Кэтти Уильямс - Изобретательная сваха

Ребекка не хотела. Вместо этого она глубоко вздохнула и открыла глаза, неотрывно глядя на него, пытаясь угадать его намерения.

– Так это ты покупатель? – мрачно спросила она. – Эмили рассказала тебе о моих планах купить этот коттедж, и ты немедленно позвонил агенту по недвижимости, чтобы навредить мне.

Ты купил этот дом. Как ты мог? – У нее потекли слезы, и голос сорвался.

– Ш-ш-ш, – прошептал Ник, улыбаясь.

– Я не собираюсь молчать, – заговорила Ребекка, взвинчивая себя и стараясь сесть. Когда она упала в обморок, Николас ловко поддержал ее, и она искренне надеялась, что при этом он растянул себе связки.

– И все-таки, – сказал решительно Николас, помолчи и дай мне сказать.

– Или?

– Или я поддамся своему природному инстинкту и изнасилую тебя.

Эта угроза заставила ее замолчать. Она только внимательно смотрела на него, совершенно ошеломленная.

– Ты спросила, что я здесь делаю? Вот я и объясняю тебе. – Он глубоко вздохнул. – После Франции я мечусь, как в аду. Когда я увидел тебя в школе, я был удивлен, как мало ты изменилась. Я почувствовал, что, несмотря ни на что, ты мне нравишься так же сильно, как тогда, когда мы были моложе. Когда ты сообщила мне о беременности Эмили и напустилась на меня, мне хотелось тебя задушить. Я считал, что в этом происшествии есть и твоя вина. Но твой ум привлек меня так же сильно, как твое тело. Когда я предложил тебе работу домашнего учителя Эмили, я стыдился сознаться, что в какой-то степени это продиктовано желанием узнать тебя снова.

Ты вызвала поток воспоминаний, и они были удивительно подробны.

Ребекка молча слушала. Ее полное тело было напряжено и неподвижно. Но она по-прежнему не понимала, почему он решил купить коттедж.

– Разреши мне, пожалуйста, сесть. У меня свело руки. – Он отпустил ее, и Ребекка поспешно выпрямилась, чувствуя, насколько нелепо лежать на кровати в туфлях и строгом костюме, который она надела в надежде произвести на Джерри Хакмана впечатление серьезного претендента на покупку, а не легкомысленной девчонки, которую легко обвести вокруг пальца.

Она потерла запястья.

– Давай, я лучше поцелую их, – предложил Николас. – У меня волшебные губы.

Ей было известно все о его волшебных губах, поэтому сейчас Ребекка вскинула голову и в упор посмотрела на него. Но ее агрессия сменилась неуверенностью, когда она увидела выражение его глаз: их неподдельные тепло и нежность вызвали в ней сильнейшее волнение.

– Это не поможет, – выдавила она, и Ник нахмурился, пытаясь понять.

– Что не поможет?

– Это! – Она неопределенно повела рукой вокруг. – Ты не можешь шантажировать меня, занимаясь со мной любовью, Николас. Ты не можешь купить этот дом, а потом предложить мне его на своих условиях, если это все, чего ты хочешь. – Ребекка ждала вспышки гнева, но Ник удивленно покачал головой.

– Я не знаю, кто больше меня обескураживает, – ты или Эмили. Я не собираюсь подкупать тебя постелью. – Он сухо засмеялся. – И мне обидно, что ты не понимаешь. Я купил этот коттедж, потому что наконец взялся за ум.

– Ты хочешь сказать, что решил: собственный дом в деревне – это как раз то, что тебе нужно?

– Не издевайся, – сказал он беззлобно. – Мне и так тяжело.

Но что ей остается, удивилась Ребекка. Издевка была ее способом самозащиты. Она знала, что должна использовать его, чтобы не остаться открытой для боли и страдания. Чего бы ни добивался Николас, она была готова биться об заклад, что это не то, что она хотела услышать.

– Когда мы были во Франции…

– Я знаю, не хочу говорить об этом. Это случилось. Такое иногда бывает. Мы уже совершеннолетние.

– Ты готова?

– К чему?

– Не упадешь снова в обморок? Я пришел сюда с заявлением, и ни один из нас не сдвинется с места, пока я не произнесу его от начала до конца. – Он убрал прядь волос с ее лица, и Ребекка резко отшатнулась. Если Николас и заметил ее реакцию, то виду не подал.

– Я знаю, почему ты так себя ведешь, – прошептал он. И хотя она молчала, отводя глаза, ее выдала буйная краска, разлившаяся по лицу.

Сердце колотилось в груди, горло пересохло.

Она не могла произнести ни слова.

– Ты боялась, да? Боялась боли? Боялась своей уязвимости? Мы все уязвимы, в этом нет ничего позорного.

Из ее горла вырвались только нечленораздельные каркающие звуки.

– Ты боялась, потому что уступила любви ко мне. Да?

Ребекка крепко зажмурилась.

– Не падай опять в обморок, – предупредил он.

Ей не нужно было смотреть на его лицо, она не сомневалась, что на нем написано самодовольное удовлетворение. Он разгадал ее секрет.

Либо догадался, либо почувствовал инстинктивно. И сейчас будет добивать ее. Он и пришел сюда для этого?

– Открой глаза, – попросил Ник, и она неохотно подчинилась, возмущенно посмотрев на него. Ты недовольна? – спросил он с деланным удивлением.

– Совсем нет. Просто хочу уйти.

– Когда же мы, наконец, придем куда-нибудь?

– Мы не придем никуда! – возразила безнадежно Ребекка, и из ее глаз брызнули горькие слезы.

– Моя дорогая Ребекка, – сказал Ник хрипло, подняв руку к ее лицу и обводя пальцем линию ее рта.

Она почти задыхалась.

– Не надо. Ничего не говори, – попросила она. – Ты пришел сюда злорадствовать и праздновать победу.

– Я пришел сюда сказать тебе, что я тебя люблю, – прошептал он. – И я не злорадствую. Я только улыбаюсь, потому что вдруг понял: наш мир – это райское местечко.

Мир. Райское местечко. Любовь. Все слова перемешались в ее голове.

– Что ты сказал? – прошептала Ребекка, решив, что, если это и было сном, пусть эти слова останутся в памяти.

– Я никогда не думал, что полюблю, – продолжал Николас тихо. – Во всех моих связях с женщинами, независимо от продолжительности, любовь никогда не присутствовала. Развлечение, секс, а потом спокойное расставание. Когда появилась ты с твоей прямотой, сумасбродством, принципами, я обнаружил, что увлекся тобой, тем, как ты смеешься, как смотришь, и просто тобой. – Он вздохнул и печально посмотрел на нее.

– Франция, которая должна была помочь Эмили, помогла мне. Впервые в моей жизни я полностью расслабился. Я даже забыл о работе! – Он засмеялся, будто пораженный тем, что это могло случиться. – И мне помогла не только Франция и все эти сельские пейзажи. Ты тоже. Ты помогла мне почувствовать себя снова молодым человеком.

– Почему ты говоришь мне это лишь сейчас? – спросила Ребекка, потрясенная и все же слишком напуганная разочарованием, которое пережила по его милости.

– Потому что я никогда не любил до этого, потому что я никогда не хотел любить. – Он замолчал, глядя ей прямо в глаза. – Ты не из расчетливых, а я был слишком неудачно женат. Я не был готов встретиться с тем…