Развод. Старый муж vs Новый босс (СИ) - Абрамова Маргарита
— Я пойду, — встала, направляясь к выходу, слыша, как за спиной плачет мать, слезы брызнули из глаз, но я не обернулась, не обняла ее, она просила слишком многого…
Как можно винить кого-то одного?! В ее глазах мое неудачное замужество принесло проблем не только мне. Я виновата, что ввела в семью мужчину, который навредил не только бизнесу, старшей дочери, но и затронул любимицу — младшенькую. Конечно, я виновата, и не отрицаю этого, но это не значит, что я должна снять с Оли долю ее ответственности. Никакой возраст не играет роли, у меня перед глазами до сих пор стоит ее усмешка и превосходство, ни грамма сожаления… Если бы она рыдала и говорила, что любит его и жить без него не может, сердцу не прикажешь, в жизни что только не случается… Но ее поведение напрочь отбило всякое сожаление к ее персоне в будущем. Мне даже хотелось, чтобы она оказалась в подобной ситуации и все поняла, кажется, накаркала…
Хотя наше поведение и тут расходилось, мне он сказал, что тебе не поверят и я предпочла сбежать, а она не побоялась и написала заявление. Не боится втягивать свое имя и имя своего отца в этот грязный скандал. Я трусиха, а она героиня, так и у матери Оля — жертва, а я виновница ее бед. Почему она к нам так по-разному относится? Все дело в отцах? Но я ведь такая же е дочь…
По возвращению домой увидела во дворе знакомый черный внедорожник. Что здесь забыл Железнов?!
Подходить к нему или сделать вид, что не заметила? Он вообще ко мне приехал?
— Мам, а можно мы на площадку зайдем? — спросила малышка, проходя около местной площадки во дворе.
Кинула взгляд на автомобиль и повела ребенка в сторону горки. Если ко мне, то сам выйдет и подойдет. Так и произошло, стоило Софе убежать к остальным детям играть, как Тимур выбрался из машины и направился к нам.
Я присела на скамеечку, ноги гудели от длительного похода, в маршрутке пришлось ехать стоя, а потом с детского сада мы с дочкой решили пройтись пешком. Сегодня подумала, может, стоит вернуть свою машину, ведь столько времени потратила на дорогу, а могла спокойно успеть поработать полдня. Жени сейчас дома не было, как поняла, он находится под следствием, значит я могу забрать ее, если, конечно, замки не сменил.
Тимур примостился рядом, закидывая ногу на ногу, смотря как дети выселяться.
— Привет, — поздоровался непринужденно, как будто семейная пара и в порядке вещей вот так общаться.
— Здравствуйте, — я немного злилась, во мне еще не утих пожар недовольства от разговора с матерью и неожиданных новостей, приезд Тимура был лишь поводом снова его распалить.
— Оо вижу ты не в настроении, — сверкнула на него глазами, а потом успокоилась, я не имею права этого делать. Он ни при чем, что я дура набитая и мать подпортила мне знатно настроение.
— Прости. День выдался тяжелый.
— Я как раз для этого здесь, чтобы тебе его поднять. У меня есть план.
— О чем ты?
— О твоем бывшем муже, — акцентируясь на «бывшем» — И как вернуть твое наследство.
— Как ты узнал? — значит уже навел справки, как только я позвонила, не стал дожидаться, что я сама все расскажу.
— Ну не дуйся, — надо же заметил мое недовольство, — Надо играть на опережение. Время и так против нас. Ты взрослая девочка, хочешь все решить сама и ни от кого не зависеть, но тебе нужна помощь, я готов ее дать. Просто прими ее.
— А я не могу дать тебе то, что ты хочешь.
— Это ты так думаешь.
— Не говори со мной так.
— Как?
— Как с неразумным детём, отец которого лучше знает, как надо делать!
— Ну с отцом ты переборщила, максимум старший брат. Но признай, что зачастую они действительно лучше знают.
— А потом начинается высокомерность, давление и прочие…
— Я бы тебя сейчас поцеловал, — ты жутко заводишь своей импульсивностью.
— А ты не слышишь!
Он развернулся ко мне, отрываясь от созерцания детской площадки, протянул руку, дотронулся до подбородка, чуть приподнимая его, я замерла на полуслове, не решаясь дальше что-то говорить, смотря прямо ему в глаза.
