Карли Филлипс - Пробуждение страсти
— Расскажи маме о своих планах открыть пекарню с магазином, — попросила Эрин. — Она уже знает, что ты хорошо печешь, но ей будут интересны подробности твоего будущего бизнеса.
Николь вытерла рот и, положив салфетку на колени, проговорила:
— Да, хорошо. Так вот, мы с Лулу Донован встречаемся на этой неделе в банке, чтобы подать заявку на получение кредита для открытия своего дела. Ник Манчини обещал взять с нас очень умеренную плату за аренду старой пекарни. Фейт Баррон поможет оформить помещение и сделает дизайнерский проект. И еще… Ох, у меня просто голова идет кругом! — Николь засмеялась.
— Когда ты успела обо всем договориться? — спросил Сэм.
— Переговоры и обсуждения шли все эти выходные, во время моего переезда. В дом приходили многие из местных жителей, а тетушке Лулу никто из них не мог отказать, поскольку она весьма убедительна в своих аргументах. Она умеет договариваться с людьми.
Оформление юридических бумаг взяла на себя Эрин, недавно ставшая адвокатом в фирме Нэша Баррона. Эрин могла заниматься своей работой дома и была счастлива, что нашла такое место.
— А что нового у тебя? — спросил Саймон младшего сына. — Дело, над которым вы в последнее время работали, завершено?
— Да, мы поставили сегодня точку, верно? — Сэм взглянул на Кару, которая, по мнению Николь, была сегодня необычно молчаливой.
Кара кивнула. Ее лицо заливала бледность. Должно быть, она неважно себя чувствовала.
— Ум-м… — Кара издала какой-то странный звук и вскочила со своего места. — Извините!
Майк бросился следом за ней. Сэм, прищурившись, проводил их взглядом.
— С ней все в порядке? — спросил он.
Элла улыбнулась, окидывая присутствующих лучистым взглядом.
— Что-то подсказывает мне, что Кара в полном порядке.
Николь с Сэмом, переглянувшись, пожали плечами. Вскоре Кара и ее супруг вернулись, и Майк заявил, что им пора домой. По его словам, Каре необходимо было отдохнуть. С ним никто не стал спорить.
Остаток вечера прошел в приятной непринужденной беседе. Разговор зашел о предстоящем арт-фестивале — Николь уже видела расклеенные в городе приглашения посетить его.
— Я бы с удовольствием посмотрела работы молодых художников, — сказала она.
— Я тоже, — заявила Эрин. — Кстати, на этом фестивале будет выставляться Тесс Баррон. Ей всего шестнадцать лет, но она удивительный художник.
— Девочка так много пережила… Я очень рада за нее, — тихо сказала Элла.
Николь поняла, что за этими словами стоит какая-то история, и решила позже расспросить Сэма о том, что произошло с молодой художницей.
— Я бы тоже с удовольствием посетила арт-фестиваль. Для моей новой спальни нужна картина.
— А давай поедем вместе, — предложила Эрин. — Коул терпеть не может современное искусство, поэтому он посидит с Энджел. Кстати, Сэм, ты можешь составить ему компанию. А если тебе посчастливится, то даже сменишь племяннице подгузник.
— Причем не один, — заметил Коул с таким видом, будто речь шла о награждении золотой медалью.
— Думаю, что предоставлю это право папаше, — отозвался Сэм.
— Трус, — с ухмылкой обронил Коул.
Элла рассмеялась и поднялась на ноги.
— Пора убирать со стола. Скоро я подам десерт.
Николь сделала попытку встать, собираясь помочь Элле.
— Нет-нет, не беспокойтесь, — остановила ее хозяйка дома. — Ведь вы — наша гостья. Сэм, отведи Николь во двор. Я протерла всю садовую мебель и зажгла свечи с цитронеллой, чтобы комары не съели нас живьем.
Николь уловила в голосе пожилой женщины металлические нотки и решила не спорить с ней. Видимо, Сэм тоже счел за лучшее подчиниться матери. Он встал и подал гостье руку.
Николь почему-то снова разволновалась. Минуту спустя они с Сэмом вышли во внутренний дворик, вымощенный голубовато-серым камнем. Это патио чем-то напоминало задний двор в доме Сэма.
Осмотревшись, Николь увидела четыре широких садовых кресла, бар с тремя высокими табуретами, а в центре — прямоугольный стол со стульями под большим тентом и место для костра. Все это окружала ухоженная зеленая лужайка с саженцами декоративных кустарников и прекрасно подобранными цветами.
Все в доме Марсденов глубоко трогало Николь, задевало тайные струны ее души. Царившая здесь атмосфера совершенно не походила на скуку и холод огромного дома ее родителей, где было много дорогих вещей, но отсутствовали тепло и любовь. Николь очень быстро освоилась здесь и чувствовала себя у Марсденов гораздо лучше, чем в собственной семье.
Подобные мысли навевали грусть, но она старалась не выдавать эмоций.
— О чем ты думаешь? — спросил Сэм, опустившись в широкое кресло и усадив ее рядом с собой.
Она уклонилась от его попыток обнять ее; ей хотелось видеть лицо Сэма во время этого разговора.
— Тебе повезло, — пробормотала она. А Сэм, возможно, не сознавал этого.
— И в чем же именно? — спросил он.
— Ты окружен любовью и заботой. Родители не сторонятся тебя, они рядом с тобой не только физически, но и духовно.
Голос Николь дрожал, и Сэм понял, что сегодняшний разговор имел для нее большое значение. При этом она говорила так, словно беседовала сама с собой о чем-то самом сокровенном.
— Честно говоря, я никогда не задумывался об этом, — признался Сэм. — А вот Майк задумывался… Ведь Саймон усыновил его.
— Правда?
— Да. Мы всегда считались идеальной семьей, но и у нас есть свои секреты. Хотя в этом секрете нет ничего ужасного или позорного. Когда мама забеременела Майком, его биологический отец бросил ее. И тогда на помощь к ней явился Саймон. Оказывается, все это время он был тайно влюблен в нее.
Николь слушала его, широко раскрыв глаза.
— Какая замечательная история! — воскликнула она. — Мне кажется, они до сих пор влюблены друг в друга.
— Сколько я помню, родители всегда с большой нежностью друг к другу относились.
— Значит, им тоже повезло.
— А какие отношения у твоих родителей? Ты говорила, что они безразличны к тебе. Но как они относятся друг к другу?
Теперь, когда Сэм открыл свою семейную тайну, он чувствовал, что может расспросить Николь о ее семье.
Она нервно сглотнула.
— Ну… послушай и сделай выводы сам. Когда я сказала маме, что не выйду замуж за Тайлера, потому что не люблю его, она спросила: «Причем здесь любовь?» Однако этот вопрос не поколебал моей решимости стоять на своем, и тогда мама сказала: «Разве я когда-нибудь говорила тебе, что сказкам можно верить?»
Даже Сэм, который с некоторых пор перестал верить в любовь, поморщился, услышав эти слова. Родители не должны вносить разочарование в жизнь детей, лишать их иллюзий. Он вспомнил, как его родители воспитывали в Эрин доверие к людям, укрепляли силу ее духа, внушали ей мысль о том, что она должна добиваться поставленных целей.
