Бездушные. Искупление (СИ) - Данина Дарья

...

Вышла на улицу и тут же наткнулась на автомобиль, припаркованный возле парадного входа. За рулём сидел Руслан и неторопливо выпускал изо рта белые кольца дыма.

- Садись. – Ни тебе здравствуй, ни доброго утра. Немногословен и суров.

Молча подхожу к машине и открываю заднюю дверь.

- Я что, похож на таксиста? – Оборачивается мужчина и опаляет меня пренебрежительным взглядом.

- Что? – Непонимающе хлопаю глазами. В замешательстве замерла на месте, так и оставшись одной ногой в тёплом салоне, а другой на улице.

- Выйди и закрой дверь. Впереди поедешь. – Огрызается и отворачивается снова. После очередной затяжки он выбрасывает сигарету прямо под колеса и выпускает струю дыма. – Я не твой водитель. – Подытоживает, закрывая своё окно.

Прихожу в себя и делаю то, что он сказал. Вот и приветствие. И душа холодного не нужно, чтобы проснуться окончательно. Хватает Руслана.

- Окно своё не открывай. – Говорит, выворачивая руль и выезжая со двора.

- Я и не собиралась. – Пожимаю плечами. Почти зима. Какие окна? – Холодно ведь...

- Я заметил, что холодно. Это я к тому, чтобы ты ненароком не заработала себе пулю. А то Нико меня не простит. – Мужчина тихо смеётся, в то время, как по моей коже проносятся тысячи мурашек. Их чувство юмора бесценно.

Путь предстоял не близкий, поэтому я набралась терпения, и вобрав в себя побольше воздуха приготовилась к паре-тройке часов действительно зловещей и угнетающей тишины.

И Руслан меня не удивил. Все было именно так, как я и представляла. Мужчина много курил, опустив своё окно лишь на пару сантиметров, пару раз отвечал на звонки, много нервничал, тихо ругался и кому-то угрожал...

Следом за нами ехал большой джип, в котором, по моим подсчётам, сидели ещё двое мужчин. Неизменная охрана.

Подъезжая к городку, где я выросла, я совсем немного, но почувствовала облегчение. Будто сняла удавку со своей шеи. Дождь, наконец-таки прекратился.

- Мне не очень-то хочется это спрашивать... - Он это мне? Поворачиваюсь к нему, и встречаюсь с серебристым отблеском глаз напротив. Мне... - но я спрошу. – Прищуривается, и дёргает подбородком. – Раз уж мы здесь. К матери хочешь заехать?

На этих словах мне кажется, что я язык проглотила. Онемела. Впала в состояние транса. Мои брови взметнулись вверх, а рот беззвучно открывался и снова закрывался.

- Эм... - Облизываю пересохшие губы, отходя от шока. – Я. Я даже не знаю... если можно. Если это тебя не затруднит.

Я даже поверить не могу, что он предложил мне это. Я не сплю? Я и предположить не могла, что мне поступит столь щедрое предложение.

- Полчаса. – Паркуется возле небольшого и знакомого мне цветочного киоска. – Не больше. Полчаса у отца и полчаса у матери. – Бросает на меня вопросительный взгляд, и дождавшись моего кроткого кивка, хлопнул дверью седана, и скрылся за дверью магазина с говорящим названием «Розали». Когда-то в нём подрабатывала моя подруга Натали.

...

В первые минуты даже не осознала, что передо мной могила папы. Массивная дорогая изгородь, новый памятник, и ухоженный участок. Если бы не фото родителя, я бы подумала, что мы заплутали, и ошиблись. Но нет.

Вздрогнула, когда над моей головой открылся зонтик, и оглянулась на подошедшего Руслана.

Так и стояла, прижимая к груди дюжину темно красных колючих роз. Я знала заранее ответы на вопросы, которые так и рвались сейчас наружу. И все же спросила.

- Это Николас? – Опускаю левую руку и провожу холодными пальцами по мокрой металлической оградке, похожей на переплетения виноградной лозы.

- Ну, точно не твоя мама. – Хмыкает мужчина.

- Давно?

- Как оклемался... - Снова закуривает, и будто невзначай выпускает дым в мою сторону. Но я знаю, что это было сделано нарочно. Словно камень в мой огород. – Ты очень неблагодарная, Агата. – Чувствую себя ребёнком, которого отчитывает строгий воспитатель.

- Если бы я знала...

