Измена. За что ты так со мной (СИ) - Дали Мила
— А почему именно красный, Эльвира Леопольдовна? Исключительное пожелание гостьи?
Кириянова изгибает бровь.
— Я считаю эти цвета свежим дыханием моды.
— Извините, пожалуйста, но красный не очень ассоциируется со свежестью, как по мне. А если взять лавандовый, холодный изумруд, нежный лимонный и белый?
Эльвира настроена скептически, но, очевидно, уже устала ломать голову насчет цветов. Женщина не слишком довольно поджимает губы и щелкает цвета, названные мной, а потом заполняет ими узоры.
— Хм… а это очень даже недурственно. Такая гамма подчеркнет тон кожи нашей гостьи, — хвалит она. — Катрин, откуда у тебя эти знания? Ты где-то обучалась этому?
— Натренировалась, пока придумывала ремонт в квартире бывшего мужа.
— Молодец, Катрин. У тебя определенно есть вкус. От тебя я такого и не ждала.
***
Когда я ехала с Эльвирой Леопольдовной выбирать ткани, почти вжилась в роль ее лучшего советника, особенно после утреннего успеха в выборе цветов.
Однако в реальности я стала для Кирияновой мобильной пишущей машинкой, которая вбивала на планшете артикулы понравившихся материалов.
А в ресторане вообще я даже за стол не села. Стояла позади Кирияновой, как фрейлина, пока Эльвира вела деловую беседу с солидным мужчиной, соучредителем банка, насчет рекламы.
Логотип его банка будет гореть на экранах в зале, меняясь с логотипами других спонсоров. А в конце показа, когда будут благодарить щедрых спонсоров, организаторы скажут, что банк Мамаева — самый надежный банк в стране!
Я тенью продолжаю стоять за спиной Эльвиры и наблюдать, как они ужинают.
Пить хочется.
Ноги гудят от лодочек на шпильке, которые выдала мне Лили. Черное платье некомфортное врезается в тело, его хочется одергивать.
В гардеробе «Модного дома» сменная одежда для сотрудниц исключительно размеров «XS» и «S», поэтому я со своей уверенной и безапелляционной «M» чувствую себя некомфортно.
Но Кириянова любезно предложила дополнить платье оверсайз пиджаком и еще раз напомнила о необходимости посещать спортивный зал, если я хочу задержаться на должности.
В руке вибрирует телефон.
Пользуясь моментом, пока более значимые, чем я, люди разговаривают, скрытно проверяю, почему смартфон завибрировал — пришло уведомление из Госуслуг. Демидов, наконец, подписал заявление о разводе.
Наверное, его хрустальное сердечко не выдержало такого «предательства» — когда муж увидел меня с Расуловым. И позже попытался вызвать у меня муки совести, хотя он сам бессовестный обманщик!
А я не повелась на его манипуляции, вот Тимофей и решил действовать. Давно пора.
Сейчас такое время, что когда приходит сообщение с незнакомого номера, то это, скорее всего, мошенничество или реклама. И только я могу гарантированно утверждать, что если абонент неизвестен, значит, в девяноста процентах из ста ко мне снова решил привязаться Тимофей…
«Я госпошлину платить не буду. Если тебе надо развод — плати за двоих».
Уж кто бы сомневался, Демидов, что ты и тут решишь сэкономить. Но я готова заплатить и за тебя, а то вдруг ты разоришься от такой «большой» суммы!
Это стоит того, чтобы потом забрать документ о расторжении брака и при необходимости надавать им тебе по морде и сказать, что отныне мы друг другу чужие люди не только духовно, но и по закону!
***
Кириянова отпускает меня только к восьми, когда заканчивается ужин со спонсором.
Уставшая и голодная, я спускаюсь с Эльвирой по крыльцу ресторана.
Два автомобиля на парковке «Флоренции» выделяются на фоне остальных — белоснежный, сияющий пафосом длинный «дирижабль» Кирияновой и черный, как холодная ночь, глянцевый внедорожник Расулова.
— Вызови такси за счет организации, Катрин, — говорит Эльвира.
— Не нужно, спасибо. За мной приехали, — киваю на машину Давида.
— Твой муж? Прошлый или будущий?
