И только пепел внутри… - Тата Кит
– Навязала? Это как? – тонкие брови свелись над переносицей.
– Я решила, что он берет цветы для покойной жены, чтобы… – шумно вдохнула перед тем, как решится произнести это слово вслух. – …Чтобы унести их на кладбище и дала ему четное количество. Ирисы. Он попросил ирисы.
– И? Он был недоволен? Конфликтовал? Или ты как-то еще потрепала ему нервы?
– Нет. Он взял эти цветы, я обновила ему повязку на руке, и он ушел.
– Угу, – задумчиво кивнула Тася и сняла очки, чтобы сжать кончиками пальцев тонкую переносицу. Зажмурилась, вобрала в легкие побольше воздуха и поинтересовалась. – А как зовут этого мужчину с дочерью, щенком и раненной рукой?
– Паша, – выдохнула его имя и насторожилась, увидев легкую, несколько лукавую улыбку на губах девушки. – Чего ты улыбаешься? Я ничего смешного не сказала.
– Ну, так и я не смеюсь.
– Но ты улыбнулась.
– Возможно, – дернула она бровью и вновь вернула очки на переносицу. – Так и в чем проблема-то? Ты продала цветы – он ушел. Обычная купля-продажа.
– Нет, – качнула головой. – Он явно не хотел покупать четное количество цветов. Возможно, он вообще собирался ехать на свидание к какой-нибудь девушке, а тут я надавила ему на совесть, бескомпромиссно решив за него, что цветы он может покупать только для покойной жены.
– Ты когда отсчитывала ему цветы, так и говорила?
– Тася! – возмутилась я и резко встала. Обошла девушку по дуге и вышла из-за стойки, начиная мерить быстрыми шагами бутик. – Просто я понимаю, что я царапнула своими действиями рану, которая, возможно, только-только начала у него заживать. Понимаешь?
– Понимаю, – выдохнула она, так и не показавшись из-за стойки. – А тебе не пришло в голову, что, скорее всего, ты задела его рану с той стороны, с которой ее, как раз-таки, и нужно было задеть? Ну, знаешь, чтобы отковырять старую сухую коросту и показать ему же самому, что рана под ней уже начала затягиваться и больше не кровоточит? И это только он боится ее коснуться, думая, что там всё так же болит и кровит. Раз уж мы решили общаться аллегориями…
– Как разница, даже если это и так?! – в пылу эмоций взмахнула руками. – Он же не лезет ничего у меня ковырять.
– А он хоть в курсе, что у тебя есть что поковырять? – последовал тут же вопрос из-за стойки.
Остановилась. Замерла на месте как вкопанная и поднесла к лицу руку с кольцом на безымянном пальце.
– Я ему ничего не рассказывала, – произнесла вполголоса.
– Напомни мне, кто из нас старше на десять лет? – вырвалось из-за стойки.
– Отвали.
– Ты с кем тут? – голос гоблина, раздавшийся за спиной, разогнал пульс в висках до уровня отличной слышимости.
Отпрянула от тучного мужчины и зашла за стойку, из-за которой уже выглянула Тася, оскалившись в улыбке, прикрываясь которой она обычно плещет куболитры яда на собеседника.
– О! Какие люди! Сам гоблин к нам пожаловал! – хлопнула она в ладоши и подперла щеки кулачками, с любопытством глядя на мужчину. – Что? Опять чисто случайно под складками жира нащупал свои яйца и решил их сразу к Соне подкатить, пока они снова не потерялись?
– Тася! – шикнула на ассистентку, но она это успешно проигнорировала.
Как всегда, впрочем…
– Тебя еще не уволили? – отскочил от стен магазина гулкий бас гоблина.
– Я еще не все секаторы в тебя воткнула, – повела плечами Тася и достала новенький из них, который был еще в упаковке. – Опробуем? А то я погляжу, задница у тебя уже зажила, раз ты снова решил поискать на нее приключения.
– Уволь её, – прорычал недовольно мужчина, и мясистая его рожа стала приобретать пунцовый оттенок.
– Напомни мне день, когда твое мнение в моем магазине что-то значило? – рядом с Тасей и я становилась дерзкой девчонкой, не думающей о последствиях сказанных слов. Но, все же внутри себя не забывала трястись от страха, накручивая возможные последствия каждого сказанного из них.
– Ты должна мне деньги! – надавил он на последнее и единственное, на что мог надавить.
– И завтра я отдам тебе оставшуюся сумму. Как и договаривались, – отчеканила я холодно. Обошла стойку и приблизилась к нему почти вплотную, чтобы выплюнуть каждое слово в мерзкую рожу. – А сейчас пошел вон из моего магазина.
Тонкие губы сжались в белую нитку на сальном лице. На секунду мне показалось, что я увидела, как трясутся его щеки от плохо сдерживаемого гнева.
Где-то за спиной с характерным скрежетом металла клацнули лезвия секатора. Весьма красноречиво, судя по испуганному взгляду гоблина.
– Пока-пока, – пропела ему вслед Тася, когда он, топая, покинул мой маленький, но очень гордый магазинчик. – Может нам по сиське отрезать?
– Это еще зачем? – вернулась за стойку и рухнула на стул, всё ещё чувствуя напряжение во всем теле.
– Станем амазонками. Будем пускать стрелы во всяких… гоблинов, например. Тут даже не промажешь. Ты видела это туловище? Даже слепая амазонка не промахнется.
– Не хватало еще из-за всяких гоблинов отрезать грудь, – прикрыла глаза и потерла кончиками пальцев виски, пытаясь хоть как-то избавиться от напряжения.
– Иди-ка домой, начальница, – на плечи легли теплые ладони и несильно их сжали.
Подняла голову и заглянула в темные глаза за толщей стекол очков. Не шутит. На самом деле волнуется.
– Ну, да, – хмыкнула я нарочито недоверчиво. – Тебя одну оставлять опасно. Ты, либо откроешь охоту на гоблина, либо сожжешь мой магазин.
– Насчет охоты – отличая идея, – хитро улыбнулась она. – А вот по поводу поджога магазина – обидно. Можно подумать, что я стану мелочиться и подожгу только его. Не, Соня, полыхать будет весь ТЦ.
– Ну, – хлопнула себя ладонями по бедрам. – Раз ты обещаешь быть хорошей девочкой, то я, пожалуй, и правда, поеду сегодня домой пораньше. Голова раскалывается. Может, посплю немного перед Сёмкиным возвращением от бабушки с дедушкой.
– Езжай уже, – заворчала Тася. – Мне этот отчет о твоих планах не нужен. Можешь хоть того мужика с собачкой терроризировать до утра. Это не мое дело.
– Думаю, мужику с собачкой меня сегодня было достаточно, – сказала
