Торжественное открытие (ЛП) - Майлс Эйва

— Зачем ты пришла сюда? — открыто спросил он.

Ее взгляд был непоколебим, и это резко контрастировало с женственностью платья.

— Барбекю рано закончилось, чтобы посмотреть финал. Я решила пойти с ними.

Он расстегнул пиджак. Положил руки на талию.

— Чтобы сделать что? Препарировать меня своим взглядом как насекомое?

Вырез платья открывал ему отличный вид на ее нежную шею, когда она сглотнула.

— Это твои слова. Не мои.

— Я хочу, чтобы ты ушла, — потребовал он, прежде чем смог себя остановить.

Ее губы приподнялись.

— Я не даю тебе покоя?

— Нет, но я не люблю, когда враждебно относящиеся ко мне люди посещают мои турниры. У нас есть «контрольный список» [12].

Она переступила с ноги на ногу. Это только подчеркивало изгиб ее талии. У него возникло отчаянное желание обнять ее. Он не мог решить, вышвырнуть ее вон или бросить на пол и проделать с ней все, что он так хотел.

— И я в нем есть? — резко спросила она.

Он схватил «Перье» с лаймом, который принес ему бармен, его обычный напиток во время перерывов в турнире, и залпом выпил.

— Ты не хочешь наблюдать за игрой.

Она издала безжалостное жужжание.

— О, как раз хочу. Мой интерес только растет.

Ехидство в ее тоне поколебало его решимость.

— Не морочь мне голову, Пег.

Ее глаза сузились.

— Раньше ты говорил совсем другое. Будь осторожен в своих желаниях. — Она повернулась так быстро, что ее платье закружилось, будто она была Джинджер Роджерс.

— Мы в заднице, — прокомментировал Ретт, появившись рядом с ним, его лоб покрылся испариной. — Разве мы не можем выгнать двух женщин?

Мак посмотрел на бурбон в руке друга.

— Эбби не интересуется Дженкинсом. Она не пытается специально разжечь твою ревность.

— Рай так же сказал, — он постучал пальцем по сапогу из змеиной кожи. — Ну, я не могу сказать того же о твоем заместителе. Она смотрит на тебя, как кобра на мангуста. Но ты все еще впереди. У тебя лед вместо крови, мой друг.

Мак не ответил. Если бы у него был лед вместо крови, он бы не потерял десять процентов своего стэка и не вступил бы сейчас в идиотскую битву с Пегги. Она заставляла его терять хладнокровие в самый неподходящий момент.

Он резко поставил стакан на стол.

— Давай вернемся к столу. Перерыв почти закончился.

Следуя за Реттом, он увидел, как Пегги ухмыляется (на самом деле ухмыляется) ему. Господи, ведет себя как двенадцатилетняя девчонка. Он сел на свое место.

Цинс снова толкнул его.

— Лучше перестань следить за бабой, а то я обчищу тебя полностью.

Мак не ответил. Обычно их шутки были дружелюбными и легкими. Но правда в словах Цинса жгла огнем его желудок как кислота. Он терпеть не мог проигрывать, но ему претила сама мысль о проигрыше на открытии отеля.

Они поменяли свои фишки после перерыва, потому что ставки возрасли. Он взял фишку в двадцать пять тысяч, заставив себя не смотреть на Пегги.

Первая раздача прошла хорошо. Он был «на кнопке», у него были короли. Он положил свою счастливую фишку на двух, лежащих лицом вниз, джентльменов (королей), пока все делали ставку. Цинс поставил «малый блайнд» в пятьдесят тысяч, Ретт — «большой блайнд» в сто.

Мак знал, что пришло время заставить Ретта действовать. У его друга осталось всего семьсот пятьдесят тысяч. Он мог бы вытащить его, если бы правильно разыграл свои карты. Мак поднял ставку до трехсот тысяч. Едва услышав символические вздохи в толпе. На какое-то мгновение ему показалось, что это произведет впечатление на Пегги. Но, черт возьми, нет, на нее это не произвело впечатления, она чувствовала только отвращение.

Ретт оторвал глаза от карт, его глаза загорелись. Да, он знал, что делает Мак.

Мак повернулся к Цинсу, который перебирал свои карты, а затем поднял еще ставку.

Ретт взглянул на свои карты и пошел ва — банк. Мак подавил улыбку, услышав еще несколько вздохов. Ретт инстинктивно подтвердил, что у его друга есть туз с хорошим кикером[13]. Он ни за что не пойдет ва-банк блефуя. Только не за финишным столом.