- То что? – Я слышу его злую насмешку, и мне становится до боли обидно. – Отблагодарила бы его, как следует? – Руслан передаёт мне зонт, и забирает из моих рук цветы. Перешагивает через оградку, и осторожно укладывает цветы. – Я не имел в виду то, что ты должна раздвигать перед ним ноги по первой его прихоти. Я говорю об элементарном уважении. Не о страхе перед ним. Не путай эти понятия. Думаю, что он сделал достаточно, чтобы ты его ненавидела. Но и не мало, чтобы исправить ситуацию. Ты не видишь очевидного.

Руслан снова перехватывает зонт. Нечаянно касается своим пальцами многих. Удивительно горячие. Будто в его карманах спрятаны радиаторы.

- Где он, Руслан? - Внутри с каждым часом всё больше нарастает паника. Я чувствую, что что-то не так. – Почему его до сих пор нет?

Во влажном воздухе повисает мучительная пауза. Я смотрю на точёный бандитский профиль, и мысленно начинаю молиться, чтобы мои домыслы были неверными. Чтобы с Нико всё было хорошо.

А Руслан продолжает молча выкуривать сигарету, и рассматривать фото моего отца на памятнике.

- Ты на отца не похожа. Совсем...

- Руслан? – Мне не нравится то, что он пытается сменить тему.

- Мы с этим разбираемся, Агата. – Делает шаг в сторону, и давит бычок об ствол берёзы.

- Разбираетесь? – Сердце в груди забилась в два раза быстрее. – Что происходит, Руслан? С ним всё в порядке?

- Я не знаю. – Рычит, не глядя на меня. – Я не уверен. Потому что нам не дают с ним связаться. Сначала мы думали, что он у ментов. Но его там нет. – Я задерживаю дыхание. – В этом замешан Рома. - Бросает на меня короткий, но колючий взгляд. - Это он, падла, подставу устроил. Мы были готовы к облаве, но в какой-то момент всё вышло из-под контроля.

...

- Я не пойду. – Отворачиваюсь к своему окну и смахиваю со своей щеки слезу. Она жжёт кожу, словно это не слеза, а кипяток. Не могу на это смотреть. Жалко, неприятно, противно.

Руслан не задаёт мне лишних вопросов. Ему, в принципе, плевать, но я всё равно благодарна. Мужчина молча заводит двигатель, и сдаёт задом, выезжая с узкой улицы. А я в конец раскисаю. Не успеваю размазывать сырость по лицу. Хлюпаю носом, и перед моими заплаканными глазами возникает мужская рука, с протянутым носовым платком. Перехватываю подачку, и вытираю влагу. Душу разрывает на части. Выть хочется от бессилия и понимания того, что всё напрасно. Я догадывалась, что ничего не изменилось. Последний звонок был тому доказательством. Но мне хотелось надеяться, что хотя бы сегодня она не будет пьяна. Но, похоже, что она даже не помнила о том, что в этот день мы потеряли папу.

- Осуждаешь меня? – Не глядя на Руслана, мну в пальцах мужской платок.

- Кто я такой, чтобы осуждать? – Сухо. – Сменив обстановку, ничего не изменишь. Новый дом не сделает человека новым. Здесь нужно новую голову пришивать.

И он прав. Сенив место жительства, она не изменила себя. Себе. Нашла новых собутыльников, которых везде хватает. Вошла в прежнее русло. Даже сейчас, наблюдая за тем, как она пьяная прямо на улице пьёт на брудершафт с мужчиной, который больше походил на бродягу... и громко смеётся, когда он хватает её за... больно и невыносимо. И я понимала, что моё появление сейчас ничего не изменит.

- Я бы на твоём месте забил. Ты же знаешь, что она тебе не родная мать! – Не спрашивает. Утверждает. - Она забила на тебя в тот же день, когда умер твой отец. Тогда какого хера ты сейчас из-за неё сопли по лицу размазываешь?

А я не могу объяснить. Этому нет объяснения. Лишь груз из осколков разочарования и боли.

Мне нечего ответить.

Я продолжаю сжимать в пальцах тонкую хлопчатобумажную ткань и сверлить в лобовом стекле отверстие. Мерное покачивание автомобиля, плюс выплаканные слёзы и растущее беспокойство, с каждой минутой обволакивали меня крепче. Туже. Тяжёлые веки норовили опуститься, утаскивая моё сознание в дремоту...

Глаза распахнулись, а тело встрепенулось от глухого удара захлопывающейся двери. Проморгалась, приходя в себя, и оглядываясь. Понимая, что всё ещё нахожусь в машине. Но мы не ехали. Стояли посреди какой-то объездной дороги в сгущающихся сумерках.