— Ты чертовски красивая…
— Тимур, пожалуйста, не надо…
— Ты успокоишься, и мы поговорим. Что у нас сегодня на ужин?
— У нас?
— Если не хочешь готовить, можем съездить в кафешечку и там перекусить.
— Ты невыносим…
Идти ни в какое кафе не хочется, как и готовить. Вообще ничего не хочется. Занять бы горизонтальное положение и смотреть в потолок. Но такого не могу себе позволить, у меня есть ребенок, надо о ней заботиться.
— Я бы хотела побыть дома.
— Как скажешь.
Спустя полчаса мы поднялись в квартиру, дочь что-то спрашивала у Тимура, они общались, а я шла в своих мыслях не слушая суть их разговора.
— Давай-ка мама отдохнет, а мы с тобой что-то приготовим, — выцепила последнюю фразу.
— Не нужно, я сама.
— Не переживай, мы справимся. Да, София?
Дочь важно кивнула, разделась как взрослая самостоятельно и отправилась на кухню мыть руки, готовясь к роли помощника повара.
Оставлять их одних было страшно и волнительно, я еще не настолько доверяла Тимуру, поэтому направилась следом на кухню.
— Если будешь наблюдать, то садить сюда, — мужчина усадил меня за стол, — Я сейчас тебе чая сделаю.
— Лучше кофе.
Он отрицательно покачал головой.
— Тебе надо успокоиться, а он только возбудит нервную систему.
Вот и оказалось, что мои желания почти осуществились, только я не лежала, а сидела ничего не делая, наблюдая как мой начальник с дочкой готовят ужин.
Заметно было, что Тимур это делает нечасто, движения были неловкими и осторожными. Женю вообще ни разу за этим действом замечен не был, готовка это не его, хотя домашнюю еду еще как любит, но предпочитает, чтобы ее готовила женщина. Он слишком занятой…
Они отварили макароны, нажарили куриные медальончики и нарезали простой салат из огурцов и помидоров. Спустя час, они, довольные собой, раскладывали все по тарелочкам.
— Мамочка, мне кажется, я хочу стать повалом… Нет! Лучше кондителом, буду печь самые сладкие и вкусные толты и пиложеные!
— Все в твои руках, милая, — улыбнулась, она раньше никогда не рассуждала на эту тему, а когда я спрашивала стандартный вопрос всегда отвечала по-детски неопределенно.
— Для начала надо научиться выговаривать букву «Р», — подшутил над ней Тимур, — Умеешь рычать как тигр? «Рррр» — изобразил как надо.
— Лрлр, — через раз выходило у дочери, она смеялась и пыхтела, набирая в щеки воздух, который только мешал.
— Молодец, тренируйся почаще и все получится.
— Холошо.
— Спасибо, Соф, все очень вкусно, — поцеловала дочь в щеку, — Иди отдыхай, сейчас включу тебе мультики.
— А мне награда не положена?
Теперь уже я отрицательно помотала головой.
— Я согласен и на щеку, — подставил свою, указывая пальцем место для поцелуя. — Такая малость.
Не поддалась на его уловки, хотя, признаться честно, настроение улучшилось и я уже чувствовала снова себя человеком, способным на что-то, вот, например, помыть посуду.
— Ты говорил, что не любишь детей, а сам неплохо с ними ладишь.
— Разве я говорил подобное? — удивился.
— Да, там в деревне, ты сказал, что у тебя их не будет ни за что.
— Не «ни за что», а «никогда», — посмотрел на меня, отчего-то активируя мурашки, — Я не могу их иметь.
Хорошо, что я уже домыла посуду, иначе бы точно уронила и разбила бы от его признания. Видела, что ему не просто дались эти слова, стало стыдно за свое любопытство, но я и подумать не могла такое. Многое становится ясно — и его поведение, и нахождение в деревне, побег от работы, и даже развод с женой…
Ни в коем случае не хотелось бередить его раны или лезть в душу, а он взял и просто раскрылся, не утаил…
— Прости…
— Не извиняйся, я принял данный факт. Ты первая, кому я рассказал. Даже отец еще не знает.
— И что ничего нельзя сделать?
— Давай не будем об этом. У нас есть более важный разговор.