— Точно не прошлый. А насчет будущего… если честно, я вообще пока не собираюсь замуж. Хочется пожить для себя. Знаете, когда лучшие годы посвящаешь комфорту мужчины, а вместо благодарности получаешь предательство, то никаких серьезных отношений больше не хочется. Сейчас я словно вынырнула из болота и только начинаю осматриваться по сторонам, понимать, что есть жизнь за пределами кухни…
— Знаю, Катрин, — вдруг соглашается Эльвира. — Я двадцать пять лет жила с неблагодарным человеком. Развелась. Но замуж второй раз не вышла. Зачем? У меня есть любовники, которым я ничем не обязана, — хохочет она и достает из сумочки мундштук. — До завтра, Катрин.
— Спокойной ночи, Эльвира Леопольдовна.
Расходимся по машинам.
— Я обещал тебе ужин, но вижу, что ты не голодна, — говорит Давид, когда я, сев в кресло, захлопываю дверцу.
— Я просто стояла и смотрела, как ест Кириянова…
— Ты серьезно?
— Да, свечки в руках не хватало! — мне хочется нервно похихикать.
— Раз так, далеко не поедем. Теперь мы спокойно поужинаем здесь.
Первым порывом мне уже по какой-то привычке, годами вдалбливаемой в голову мужем, захотелось возразить Давиду и сказать, что это слишком дорогое для ужина место. Даже с расчетом на то, что деньги для Расулова не проблема.
Но воспоминания, как ему было неприятно в прошлый раз от того, что я вздумала сама за себя заплатать, навеивают мысль о том, что сейчас самое время притвориться немой рыбой. Передо мной уже не дипломатичный жмот Демидов, а совершенно другой мужчина…
…которого не смущают цены в меню.
Сегодня Давид непреклонен и не ведется на мои россказни о любви к рукколе, а заказывает сытные блюда.
Официант, принявший нас за влюбленную пару, зажигает на столе красивые золотые свечи.
Черт возьми, я реально чувствую себя только-только выплывшей из болота…
А после ресторана мы катаемся по городу.
Давид притормаживает возле магазина цветов, выходит из авто и покупает для меня букет. Его выбор кажется интересным — охапка ароматных ландышей. Я уже и забыла, как они пахнут.
В голове всплывают прежние слова Тимофея, что срезанные цветы — бесполезная трата денег. Как будто он меня растениями в горшочках баловал…
Тим говорил это много раз, я даже успела поверить. Но, оказывается, получать цветы просто так невероятно приятно! Впервые за много дней Давид дал мне почувствовать себя счастливой девушкой.
— Ты мне нравишься, Кать, — говорит Расулов, когда мы приезжаем к моему дому.
В этот раз Давид не лезет с поцелуями, а берет меня за руку и губами слегка задевает пальцы.
— Ты тоже мне нравишься.
— Встретимся завтра?
— Да...
— Я позвоню.
И он действительно звонит, только не на следующий день, а уже через минут тридцать после того как мы попрощались.
Наверное, мы оба сошли с ума, ведь нам завтра на работу, а мы болтаем без умолка. Обо всем. Словно знаем друг друга тысячу лет.
Глава 24
Неделю спустя
— Ну что, Катрин, — потирает руки Лили, — есть с чем поздравить?
— Да, — на выдохе сообщаю и протягиваю секретарше договор, чтобы заверила его печатью. — Теперь я уже официальная работница Кирияновой. Испытательный срок закончился.
— Ты большая умница. Я так за тебя рада, — не привлекая лишнего внимания, тихонько хлопает в ладоши, а потом ставит печать. — Эльвира Леопольдовна строгая, но справедливая женщина. Она видит людей насквозь, и если посчитала тебя достойной помощницей, значит, ты точно справишься.
— Эльвира классная, но что строгая — не то слово, да, — полушепотом жалуюсь Лили. — Бывает, подойдет и внезапно так больно ткнет пальцем в спину, чтобы не сутулилась. У меня скоро там синяки будут.
— Она всем так делает, — успокаивает девушка. — Я тебе сейчас ссылку на корсет скину. Он на лямках и не выделяется под платьем. Купишь его в интернет-магазине и будешь носить. Это поможет выработать привычку держать спину ровно.
Лили берет свой телефон.
Невольно опускаю взгляд на вспыхнувший экран и замечаю заставку.
