Дж. Р. Уорд - Игрок
Это, конечно, раздражало, но Грей должен был отдать должное своему приятелю. Несмотря на всю привлекательность Джой, О'Бэнион смотрел исключительно ей в глаза. И ни разу не позволил своему острому языку коснуться таких тем, как мужчина, женщина, любовные связи, а также работа Грея.
Когда Шон собрался уходить, он пожал Джой руку, потрепал Грея по плечу и не спеша отошел.
— Приятно было познакомиться с одним из твоих друзей, — пробормотала Джой, глядя, как Шон двигается сквозь толпу. — Давно ты с ним знаком?
— С колледжа.
— Он женат?
— О'Бэнион? Этот человек может предстать перед алтарем только под дулом пистолета. Его голова заточена на бизнес.
— А-а. Заметно, что он очень много работает.
— Он один из лучших банковских инвесторов в городе.
— Неужели ему никогда не бывает одиноко?
Грей засмеялся:
— Поверь мне, если Шон ложится спать один, это значит, что он так хочет. Женщин у него гораздо больше, чем нужно.
Джой опустила глаза на свой бокал с таким видом, будто сдерживала себя.
— Когда ты вернешься в город? — спросил Грей.
— Почему ты не хочешь рассказать мне о своей работе?
Грей нахмурился:
— Не слушай О'Бэниона. Это вовсе не так интересно. Так когда ты вернешься?
Она молчала.
— Джой?
— Это потому, что ты считаешь меня наивной?
— Наив… нет, совсем не поэтому. — Он просто не торопился рассказывать ей о том, что делал. Об угрозах, к которым прибегал. Об угрозах, которые выполнял.
— Тогда почему?
— Да это не важно. — Ему захотелось взять ее за руку. — А теперь скажи, когда ты вернешься?
Джой помедлила.
— После свадьбы.
Кажется, она сказала, что ее сестра выходит замуж через три недели. Это так долго. Слишком долго.
— Тогда я приеду в Саранак-Лейк раньше, — сказал Грей. — Ты разрешишь мне увидеться с тобой?
Джой двигала бокал из стороны в сторону, гоняя его по блестящей поверхности стола, как на санках, на маленькой фирменной салфетке «Конгресс-клуба».
— Так ты разрешишь? — повторил Грей, чувствуя, как напряглось все тело. По какой-то непонятной причине его безумно пугала мысль о том, что она уедет на север и исчезнет там. — Джой?
Она медленно наклонила голову:
— Да, я увижусь с тобой.
— Хорошо, — облегченно прошептал Грей.
— Но скажу тебе честно, мне бы хотелось сказать «нет». Мне бы хотелось не думать о том, увижу ли я тебя когда-нибудь. На самом деле мне бы хотелось, чтобы у меня больше никогда не возникало желания тебя видеть. — Джой нахмурила брови. — Звучит как будто я хочу тебя обидеть, но это не так.
— Не важно. До тех пор, пока ты хочешь меня. То есть хочешь меня видеть.
— Да, я хочу тебя, верно, — устало произнесла она. Ее вспыхнувшие щеки свидетельствовали о том, что она сказала это не подумав и хотела бы взять свои слова назад.
Глаза Грея прилипли к ее губам. Он вспомнил, какие они мягкие. Вспомнил их ощущение у себя на губах. Он представил себе, как раздвигает их языком и проникает внутрь.
— Грей? — прошептала она. Ее глаза расширились, как будто она угадала ход его мыслей, и это ее удивило.
Грей опрокинул в рот содержимое своего стакана, выпив последние капли жидкости.
— Пойдем обедать.
Пока они ели, Джой выглядела притихшей, хотя, может быть, это он мало говорил. И в то время как его язык отдыхал, глаза, напротив, трудились сверхурочно. Грей не мог наглядеться на нее, словно хотел накопить достаточно воспоминаний на те три недели, в течение которых не сможет ее видеть.
Пока они ехали в лимузине к дому Кассандры, его беспокойство только усиливалось.
Господи. От мысли, что Джой уезжает, ему стало совсем плохо.
— Ты позвонишь мне, когда будешь дома? Только сразу, как приедешь, чтобы я знал, что ты добралась благополучно.
— Конечно.
Машина остановилась на светофоре.
— Я буду скучать по тебе, Джой.
Джой изумленно посмотрела на него. А потом привела его в полнейшее замешательство.
Она наклонилась, положив руки ему на грудь, и нежно поцеловала в губы.
Прикосновение ее губ подействовало на Грея, как удар хлыста. Приподнявшись, он схватил ее за руки, борясь между желанием втащить ее на себя и воспоминанием о том, какую боль причинил ей.
Он осторожно отстранился.
— Джой…
— Я же чувствую, как ты дрожишь. Так почему ты отталкиваешь меня?
Он не решился заговорить. Потому что стоило ему открыть рот, как он впился бы им в шелковую кожу ее шеи.
Когда Джой поняла, что он не ответит, она попыталась сопротивляться. Ее ладони прорвались к нему под пиджак, легли на живот. Тело Грея рефлекторно дернулось, бедра подпрыгнули над сиденьем, стремясь к ней. Ему хотелось дотронуться до ее рук. Ее губ.
Боже, ее губы!
— Ты дрожишь, потому что хочешь меня, Грей? Или это что-то другое?
— Милая моя… — простонал он.
— Прошу тебя, я должна знать. Ты почти не дотрагивался до меня после… той ночи. Я не понимаю, чем мы занимаемся во время этих свиданий. Я по-прежнему нравлюсь тебе?
Грей отпустил ее руки и взял в ладони ее лицо.
— Давай не будем говорить об этом.
— Отвечай.
— Джой…
— Хорошо. Я сама выясню. — Джой быстрым движением сунула руку к нему между ног и положила ее на тяжелый возбужденный член.
Его голова запрокинулась на спинку сиденья, а из груди вырвался стон.
— Боже правый, — прошептала она. — Грей, почему ты лишаешь нас?..
Грей попытался убрать от себя ее руки, но они упрямо не выпускали его, и возникшее от этой борьбы ощущение было далеко от удовольствия. Трение, жар, сознание того, что руки Джой касаются его, — все это довело его до самого края. Грей стиснул зубы. На лбу у него выступил пот.
— Прекрати, — сказал он, пытаясь овладеть собой. Используя преимущества своей силы и веса, он усадил Джой обратно на сиденье. Он дышал часто, как собака, и чувствовал такое же собачье бешенство. — Мы не будем заниматься этим на заднем сиденье. Однажды я уже обошелся с тобой как со шлюхой. Я не собираюсь делать этого еще раз.
Джой сверкнула на него глазами.
— И как долго ты собираешься наказывать нас обоих за ошибку, которой не совершал?
— До тех пор, пока меня не перестанет тошнить каждый раз, когда я думаю об этом.
Пока Грей убирал ее волосы назад, губы Джой раскрылись, словно она была готова поцеловать его. Глядя на нее сверху вниз, он подумал, что, наверное, никогда в жизни не увидит ничего более пленительного. Ее щеки заливала яркая краска желания, грудь порывисто поднималась и опускалась, жар тела, проступая сквозь одежду, тянулся к нему.
