Наталья Батракова - Миг бесконечности. Том 1
«Обязательно снова стану Евсеевой! — вдруг пришло в голову Кате, и даже дух захватило от испуга, вернее, от направления собственных мыслей. — Неужели на подсознательном уровне я уже готова к разводу?… Позвонить ему, что ли?»
Умывшись и спрятав в походный футлярчик линзы, она нанесла на лицо найденный на туалетном столике ночной крем, заглянула в комнату, где спали девочки, отыскала на антресолях плед с подушкой и прилегла на узком диванчике в прихожей — оттуда хорошо просматривались двери всех комнат.
«А может, оно и к лучшему, что сегодня не увидимся, — взяв с полки телефон, набрала она домашний номер. — За сутки в голове все уляжется, утрясется, перемозгуется. Не зря говорят: утро вечера мудренее. Может, удастся хоть лицо сохранить и обойтись без истерик».
Как и следовало ожидать, разговор с мужем вышел натянутый даже несмотря на то, что Ленка уже успела обрисовать ему ситуацию. Виталик разобиделся не на шутку: больше недели не видел жену, а она взяла и променяла романтический вечер с ним на заботу о какой-то пьяной подруге! Да если уж на то пошло, ему никогда не нравилась эта ревнивая истеричка!
Говорил в основном муж. Катя молча слушала, пытаясь уловить хоть каплю фальши в его словах. Нет, все звучало искренне. И если бы своими глазами не наблюдала страстную сцену встречи в аэропорту, то чувствовала бы себя сейчас жутко виноватой. А так даже оправдываться не хотелось, что, скорее всего, и заставило Виталика обидеться окончательно. Холодно пожелав «спокойной ночи», он первым положил трубку.
«Неужели не устал от двойной жизни? — усмехнулась она, водрузив телефон на место. — И как уверен, что все шито-крыто!.. Да и Ленка хороша…»
Только она успела о ней подумать, как зазвонил мобильник.
— Ладышев — сволочь! — в сердцах выдохнула Колесникова.
— Это еще почему? — широко зевнула Катя. — Он что, прямо в машине тебя домогался?
— Хуже.
— Где же тогда?
— Нигде! Привез домой, высадил вместе с кошкой у шлагбаума и уехал. Мерзавец!
Тут интеллигентка и эстетка Ленка так смачно ругнулась, что у Проскуриной сон как рукой сняло: ничего себе! Могем! Не зря иняз оканчивали!
— Ну, и чего ты молчишь?
— А что я должна сказать?
«То, что обрадовалась такому повороту событий? Да вроде нет», — однако, прислушавшись к себе, Катя поняла: на душе все-таки полегчало.
— И куда он уехал? — спросила она первое, что пришло в голову.
— А мне откуда знать? Даже во двор отказался завернуть, дверь не вышел открыть! Представляешь?… Ты хоть посочувствуй, — укорила она подругу, так и не дождавшись комментариев действий «мерзавца» Ладышева. — Первый раз решила завести роман — И вот на тебе! — продолжала делиться горем Колесникова. — А ведь когда я ему позвонила, мне показалось, что он даже обрадовался! Думала, разберемся с кошкой, поужинаем… Эх, знала бы Людка, какую она мне сегодня свинью подложила!
— Завтра сама спасибо скажешь, что она вовремя напилась. Не нужен он тебе.
— Ты думаешь?… Может, и не нужен, — тяжело вздохнув, согласилась Ленка после паузы.
— Слушай, а чем Ладышев объяснил свое поведение?
— Сказал, что у него срочное дело. Только какие дела посреди ночи?!
— Ну, не знаю… Может, его женщина ждет.
— Да никто его не ждет! Я уверена! Это он чтобы мне досадить! Из-за Людки.
— Глупости, причем здесь Людмила? А насчет женщины… Я его вчера после нашего с тобой разговора встретила возле магазина. И не одного, с брюнеткой. Наверняка, и блондинок, и брюнеток у него пруд пруди! — чисто по-женски принялась она «успокаивать» подругу.
— А почему мне ничего не рассказала?
— Тоже мне новость! Он меня не видел, я в машине сидела. Да и разве я могла предположить, что ты там задумала?
— Тогда это меняет дело… Хотя то, что он предпочел мне другую женщину… Кать, а может, я стареть начинаю?
— Ты? С ума сошла! Да тебе до старости как до Луны! Вспомни, тот же Ладышев сказал, что тебя надо снимать для обложек модных журналов. Думаю, он просто испугался.
— Чего?
— Как чего? То, что ты замужем, для таких типов, как он, не первостепенно. Дело в другом: он давно знает Колесникова. Сама посуди: зачем ему портить отношения с банкиром? Да еще я в роли свидетельницы. Журналистка, мало ли кому растреплет.
— Скорее всего, ты права, — снова согласилась Ленка. — А вообще… — тяжело вздохнула она после паузы.
— Что вообще?
— Не знаю. Устала я. Скучно.
— Понимаю. В таком случае, ты уж извини, процитирую тебе того же Ладышева: скука — это сытость. Ты сыта по горло своим сидением дома. И ты, и Людмила. Отсюда все ваши проблемы. Рожай второго ребенка или выходи на работу.
— Нет, второго не хочу, хватит. А насчет работы… Куда я пойду? Учительницей в школу? Нет уж, дудки!
— Тогда иди снова учиться. Займись чем-нибудь. К примеру, ландшафтным дизайном — вы ведь дом строите. Я бы на твоем месте давно получила еще одно образование.
Чувствовалось, что Ленка серьезно задумалась.
— Нет, не хочется больше учиться, — наконец отозвалась она. — Не вижу смысла. Потому что не хочу работать: вставать ни свет ни заря, отвечать за что-то. Я общение люблю, красивые вещи.
— Ну тогда бутик открой или… О! Я точно знаю, что тебе подойдет: открой галерею! Будешь дружить с художниками, дефилировать в своих нарядах, вести светские беседы. Словом, богема! С английским у тебя порядок, так что иностранцев сможешь принимать. Я даже могу порекомендовать пару турфирм. Они тебя с руками и ногами за свой процент оторвут! — Катя зевнула. — Тебе понравится, я уверена. Заодно поднимешь рейтинг Колесникова в высшем свете: магазинов — тьма, банков тоже хватает, а вот хороших галерей в городе — раз, два и обчелся.
— А ты знаешь, это идея, — Ленка снова сделала паузу, за время которой Проскурина успела погасить свет и, свернувшись калачиком, укрыться пледом. — Завтра же поговорю с Игорем. Поддержку прессы обещаешь?
— Это зависит от твоего Игоря: насколько он будет готов заплатить. Там другой рынок, другие законы. Сама я не люблю влезать в эти дела, но журналистов по дружбе на презентацию к тебе соберу. Среди нашего брата желающих на халяву поесть да попить хватает. А если к этому еще и дензнаки добавятся — чего захочешь напишут.
— Ты шутишь?
— Отнюдь. Считай, что это тебе небольшой бесплатный ликбез на будущее. Не подмажешь — не поедешь, — придерживая трубку у уха, Катя из последних сил старалась не потерять нить разговора. — Все, Лена, у меня глаза слипаются… Не опаздывай утром. Спокойной ночи, — попрощалась она, опустила руку с телефоном и тут же провалилась в пустоту.
