Элис Клейтон - Уолбэнгер (ЛП)

— О, нет! Мне она нравилась! Слишком сильно ее отшлепал? — снова подколола его я, и мое хихиканье стало вырываться из-под контроля.

Он неистово взлохматил волосы.

— Должен честно сказать, страннее разговора с женщиной у меня еще не было.

— Сомневаюсь, но если серьезно, то куда делась Кети?

Он спокойно улыбнулся.

— Она встретила кое-кого еще и, кажется, по-настоящему счастлива. Так что мы закончили физическую сторону наших отношений, разумеется, но она все еще моя хорошая подруга.

— Ну, это хорошо, — кивнула я и на мгновение затихла. — Как вообще это работает?

— Что работает?

— Ну, тебе придется признать, твои отношения, в лучшем случае, необычны. Как у тебя получается? Делать так, что все довольны? — подгоняла его я.

Он рассмеялся.

—Ты же не спрашиваешь, как я удовлетворяю этих женщин, нет? — усмехнулся он.

— Нет, черт побери. Я уже наслушалась, как ты это делаешь! В этом плане вопросов нет. Я имею в виду, как никому не становится больно?

Саймон задумался на мгновение.

— Думаю, потому что мы с самого начала были честны. Не то чтобы кто-то планировал создавать этот маленький мирок, просто так получилось. Нам с Кети всегда было классно друг с другом, особенно в этом смысле, так что эти отношения сложились сами собой.

— Мне нравится Шлепок... в смысле Кети. Так она была первой? В гареме?

— Завязывай уже с гаремом... из твоих уст это звучит так постыдно. Мы с Кети вместе учились в колледже. Пытались встречаться по-настоящему, но не получилось. Однако она отличный человек, она... постой, уверена, что хочешь услышать это?

— О, я вся во внимание. Я дожидалась подробностей с тех пор, как из-за тебя впервые свалилась со стены рамка с фотографией и грохнула меня по голове, — улыбнулась я, удобно устраиваясь на диване и подбирая под себя ноги.

— Я скинул с твоей стены рамку? — спросил он, одновременно выглядя и позабавленным, и гордым. Мужчины.

— Сосредоточься, Саймон. Делись подноготной своих девочек при исполнении. И не упускай деталей — эта хрень занимательней, чем «HBO».

Он рассмеялся и принял вид сказочника.

— Что ж, ладно, думаю, началось все с Кети. У нас ничего не получилось как у пары, но когда несколько лет спустя мы встретились, кофе перешло в ланч, ланч в коктейли, а коктейли в... ну, в постель. Никто из нас ни с кем не встречался, так что мы начали вместе проводить время, когда я был в городе. Она отличный человек. Просто она... не знаю, как объяснить. Она... мягкая.

— Мягкая?

— Да, она такая миролюбивая, любвеобильная, милая. Она просто... мягкая. Она лучшая.

— А Муркина?

— Надя. Ее зовут Надя.

— У меня есть кот, который подтвердит обратное.

— С Надей я познакомился в Праге. Как-то зимой у меня там проходила фотосессия. Обычно я не занимаюсь модными съемками, но предложение поступило от «Vogue» — очень художественно, очень концептуально. У нее есть дом за городом. Мы провели «нагие» выходные вместе, а переехав в Штаты, она меня нашла. Сейчас она учится на факультете международных отношений. У меня просто в голове не укладывается, что в двадцать пять лет она уже на закате карьеры, модельной, я имею в виду. Так что Надя усиленно работает над тем, чтобы заниматься чем-либо другим. Она очень умная. Она объехала весь мир и говорит на пяти языках! Училась в Сорбонне. Ты знала об этом?

— Откуда я могла об этом знать?

— Легко делать поспешные выводы, когда не знаешь человека, не так ли? — спросил он, пристально меня разглядывая.

— Туше, — кивнула я, подтолкнув его ступней, чтобы продолжал.

— И Лиззи. О господи, эта женщина ненормальная! Я познакомился с ней в Лондоне, в пабе, она была в стельку. Лиззи подошла ко мне, схватила за воротник, поцеловала и увела к себе домой. Эта девочка точно знает, чего хочет, и не боится попросить об этом.

Я в мельчайших подробностях помнила один из ее крикливых эпизодов. Она и правда была довольно конкретна в своих желаниях, при условии, что ты разберешь слова сквозь ее хихиканье.

— Она — солиситор, адвокат, и один из ее главных клиентов живет здесь, в Сан-Франциско. Ее бизнес расположен в Лондоне, но когда мы оба находимся в одном городе, обязательно встречаемся. Больше ничего. Это все.

— Больше ничего? Три женщины и больше ничего. Как так получается, что они не ревнуют? Как так, что всех их это устраивает? И тебе не хочется разве большего? Им не хочется большего?

— Сейчас нет. Все получают именно то, что хотят, поэтому все хорошо. И да, им известно друг о друге, но так как никто ни в кого не влюблен, какие-либо серьезные ожидания отсутствуют. Кроме дружбы, с самыми лучшими возможными привилегиями. Я к тому, что, не пойми меня неправильно, я всех их обожаю и по-своему люблю. Мне повезло. Эти женщины удивительные. Но я слишком занят, чтобы серьезно с кем-то встречаться, да и большинству женщин не хочется иметь дело с бойфрендом, который на другом конце земного шара времени проводит больше, чем дома.

— Да, но не все женщины одинаковы. Не все мы хотим тихой семейной жизни.

— Все женщины, с которыми я встречался, говорили то же самое, а потом оказывалось по-другому. Такая жизнь нормальна, я понимаю это, но с моим бешеным графиком мне тяжело состоять в отношениях с человеком, который хочет видеть меня тем, кем я не являюсь.

— Значит, ты никогда не влюблялся?

— Я же этого не говорил, ведь так?

— Значит, прежде у тебя были отношения, всего с одной женщиной?

— Конечно, но как я и сказал, как только моя жизнь приобрела сегодняшний вид, а именно превратилась в постоянные разъезды, тяжело стало и дальше любить такого мужчину. По крайней мере, так мне сказала бывшая, когда начала встречаться с каким-то бухгалтером. Знаешь, таким, в костюме, при портфеле, который в шесть дома, как штык. Видимо, таких хотят женщины.

Он вздохнул, опустив кружку, и сильнее расслабился. Его слова говорили, что Саймона устраивает такое положение вещей, но тоскливое выражение лица свидетельствовало об обратном.

— Не все женщины этого хотят, — возразила я.

— Поправочка — этого хотели все женщины, с которыми встречался я. По крайней мере, до настоящего времени. Поэтому эти отношения мне и подходят. Эти женщины, с которыми я провожу время, когда бываю дома? Она замечательные. Они счастливы. Я счастлив. Зачем мне это портить?

— Ну, их количество уже свелось к двум, и я думаю, что ты запоешь по-другому, если появится правильная женщина. Подходящая тебе — не захотела бы менять что-то в твоей жизни. Она бы не стала все портить, а присоединилась и разделила свою жизнь с тобой.