В объятиях искушения - Аделина Росс
— Если турки под конец недели не нагадят, то я только за. Милая, ты как?
— Я не против. — прислонилась своей головой к Диминой.
— Замечательно, тогда в общий чат всю информацию скину.
Илья хотел ещё что-то сказать, но его прервал рингтон его же телефона:
— Да, родная. — Что значит коротнуло? Только недавно проводку проверяли. — Куда ты полезла? — Слезь назад! Алена, не выводи меня. Немедленно, я сказал! — Ты можешь держаться подальше от этой лампы? — Как? — Просто обходи эту комнату стороной в течение часа. Надеюсь, к этому времени успею приехать. — посмотрел на часы, прикидывая что-то в уме. — Все, я скоро, целую.
— Ребят, я побежал, у Аленки что-то там коротнуло. Только недавно ремонтников вызывали ведь! До субботы.
— До встречи.
— Пока.
Илья ушёл, а мы так и продолжили сидеть, пытаясь переварить все превратности судьбы. Дима отмер первым, вернувшись откатившись на стоящим неподалеку стуле к моему столу.
— Очень классное средство перемещения, однако. — пробормотала я.
— Машунь, возьми карту. — вложил кусочек пластика мне в руки и положил свои ладони сверху. — Пинкод три-четыре-семь-восемь. Считай, что там нет лимита.
— Хорошо. — вздохнула я.
Если он думает, что теперь, когда я согласилась взять карту, я стану растрачивать его миллионы (даже знать не хочу, сколько этот поганец положил на счёт), то он глубоко ошибается. Карта у меня, а заставить тратить деньги он все равно не сможет.
Но его рассуждения мне понятны и приятны. Нравится та опора, которую он даёт. Нравится свой подтверждённый статус из его уст. Нравится его отношение ко мне и на людях, и наедине. Но больше всего мне нравится то, что он даёт почувствовать свое присутствие в моей жизни. И возможно он прав. Во многом.
Несколько часов работы пролетели незаметно, единственное — к Диме постоянно кто-то приходил. Да, это абсолютно нормально, но начало меня порядком раздражать. Тяжело работать, когда постоянно разговаривают о чём-то, что к тебе никоим боком не относится. Надо поговорить с Димой насчёт отдельного кабинета, тем более он у него в площади есть, я знаю.
От редактирования меня в очередной раз отвлекли, только на этот раз это было непосредственное начальство, и оно обращалось ко мне:
— Солнце, поехали, пока доберёмся, пол дня пройдёт. Они в Шереметьево сядут?
— Да, — ещё раз посмотрела на билет, который мне прислал папа.
— Не нервничай, — положил руку на плечо.
В машине играла какая-то новая попсовая мелодия, я сделала радио потише и спросила:
— Дим, я хотела попросить… можно мне отдельный кабинет?
— Зачем? — он оторвался от дороги и удивленно посмотрел на меня. Я замялась:
— Просто мне нужна тишина, чтобы нормально работать. А у тебя как проходной двор. — поджала губы, в ожидании, что он стотысячный раз скажет «нет, это не обсуждается».
— Зай, ты чего? Хорошо, у меня есть два свободных кабинета, — потёр подбородок, — завтра выберешь тот, который тебе сильнее понравится.
— Правда? — я не поверила своим ушам.
— А что в этом такого? Да, мне было бы комфортнее, если бы ты была постоянно рядом, но если тебе это мешает работать, то почему бы и нет.
— Я просто думала, что ты скажешь «нет». - я пожалела о сказанном стоило лишь последнему слову сорваться с губ.
— То есть по твоему мнению я самодур? Это обидно вообще-то. — бросил Дима.
— Прости. — мне было безумно стыдно. На кой черт я вообще продолжила разговор? Спросила — мне ответили. Все!
— Я не знаю, как с тобой разговаривать. Я не знаю, как вести себя, если в итоге ты считаешь меня эгоистичным придурком, думающим только о себе. Честно, я не понимаю! Я не понимаю, что происходит и почему так. — Дима был напряжен, между бровями пролегла глубокая складка, губы сжались в тонкую линию. Я положила руку ему на бедро, но он убрал её, отрезав:
— Не сейчас.
Остаток пути прошёл в гнетущей тишине. Дима выключил радио, тихое шуршание мотора было единственным звуком, окружающим нас.
— Какой терминал?
— F.
Снова молчание. Снова это гребанная тишина! Мы припарковались, но оба не спешили выходить. Не знаю почему, но я боялась даже думать о том, что у Димы сейчас в голове. Сердце предательски ныло.
— Иди сюда. — Дима отодвинул кресло и похлопал по коленям. Почему в голове эти идиотские мысли, что этот раз может оказаться последним, когда я вдыхаю запах любимого мужчины. Боже! Наверное, у меня съехала крыша.
Перебралась и стала ждать приговор. Крепкие руки сжимали мою талию так по-родному, но Дима не говорил ни слова.
— Ты хочешь расстаться? — не сдержавшись, выпалила самые грустные мысли, что выпивали мои жизненные силы с каждой секундой все интенсивнее.
— Ты точно дура, Маша! Дура! Самая непроходимая. — сорвался он, но для меня это было уже не важно. Не важно, что он зол. Неважно, что я опять что-то ляпнула. Он не откажется от меня, идиотки, и я смогу дальше быть рядом с тем, кого любит мое сердце, но кого никак не примет глупый мозг.
Я просто поцеловала его. Поцеловала, пытаясь извиниться и сказать, что люблю его. Надеюсь, так будет не всегда. Надеюсь, когда-нибудь мы встанем рядом с друг другом как идеально подобранные пазлы, так, чтобы не осталось и десятой доли миллиметра зазора между детальками.
— Прости меня, пожалуйста. — оторвалась от любимых губ и прошептала, — Все, что угодно. Пожалуйста. — прижалась своим лбом к его.
— Тише, успокойся. Как бы мы ни спорили, как бы мне не хотелось вправить тебе мозги, я ни за что не откажусь от тебя, малыш. Просто перестань искать подвох. Или ты меня боишься? — заглянул в глаза.
— Нет. — прохрипела севшим голосом.
— Ну тогда все. Возможно небольшой перерыв нам пойдёт на пользу. Проведёшь время с родителями, отвлечешься, порефлексируешь. — поцеловал в висок. — но помни, назад дороги нет. Теперь только вот так. — сплёл пальцы с моими.
— Вместе? — больше утвердительно, чем вопросительно произнесла я.
— Всегда.
Глава 13. Часть 2
Пока мы стояли в зоне ожидания аэропорта, я нервно кусала губы и гнула пальцы.
— Если не прекратишь нервничать, я тебя поцелую. — прошептал Дима на ухо и незаметно ущипнул меня за попу.
— Что? Нет, не смей! Все, я успокоилась. — встрепенулась.
— Замечательно, тем более мне кажется, что это они. — Дима кивнул головой в сторону загадочно ухмыляющейся женщины и хмурого мужчины. Женщина, заметив выражение лица своего спутника, начала ему что-то выговаривать. И все бы было хорошо, если бы не было так грустно: эти двое
