Одержимый брат моего парня (СИ) - Стоун Милана

Лучше уж одной быть, чем тонуть в этом вязком болоте.

Мы провели с Авдеевым всю неделю вместе, почти не разлучались, как было раньше.

Но сейчас я чувствовала, что наша связь исчезла, будто ее и не было никогда.

Взгляды не те, прикосновения не приносят дрожь по телу, и голос любимого не кажется таким родным.

Я обдумывала, что проблема кроется во мне, что это я его разлюбила или не любила вовсе, что это возможно все из-за Тимура.

Но Илья тоже же вёл себя совсем по-другому. Словно заставлял себя, быть со мной. И это угнетало ещё больше.

Кажется, что всю неделю я не жила, а существовала, плыла по течению, безжизненная, убитая изнутри.

А потом вечеринка, она вернула мне эмоции. Взбодрила и придала энергии.

Готовилась к ней, как к свиданию, долго выбирала, что надеть и какой макияж нанести, какими духами надушиться.

Это было и глупо, и волнительно.

Я смотрела на Королева и чувствовала так много всего.

Да, это были не романтичные чувства, но все же они были.

Ненависть, похоть, соперничество, страх, трепет.

Много всего, во многом даже разобраться сложно. Этот парень толкает меня в самое пекло острых эмоций.

— Ты замёрзнешь, — говорит Тимур позади меня и руками накрывает талию, тянет к своей груди. — Пошли.

Надоело мне, что каждый здесь указывает, что мне нужно делать. У меня своя голова на плечах есть.

Резко разворачиваюсь, сталкиваясь с его пронизывающим взглядом.

Он сначала вглядывается в мое лицо, долго так, а потом как бы невзначай опускает его на мою трепещущую грудь.

Из-за дождя платье стало ещё более прозрачным, и даже через достаточно толстую ткань нагрудника проглядывались стоящие как пики соски.

Королев сильней сжал талию, до боли и алчно облизнулся, как голодное животное.

Похотливый кобель.

Но после удивил меня сильней, когда его руки перешли на задницу, сжали ее, а далее он нагнулся и горячим языком слизнул капли дождя с ложбинки моей груди.

Да чтоб его...

— Я сказала тебе, не трогать меня, — ошалело отталкиваю его со всей силы, которая у меня была. — Ты тупой?!

Он только глаза закатывает и снова ко мне подходит, собираясь схватить.

Мне остается только руки его отбивать. И с каждым разом его взгляд становился все яростней.

Я отхожу назад, пока он продолжает идти на меня, смотрю по сторонам, не зная, куда бежать. Пока этот придурок смотрит так, что я чувствую себя загнанной в угол жертвой.

Судя по выражению его лица, думает он далеко не о приличных вещах. И то, какими горящими похотью глазами, он вылизывает мое мокрое тело, говорит о многом.

О том, что он настроен куда более решительно на мой счёт. И меня это пугает.

В особенности пугает то, что тело перестало дрожать от холода, а капли дождя начали охлаждать разгоряченную кожу.

— Ты много чего говоришь, Салтыкова, — ухмыляется он и упирает руки по бокам от моей головы, когда я лопатками касаюсь стены. — Но это не значит, что я должен это исполнять.

Какой самоуверенный. Это дико выводит из себя.

Такое чувство, что он лучше знает, что нам обоим стоит делать, а я веду себя как дурочка, и до сих пор не запрыгнула на такого классного жеребца.

Он не слушает меня. Не видит очевидного.

Я не хочу с ним быть, ни в каких отношениях, ни долгосрочных, ни в однодневных.

Но разумные мысли сгорают в момент, стоило Тимуру коснуться горячими губами моей шеи. Опустить руки на талию и прижаться внушительным бугром мне в живот.

Глаза непроизвольно закатываются, когда он начинает делать невообразимые вещи своим языком, ведёт вверх к уху, кусается его и снова вниз по шее прямо к груди. И меня дергает, словно током ударило, когда он пальцем задевает сосок.

— О, Боже...

Ох, что это сейчас было? Это был мой стон?

Глава 37

Прикусываю губу и стараюсь всеми силами сдерживать свои порывы.

Только хочу оттолкнуть, как Тимур одной рукой приподнимает мою ногу и кладёт к себе на бедро, вторую запускает мне в волосы и тянет для поцелуя. Жесткого. Несдержанного. Такого поцелую, от которого мурашки по телу, а голова отключается.

