Кристин Ханна - Всё ради любви
— Что это? — заинтересовалась Мария.
— Это? — Энджи приняла невинный вид. — Кстати, что касается свежей рыбы… Мы могли бы…
— Энджела Роуз, откуда у тебя это меню?
Энджи изобразила удивление:
— Вот это? Мне просто стало любопытно, чем кормят посетителей наши конкуренты.
Мария презрительно отмахнулась:
— Эти люди никогда не бывали на своей исторической родине.
— У них очень интересные цены.
Мария заинтересовалась.
— То есть?
— Самая дешевая закуска стоит четырнадцать девяносто пять. — Энджи помолчала, качая головой. — Как обидно, что большинство людей ставит знак равенства между высокими ценами и качеством.
— Дай сюда. — Мария схватила со стола меню и открыла его. — Оладьи с травами, грибным маслом и жареной рыбой тресковых пород за двадцать один девяносто пять?! Нет, здесь нет ничего итальянского. Моя мама — да упокоит Господь ее душу — готовила тонно аль карточчо — это тунец, запеченный в пергаменте, он просто таял во рту.
— На этой неделе у Терри есть тунец. Да и у Аги тоже. А еще у него были замечательные стейки из кальмара.
— Сразу вспоминается любимое блюдо твоего папы: каламари рипиэни[8]. Для них нужно брать только лучшие помидоры.
— Джонни клялся мне, что у него не помидоры, а нектар.
— Кальмары и тунец-ахи[9] очень дорогие.
— Мы могли бы включить его в меню на пару вечеров — в качестве рекламной акции, «блюдо от шефа». Если не пойдет, мы забудем о нем.
В дверь постучали.
Энджи мысленно чертыхнулась. Мама уже была практически на все согласна. Любое вмешательство может вернуть их к отправной точке.
В кухню вошла Лорен, теребя в руках аккуратно сложенный фартук.
— Доброй тебе ночи, Лорен, — сказала Энджи. — Запри двери, прежде чем уйдешь.
Девочка не двинулась с места. Она выглядела смущенной и явно колебалась.
— Спасибо, Лорен, — сказала Мария. — Хорошего тебе вечера.
Лорен продолжала стоять на месте.
— В чем дело? — спросила Энджи.
— Я… э-э… — Лорен покраснела. — В общем, я могу поработать и завтра вечером.
— Отлично, — кивнула Энджи, склоняясь над своими записями. — Тогда завтра в пять.
Едва Лорен скрылась за дверью, Энджи продолжила:
— Итак, мама, как ты смотришь на то, чтобы чуть-чуть поднять цены и ежедневно добавлять в меню особое рыбное блюдо?
— Я смотрю, моя дочь пытается изменить меню, которое долгие годы вполне устраивало посетителей «Десариа».
— Изменения незначительные, мама. Но они дадут нам толчок для развития. — Она замолчала, готовясь к выстрелу из главного орудия. — Папа бы одобрил.
— Он любил мои каламари рипиэни, спорить не буду. — Мать оттолкнулась от раковины и села рядом с Энджи. — Помню, как твой папа купил мне «кадиллак». Он так гордился этой машиной.
— Но ты на нем не ездила.
Мама улыбнулась:
— Твой папа считал меня ненормальной, раз я игнорировала эту замечательную машину. Поэтому он в один прекрасный день продал мой «бьюик» и оставил на столе ключи от новой машины, а рядом записку: «Встретимся за обедом. Я принесу вино». — Она усмехнулась. — Он знал, что меня надо подталкивать к переменам.
— Я не хотела бы толкать тебя слишком сильно.
— А толкаешь. — Мария вздохнула. — Ты всю жизнь, Энджела, кого-то к чему-то толкаешь и сама рвешься вперед, чтобы заполучить желаемое. — Она погладила Энджи по щеке. — Твоему папе нравилась в тебе эта черта, и сейчас он был бы горд тобою.
Неожиданно меню напрочь вылетело из головы Энджи. Она задумалась об отце и обо всем том, чего она лишилась с его смертью. Она вспомнила, как он сажал ее к себе на плечи, чтобы она могла увидеть парад в День благодарения; как он вместе с ней молился по вечерам и рассказывал нелепые, лишенные смысла анекдоты за завтраком.
— В общем, — сказала Мария, глядя на Энджи затуманившимися глазами, — на этой неделе мы опробуем несколько особых блюд, а там посмотрим.
— Все получится, мама. Вот увидишь! Дела пойдут в гору, как только начнется рекламная кампания. В воскресенье мы будем на первой странице газеты в разделе досуга.
— Посетителей уже стало больше, не могу не признать этого. Хорошо, что ты наняла эту девочку. Она отличная официантка, — сказала мама. — Когда ты ее взяла — эту рыжеволосую, — я решила, что нам грозит большая беда, а когда ты рассказала, что бедняжке нужно платье, я подумала…
— О боже! — Энджи вскочила. — Школьный бал!
— В чем дело?
— Завтра у нее школьный бал. Вот почему Лорен там мялась, когда пришла на кухню. Она пыталась напомнить мне, что завтра ей будет нужно платье.
— Тогда почему она сказала, что завтра выйдет на работу?
— Не знаю. — Энджи достала из кармана ключи от машины, сдернула свое пальто с крючка у двери. — Пока, мама, до завтра.
Она выбежала из ресторана. Снаружи накрапывал дождь. Она посмотрела в обе стороны. Лорен нигде не было. Тогда она поспешила к парковке, села в машину и поехала на север по Дрифтвуд-Вэй. На улице не было ни одной машины. Она уже собиралась повернуть на шоссе, когда обратила внимание на автобусную остановку, освещенную мягким светом, падавшим от ближайшего уличного фонаря. Даже на расстоянии она смогла разглядеть знакомую фигуру Лорен.
Энджи затормозила у остановки.
Лорен обернулась.
— Ой! — воскликнула она, увидев Энджи.
Энджи нажала кнопку на своей дверце, и боковое стекло у пассажирского места медленно поехало вниз. В салон тут же ворвался холодный воздух.
— Залезай!
Лорен дернула головой:
— Скоро подойдет мой автобус. Но все равно спасибо.
— Ведь завтра школьный бал, верно? — спросила Энджи. — Я только сейчас поняла, почему ты заглянула на кухню. Ты ведь зашла не только затем, чтобы попрощаться?
— Не беспокойтесь. Я решила не ходить.
— Почему?
Лорен отвела взгляд:
— Нет настроения.
— Помнишь, я предлагала тебе свое платье? Чтобы ты на один вечер взяла его?
Лорен кивнула.
— Оно все еще нужно тебе?
— Да. — Это короткое слово было произнесено так тихо, что Энджи едва расслышала его.
— Отлично. Будь в ресторане завтра в три. Где ты собираешься переодеваться, у подружки?
Лорен помотала головой.
— А хочешь переодеться у меня? Я бы тебе помогла.
— Правда? Вот здорово!
— Договорились. Скажи Дэвиду, куда за тобой заехать. Мой адрес Миракл-Майл-роуд, 7998. Это первый поворот после моста.
Позади машины остановился подъехавший автобус.
Уже позже, когда Энджи вошла в свой пустой дом, ее одолели сомнения. Правильно ли она поступила? Ведь готовить девочку к школьному балу — это задача матери.
