Украду твое счастье - Элен Блио
Как раз подловили Витаминку с сыном у подъезда.
Парень мне обрадовался, сразу бросился ко мне.
А моя Ярослава, наоборот, к Витаминке.
- Тетя-мама! А я скучала! Это я попросила папу меня к вам привезти! Можно же, да?
- Конечно, милая! - она быстро поднимает взгляд на меня - конечно с укором! Как же. Я глупо улыбаюсь и пожимаю плечами.
Ну, правда, я бы сам не приехал, но моя малышка...
- Тетя-мама, я так рада тебя видеть! Я о тебе сегодня весь день вспоминала! - ох, лиса! Знает путь к любому сердцу!
Вижу как улыбается Виталина - и кто бы не улыбнулся? Моя Ярослава та еще актрисуля!
- Пойдемте, поужинаем вместе? Я принесла вкусные блинчики от лучшего шеф-повара!
- Я люблю блинчики. А разве ими ужинают? Папа говорит, на ужин надо есть белок и овощи!
- Правильно говорит, белок у нас тоже есть – творог и сыр. И… колбаса.
Она смотрит немного виновато, и я вспоминаю как раньше ругал ее, если она приносила что-то похожее не колбасу или сосиски.
- Виталина, ну ты же образованная девушка, это есть нельзя, это отрава!
- Ну, мне иногда хочется отравиться!
- Вот разнесет тебя до размера пять XL, потом не плачь!
Как будто в другой жизни было…
Она обнимает Ярославу, гладит по голове, и я замечаю какое у нее в этот момент лицо – у Витаминки! – она ведь расплакаться готова!
Чёрт… Я…
Я должен ей рассказать. Чем скорее, тем лучше!
Но… как? Как подступиться к этому разговору?
И… нужно ли ей то, в чем я собираюсь признаться?
- Пойдем, дядя Фегор?
Что? Как он меня назвал?
- Почему Фегор?
- Не знаю, так получилось.
- Ну, вообще интересно, как будто футбольный Егор.
- Точно! Футбольный! Ладно, пошли, чемпион, мне надо маме помочь, у нее пакет тяжелый.
- Мне не тяжело.
Смотрю на нее, и она понимает, что лучше не спорить. Тяжести всегда таскал я, и тут ничего не изменилось и не изменится.
В лифте едем молча.
Ну, вернее наши дети очень бурно обсуждают какую-то историю, которая случилась у Егора в детском садике. Ярчик жалуется, мол, ее в сад не берут, а ей так хочется! Неужели? Вот это для меня новость!
Виталина приглашает нас в квартиру. Я задаюсь вопросом, кстати, откуда у нее такая шикарная хата в Москве? Уж не этот ли ее «старпер» - ресторатор подсуетился? Надо выяснить!
- Дети, сначала руки мыть! Потом в детскую! Пока я ужин подготовлю!
Она так командует, словно мы реальная семья! И это было бы идеально, если бы...
Блин… и откуда взялся этот престарелый ловелас? Думаю об этом и не могу подавить смешок – вспоминаю «Черного ловеласа» из «Смешариков», которых мы недавно смотрели с Яськой.
- Ты что? – Витаминка словно забывшись обращается ко мне так запросто, словно между нами нет глухой стены непонимания.
- «Смешариков» вспомнил. «Черный ловелас», видела?
- Это ты о себе?
- О женихе твоем. – черт, и кто меня за язык тянул! Она сразу сжала губы, подбородок вскинула.
- Господи, Стенин, я смотрю на тебя и думаю, как я могла любить такого идиота?
- А ты меня любила?
Мы замираем, стреляя друг в друга взглядами полными самых разных чувств, которых, кажется, ни она, ни я понять не можем.
- Тетя-мама, а ты что, правда любила папу?
Картина Репина «Приплыли»! Вот как это называется!
Витаминка густо краснеет, и я вижу, что в глазах ее слезы закипают, от обиды.
И что мне сделать? Как выкрутиться?
- Зая, это мы просто вспомнили мультик, про Смешариков. Помнишь там Нюша всех любила?
- Не-а, пап, не помню. Ты не про Нюшу говорил, ты про нее говорил.
- Да, он говорил про меня, когда-то мы с твоим папой очень дружили. Были… как брат и сестра. Почти.
- Ты любила его как сестра? – мне почему-то дико стыдно перед Витаминкой, с одной стороны, а с другой… пусть, пусть Ярчик задает ей побольше таких вот вопросов! Глядишь, все вместе и докопаемся до правды!
- Да, как сестра. Как друг. Так, игра в миллион вопросов окончена, и дети с папой идут мыть руки!
Она говорит это командным голосом, а потом запнувшись смотрит на меня. Но на этот раз не краснеет, наоборот… кожа ее приобретает оттенок молодой луны.
Дети с папой - так по семейному это звучит!
- Есть, товарищ генерал! Ярослава, Матвей! Марш в ванную мыть руки!
Увожу детей, на пороге поворачиваюсь и… подмигиваю Виталине.
Смотри! Смотри, глупая, как все классно! Я папа, ты мама, это наши дети. Прекрасная семья! Все прекрасно! Неужели ты откажешься от всего этого из-за какого-то седеющего дядьки? Пусть и довольно интересного.
Ну, это я, само собой, судил не предвзято.
Зашел дома на пару сайтов, почитал о Дворжецком. Этот гад даже входил в топ холостяков Москвы! Причем, самое обидное – стоял прямо за мной!
Вот же… зараза!
Что еще я узнал о нем? Был женат. Развелся. Есть сын, чуть младше Витаминки. Парень учится в Европе, познает азы кулинарного искусства и ресторанного бизнеса.
У Дворжецкого по данным некоторых желтых изданий есть пассия, ей около сорока, она галерист. Красивая баба. Но… холодная как рыба. На мой взгляд.
Конечно, до Витаминки ей далеко…
Ладно, будем бороться. Стена еще никогда не сливал матч!
Даже когда колени отваливались, и от боли в глазах туман стоял!
И когда мячом хорошо прилетало. По разным местам…
Дети вымыли руки, и я отправил их в детскую. А сам иду на кухню.
Я же могу помочь?
Останавливаюсь в дверях, наблюдаю за тем, как Вита раскладывает блинчики с начинкой.
Облизывает тонкие красивые пальчики, а у меня темнеет в глазах, и становится как-то неуютно и тяжело внизу, там, где американские джинсы застегиваются на модные болты.
Мне хочется взять ее руку, и самому слизать с них творог и сливки, в которых она испачкалась.
Я бы ее всю измазал сливками…испачкал. Потом бы вылизал досуха и… снова испачкал, только уже по-другому.
Капец! О чем ты думаешь, Стена?
Она что-то напевает, даже немного вертит попой. Я замечаю телефон, лежащий на столе, и крохотные палочки беспроводных наушников в ушах.
Вспоминаю, что Витаминка всегда любила музыку, любила танцевать, все время
