Я, наверное, домой поеду. Не хочу тебя напрягать своим присутствием.
Сама я люблю у себя полный покой после напряженного рабочего дня.
— Ерунды не говори. Не напрягаешь ты совсем. Завтра утром отвезу тебя домой, переоденешься к работе. Кстати, к слову о работе! — аж взвизгивает Ева. — Как там с Саблиным-то прошло?
— Никак… Я с треском провалилась. Опозорилась, как не знаю кто… — тру лоб пальцами. — Не хочу вдаваться в подробности.
— А Виноградов что?!
— Виноградов заговорил со мной, как и со всеми, кто его разочаровывает. Но я тоже в долгу не осталась. Тоже высказала ему…
— Что высказала?!
— Неважно… Зато теперь он оставит меня в покое, я могу вернуться к прежней работе. Меня это устраивает.
— Сомневаюсь, что Виноградов оставит тебя в покое. Только у него появятся новые «особые», — Ева изображает воздушные кавычки пальцами, — цели, так он сразу тебя подключит.
— Не подключит.
— Ты так уверена?..
— Тогда я просто уйду. Найду себе другое место. Я серьезно, Ева… Больше он меня ни во что не втянет.
Как вспомню его слова о том, что я могла Саблину приглянуться из-за сходств с его бывшей, так меня всю передергивает. Виноградов настоящая сволочь.
— Не знаю, Ян… Виноградов мстительный, он может и постараться сделать так, чтобы ты не нашла себе нового места.
Да, я уже думала об этом. Волчий билет он может мне организовать попытаться. Но так уж вышло, что его многие не любят, так что вряд ли кто-то будет объективно брать в расчет его слова.
Я как бы пока не планирую сбегать, но считаю, что должна думать о будущем.
— Не волнуйся за меня, я прежде хорошенько все обдумаю, если что.
— Обязательно только! Ладненько, пойду принесу тебе свои домашние вещи, а потом может кинцо посмотрим?
— Супер. Давай.
***
Рано утром Ева привозит меня домой, и уже поднявшись к себе, я впервые включаю телефон со вчерашнего дня.
От Богдана восемь попыток дозвониться и несколько сообщений, где он объясняется, что искренне не понимает моего поведения.
Не понимай дальше. Могу лишь фальшиво посочувствовать тебе, что в этот раз все не пошло как по накатанной у тебя.
Выхожу из душа и вижу, что он еще три раза звонил.
Нервы просто зашкаливают! Да оставь ты меня в покое!
Надо быстрее собираться и ехать на работу, пока ему не пришло в голову ко мне заехать. Судя по одному из сообщений, он знает, что я не ночевала прошлой ночью дома. Претензии мне бросал по этому поводу.
Нужно игнорировать его до победного. Уверена, ему довольно быстро надоест.
Пускай уже это все прекратится, и я продолжу свое спокойное существование.
Я еще раз хорошенько все обдумала и не жалею, что вчера сбежала от него. Я больше не хочу этого. Никаких интрижек, скрываний и прочего... Пускай он с кем-нибудь другим это проворачивает. С меня довольно. Что касательно Ангелины — я отомщена. Ставлю точку в этом вопросе.
