Вижу тебя насквозь - Яна Роза
– Хомячим на ночь глядя? – поинтересовался он.
Надя едва восстановила сердцебиение, как адреналин снова зашкаливал.
– Не твое дело, – огрызнулась она.
Надя не смотрела, повернулась к столу и начала нарезать себе бутерброды, но точно ощущала взгляд Геры на себе. А шорты от пижамы были коротким, не говоря уже о футболке… И почему она решила. Что можно и не переодеваться?
– Что скажешь о нашей сделке?
– Какой? – сыграла в дурочку Надя.
И может зря, потому что Гера оказался рядом в мгновение ока. Он встал позади, притесняя её к столу, ставя руки по обе стороны от неё. Его тяжесть была навязчивой, а запах кружил голову.
– Тебе напомнить?
Надя стиснула зубы.
– У меня в руках нож.
Гера вдруг с шумом вдохнул воздух возле её уха.
– Это возбуждает, – прошипел он, – но я очень не люблю, когда мне отказывают.
– Привыкай.
– Совсем не боишься меня?
Боялась.
Но стоит показать один раз свою слабость, и Гера точно решит, что ему всё можно.
– Это ты что-то решил, а я ни на что не согласна.
Гера отступил, встал рядом, сложив руки на груди.
– Значит, ты не воспринимаешь это всерьёз?
Надя подняла голову.
– Вашу интрижку? – она выплюнула эти слова, вложив в них все свои чувства. – Я лишь считаю, что это отвратительно и тебе нужно было всё это прекратить до свадьбы, если уж так неприятно.
– Думаешь, я не пытался? Твоя мать очень настойчива и очень умело убеждает.
– А может это любовь?
Гера нахмурился, как будто никогда не допускал эту мысль.
– Любовь к деньгам, в этом я уверен.
Надя тяжело вздохнула. Аппетит пропал, да и вообще… Она убрала всё обратно в холодильник и уже собиралась уходить, как Гера поймал её за руку и прижал к себе.
У Нади дыхание перехватило.
– Уже всё? – спросил Гера, заглядывая ей в глаза.
Его руки крепко обвивали талию.
– А что ещё…
Надя дернулась, потому что ощутила, что Гера собирался её поцеловать. Его губы угодили ей в скулу, мазнув теплой слюной. Кожа вмиг покрылась мурашками, и живот скрутило болезненным спазмом страха и предвкушения. У Нади ноги не держали, и она вцепилась в его футболку, словно это могло помочь ей удержаться.
– Может, уговоришь меня?
Голос Геры отдавал хрипотцой, которая играла по нервам.
– Сам себя уговаривай, – ощетинилась Надя, попытавшись вырваться, но даже самой эта попытка показалась слабой.
Нос Геры коснулся её жилки на шее, от его дыхания, пульсировало в голове.
– Свинка, ты такая мягкая и вкусная, что я терпения у меня прямо в обрез.
– Что ты себе позволяешь?! – шипела Надя, чувствуя, как ладони Геры начали шарить по её бедрам, – совсем из ума выжил!
– Мне это нравится, – Гера как будто распалялся, – чем больше говоришь мне «нет», тем больше я хочу…
Он не договорил, но по его жестким движениям и практически жалящих губ на коже шеи, Надя предельно понимала, чего он хочет.
Надя вроде и хотела закричать, но не получалось. Она была будто желе в его руках.
– Прекрати, – просила Надя тихо, – я тебя ненавижу, Гера.
– Врешь, – гортанно рыкнул Гера ей щеку наградив поцелуем, – ты такая лгунья, свинка, что мне хочется тебя съесть.
– Я не буду… Гера, хватит!
Надя задыхалась в его руках. Но то ли Гера действительно подумал, что переходит черту, то ли его что-то спугнуло. В какой-то момент он позволил ей вырваться, а сам стоял воле стола.
В темноте, казалось, что его глаза блестят. А Надя ощущал, как горит кожа в тех местах, которые он трогал.
– Ты… придурок, – Надя не могла найти слов, своим чувствам, – не смей меня больше, касаться.
Гера криво улыбнулся.
– А то, что?
Надя прикусила губу и практически убежала, закрываясь в своей комнате.
Она пыталась прислушаться к шагам, но ничего не услышала. Сердце гнало по венам бешеный адреналин, который оседал дрожью на кончиках пальцев.
Что нужно было Гере, она не до конца понимала. Что ему дадут её чувства? Личное удовлетворение или месть её матери?
Ужасно!
Надя сползла на корточки возле дверей, пряча лицо в своих коленях. Хотелось своё сердце вырвать из груди, чтобы оно не билось и не трепетало в его присутствии. Чтобы он не мог её прочитать, и чтобы он не видел всю её насквозь.
Надя проснулась от того, что услышала шум. Резко поднялась, осматриваясь вокруг, по привычке потянулась к телефону, но тот даже не включился. Было ощущение, что время ближе к обеду, а Надя чувствовала себя разбитой.
Нужно было как-то собраться.
–… Леша я не специально! Я не знала! – услышала она мамин голос.
– Не знание не освобождает от ответственности, знаешь такие слова?
– Леша я…
Кажется, они зашли в комнату, и голоса стало слышно глухо.
Надя насторожилась, быстро привела себя в порядок и вышла из комнаты. Отчим как раз на ходу надевал пиджак, даже не заметив её. Надя подошла к комнате матери, заглянула. Та стояла спиной к ней, обнимая себя руками. Она плакала.
– Мам, всё в порядке? – спросила Надя.
Та вздрогнула и только кивнула.
Но Надя видела, что всё совсем не так.
– Иди, поешь, – попросила мать, явно не желая, чтобы та лезла к ней.
Было обидно, что мама не воспринимала её ни как друга, ни как человека, который будет всегда на её стороне.
– Мам, если я могу помочь…
– Уже помогла, – она обернулась. Её глаза блестели от слёз, – я просила тебя уехать, а ты что? Не смогла отказаться.
Надя ощутила болезненный комок в груди. Мама к ней не справедлива.