Вышибает напором все мысли, разбивает вдребезги сопротивление. Толкается бёдрами, касаясь ширинкой комока моих нервов.

Таранит языком. Быстро, влажно. Насаживая на себя, как на кол. Мучительно долго.

Трение такое сильное, что я врезаюсь в его кожу ногтями, желая сбавить безумный напор парня.

Сама, даже отвечать не могу. Всхлипываю, мычу ему в рот.

Только ощущаю, как низ живота начинает ныть, а внутри меня струна натягивается и натягивается. И мне страшно, что она оборвется, и произойдёт непоправимое.

Тело наполняется тёплом, подаюсь вперед. И я...

Но внезапно он останавливается, так же быстро, как и начал.

Смотрит на мое лицо и довольно ухмыляется, подонок. А мои щёки опаляет стыд, от того, что он понял, что мне в какой-то степени даже понравилось.

Черт, я же чуть не кончила...

Как... Что?! Как он это сделал?

— Видишь? Твоё тело живет своей жизнью. Оно любит меня, — пока я собиралась с мыслями, он уткнулся носом мне в щеку, мы оба восстанавливаем дыхание. — Осталось нам только слиться в одно целое.

Не понимаю... Что? Слиться во что?

Его слова окатывают ледяной водой. Дымка из головы улетучивается, и я понимаю, что вот сейчас конкретно наложала.

Его проворные пальцы лезут под каемку трусиков, и это действие останавливает меня окончательно.

Толкаю в грудь, от чего он все же ненамного отрывается от меня.

— Какую чушь ты несёшь! — рычу ему в удивленное лицо. — Услышь себя.

Меня колотит. Сердце бьет по ушам, а руки трясутся. Ускользаю от него, бегу ко входу в дом.

Ускоряю шаг, слыша, что он идёт позади. В голове гул.

Мне нужно домой, срочно. То, что произошло здесь, больше никогда не повторится.

Не позволю ему контролировать себя. Хоть он и бульдозером сбивает всю мою уверенность в своих намерениях. Берет, что хочет. Наплевав на чувства других.

— Постой! — кричит он мне вслед. Хватает за руку и к себе лицом разворачивает, так резко, что я врезаюсь в его грудь и чуть не теряю равновесие. — Полин, что не так? Неужели я тебе настолько противен? Я же вижу, как ты смотришь на меня!

Нет. Я противна сама себе. Я ужасный человек, если продолжаю вестись на него.

— Очень интересно, как же?!

Его самодовольный взгляд ещё больше приводит меня в ярость.

Неужели я для него такая лёгкая добыча?

— Как на лакомый кусок торта в голодуху, — улыбается он и наклоняется для очередного поцелуя. — Да не рыпайся!

Отмахиваюсь от него. Бью по рукам, которые так и хотят под платье залезть, либо за задницу ущипнуть.

Он играет со мной и его это веселит.

Отбиваю его очередной выпад и кричу во все горло:

— У меня. Есть. Парень! Ты нам мешаешь, — толкаю ещё и ещё, пока не чувствую в мышцах рук тяжесть. — Свали с дороги!

Он выпускает меня из рук и отходит. Взъерошивает нервно волосы и тяжело так вздыхает, матерится себе под нос.

— Нет у тебя никакого парня, — возвращает ко мне гневный взгляд, вновь наступает. — Дура, блять. Как же ты достала меня. Черт. Тупая идиотка...

Проходит мимо и впечатывает кулак в стену, заставляя меня испуганно отскочить от него.

Тут я понимаю, что нужно бы побежать без оглядки, но я только мямлю:

— Не поняла...

— Он изменяет тебе, возможно даже сейчас. Это всем понятно, кроме, видимо, тебя, — ядовито выплёвывает мне в лицо, пугая меня своей неадекватностью. — Я просто, блять, в шоке, как ты слепа.

Я замахиваюсь на него, чтобы ударить, но он сразу же ловит мою руку, сильно сжимает в своей.

А меня уже несёт. Потому что слова его до нехватки воздуха сжимают лёгкие.

— Ты не имеешь право наговаривать на него. Слышишь?! — кричу, чувствуя, как в горле начинает першить и говорить становится все тяжелей. — Ты жалкое подобие человека. Он не такой как ты!