Дорофея Анисимова - Исповедь Розабеллы (СИ)
-Что с тобой, Макс? — я вырвалась из его объятий, чтобы взглянуть ему в лицо и увидела то, чего никогда не ожидала увидеть.
Максим, всегда такой безразличный… всегда такой бесстрастный и холодный… иногда ласковый, иногда грубый, но никогда не проявлявший своих истинных чувств теперь плакал…
Да именно плакал!
Его глаза были плотно зажмурены, но сквозь них все равно пробивались прозрачные капли и скатывались по щекам.
Я протянула руку и провела ею по мокрой щеке, собирая кристально чистые отблески его внутренних чувств, которым он дал волю только сейчас. Только рядом со мной!
Максим открыл глаза, и мое сердце больно сжалось от сочувствия за любимого.
Хоть я ничего и не знала, и мне ничего не было известно, я понимала, что эти сильные эмоции вызваны его воспоминаниями.
То, как он заявил мне, что жил здесь раньше — бесстрастно и тем же временем, проникновенно… то, как он осматривал помещение — с грустью и любовью…
-Я так виноват перед ними…
Хриплым и дрожащим голосом выдал Максим и начал медленно опускаться на колени, не обращая внимания на грязный пол.
Он обхватил голову руками и, покачиваясь из стороны в сторону, не прекращал бормотать последние слова.
Не удержавшись, я кинулась к нему и присела рядом, притянув его к себе.
-Поделись со мной своим горем, Максим, — из моих глаз тоже полились слезы, — расскажи мне все, чтобы я смогла забрать твою боль себе… передай мне все свои несчастья…
Я начала покрывать его лицо поцелуями и гладить по волосам, надеясь, что он все-таки решит открыть мне дверь в свою душу…
Не знаю сколько мы так просидели, обнявшись и прижавшись друг к другу, но лишь, когда сквозь окно начали пробиваться первые лучи утреннего солнца, я услышала голос Максима, который опустил свою голову мне на колени и уткнулся в них лицом:
-Моей матери было всего шестнадцать, когда она забеременела и вышла замуж за моего отца, — мое сердце ускорило свой ритм, а руки начали дрожать, когда я поняла, что он решился на этот шаг, — вышла замуж, предполагая, что будет счастлива в этом браке, но все вышло наоборот. Отец был из состоятельной и интеллигентной семьи, и его родители не приняли невесту. Они хотели, чтобы сын бросил провинциальную простушку и женился на девушке, которая соответствовала бы их семье. Но отец впервые в жизни воспротивился их воле, и тайно женившись на моей матери, привел ее в родительский дом, как законную жену. Наверное, он надеялся, что они его поймут и все-таки примут его возлюбленную, но… — Максим помолчал несколько минут, наверное, собираясь с мыслями, — бабушка с дедушкой прогнали моих родителей, заявив, что он им больше не сын, и они лишат его всего наследства, если брак в ближайшее время не будет расторгнут.
-И что сделал твой отец? — не сдержавшись, спросила я, когда это молчание затянулось дольше прежнего.
Максим поднял свою голову с моих колен и, поднявшись на ноги, потянул за собой. Только, когда он провел меня в другую комнату и усадил на кровать, стоявшую у правой стены, я заметила, что эта комната, в отличие от другой, намного чище и обставлена некоторой мебелью. А именно, двуспальной кроватью, круглым столом и двумя креслами.
Окна здесь были занавешены светлыми шторами, а кровать застелена чистыми простынями.
Прежде чем, я успела задать, интересующий меня вопрос, Максим уложил меня на кровать и, устроившись рядом, одной рукой притянул к себе, прижав к своему телу.
-Мой отец остался со своей беременной женой, — продолжил он свой рассказ, кладя мою голову к себе на грудь, — В первое время они жили сносно, на оставшиеся у отца деньги, но когда закончились они, начались серьезные проблемы. Отец, который всю свою жизнь привык сидеть на шее у родителей, не хотел работать, а несовершеннолетнюю беременную маму никто не хотел брать на работу.
-Сколько было твоему отцу тогда?
-Девятнадцать. Он даже не поступил на учебу, зная, что отец купит ему диплом и наймет в свой офис. Через семь месяцев после свадьбы родились я и моя сестра, и двумя проблемами стало больше. Единственным человеком, который помогал нам прожить, был отец матери, мой дедушка. Он отдавал почти всю свою пенсию, но и он вскоре скончался, оставив нас и без этого. Моему отцу все-таки пришлось наняться охранником у какого-то магната, а мать устроилась уборщицей в школе. Чтобы не оставлять двухгодовалых детей одних дома, она брала нас с собой. В ту же школу мы и пошли через четыре года в первый класс.
-Я никогда и не могла себе представить, что у тебя есть сестра-близнец. Это так странно. Где же она?
Я пожалела, что вмешалась в его рассказ, когда все его тело напряглось после заданного вопроса, а руки сильно сжали мою талию, заставив вскрикнуть от боли.
-Прости, — мигом отрывая руку, прошептал Максим, — Когда мы с сестрой учились в четвертом классе, погибли и родители моего отца в автомобильной катастрофе. Он, конечно же, горевал по ним сильно, но, когда объявили завещание, просто взбесился, проклиная всех и вся. Родители не оставили ему ничего, завещав все свое состояние благотворительным фондам. Как я понял, мой отец все-таки надеялся, что родители сжалятся над ним и простят. Может, это и случилось бы, проживи они чуть дольше, — Максим уткнулся лицом мне в волосы, — После этого, отец начал промывать свое горе водкой и чистым спиртом, и вымещать свою злость на всех нас, а в особенности на мать, которую и винил во всем. Каждый день он пил, каждый день бил, ругался… Это был нескончаемый ад, пока, однажды Анжела — моя сестра — чуть не погибла, получив от него удар по голове. Два месяца сестра пролежала в больнице и, казалось, поняв всю свою вину, отец, наконец, пришел в себя. Он устроился в одну фирму инженером-механиком, так как хорошо в этом разбирался, но пить не прекратил… Это была будто зависимость, понимаешь? Но мы уже привыкли, да и он не поднимал на нас руку, только ругался… И все было спокойно, пока однажды его не обвинили в незаконном обороте наркотиков и посадили в тюрьму.
-А он был виноват?
Максим усмехнулся и отрицательно покачал головой:
-Хоть отец и был той еще пьяницей, но он никогда не пошел бы по этому пути! Кто-то явно решил переложить вину на ни в чем неповинного парня и спасти свою задницу.
-И что же случилось?
-Мой отец, Сергей Чернышевский — когда-то бывший богатенький сынок, покончил жизнь самоубийством, не выдержав всех обязательств.