Он посмотрел на Пегги боковым зрением. Она стояла прямо, казалось, не обращая внимания на напряжение, царившее в толпе. Черт возьми, она зарабатывала на жизнь, допрашивая подозреваемых. Ее кровь, вероятно, была холоднее, чем у него. Но даже когда он думал о ее холодности, которая была сродни арктическим порывам ветра, он не мог остановить свою кровь от жара при виде ее в этом платье.

Он мысленно вернулся к столу, внутренне содрогнувшись. Решил заманить Цинса в ловушку, позволив ему думать, что у него комбинация на руках слабее, чем у него самого. Заставить его еще увеличить ставку. Забрав тем самым большую часть его фишек. Он любил заманивать игроков. Он сделал ставку, сравнявшись с Реттом. Глаза Цинса метнулись к нему, как он и надеялся. Он почувствовал в них оценку.

Дилер сдал флоп. Мак изучал карты — десятка треф, валет червей и пиковая дама. Он попытался отключиться от Пегги.

Ретт откинулся на спинку кресла. Мак чувствовал, как нарастает его возбуждение. Да, он знал, что у него хорошая комбинация.

Когда подошла очередь Цинса, он пошел ва-банк.

Ретт прикусил губу, прикидывая, есть ли у Цинса настолько хорошее, чтобы так поднимать ставку.

Мак ответил, делая ставку в один миллион триста пятьдесят долларов. Кто-то должен был остаться «без штанов» при этой раздаче.

Крупье сдал карты, и Леди Удача снова озарила Мака. Если дилер положил бы туз на стол. У Мака был туз хай стрит (или «класс») — лучшая комбинация на данный момент. Ретт собирался пассануть, если только не выпадет король. Его поджатая губа означала, что он знает, что попал в беду.

— А вот и ривер, — объявил дилер.

«Пожалуйста, не позволяй мне плакать», — подумал Мак, гадая, каково ему будет, когда Пегги увидит, как он проигрывает.

Дилер положил на стол валета треф.

Цинс бросил карты на стол.

— Зацените это дерьмо, ребята. Я только что собрал фулл-хаус.

В животе у Мака все горело. Цинс обыграл его фулл-хаусом валетом, хотя у него были тузы.

— Не то, что всех переиграл. Ну, я выхожу, — прокомментировал Ретт. Его покерные малышки, одетые в красные и черные платья с блестками, толпились вокруг него, когда он отодвигал стул, распрямляя спину, успокаивая свое разбитое сердце. Рай схватил его в медвежьи объятия. Вспышки фотоаппаратов запечатлели эту сцену. Но даже выходка Рая не могли заставить Ретта улыбнуться. Мак все понял. Проигрыш — отстой.

Тренер объявил еще один перерыв. Мак посмотрел на Цинса. Дело снова дошло до них двоих, и он шел в коротком отрыве. Он направился к бару за еще одним «Перье», чтобы освежить пересохшее горло, обдумывая свой план. В следующий раз ему придется пойти ва-банк. Цинс заставит его это сделать.

— Боже, как может измениться удача в один миг, — прокомментировала Пегги, оказавшись рядом с ним.

Почему бы ей не оставить его в покое?

— Наслаждаешься? — Прошипел Мак, готовый выпить бурбон.

— Да. Особенно начинаю с нетерпением ждать наших бесед во время перерывов.

Он повернулся к ней, отмахиваясь от Джилл, которая неслась к ним с поджатыми губами. Ему не нужна была еще и беременная женщина, готовая справиться с этой ситуацией. Он проигнорировал протянутый барменом «Перье» и скрестил руки на груди.

— До этого момента я не считал тебя жестокой женщиной.

Он с удовольствием увидел, как она вздрогнула, прежде чем подойти и заговорить с Дастином.

Малыш схватил его в объятия.

— Ты отыграешься, дядя Мак, — к ним присоединилась Эбби, успокаивающе положив руку ему на плечо. — Эта женщина намеренно тебя раздражает! Хочешь, я попрошу охрану выпроводить ее?

— Нет, она раздражает только потому, зная, что меня это бесит. Мне нужно сосредоточиться. — Он поцеловал морщинку от тревоги, появившуюся между ее бровями. — Со мной все будет в порядке. — И вернулся к столу.