Барбара Фритти - Улыбнись, мой ангел
В следующий миг, шлепая босыми ногами и протирая сонные глаза, в комнату вошла Лекси. Дженна с удивлением посмотрела на нее.
– Эй, ты почему не спишь?
– Хочу пить, – ответила девочка, забираясь к ней на колени.
– Я принесу тебе воды, – ответила Дженна. Как хорошо, что племянница не вошла в комнату несколькими минутами раньше. – Может, вернешься в постель, и я принесу тебе воды в спальню?
Лекси помедлила с ответом. Ее губы задрожали.
– Прости, что я сказала правду.
– Я понимаю, – вздохнула Дженна. Как же тяжело, должно быть, Лекси, если ей страшно говорить правду? Но, слава богу, девочка жива. Она в безопасности. А это самое главное.
– Мистер Таннер ведь никому не скажет? – с надеждой в голосе спросила Лекси.
– Будем надеяться, – ответила Дженна, убирая ей за ухо прядку волос.
– Я скучаю по маме, – печально призналась малышка.
– И я тоже, – сказала Дженна. Слова Лекси ранили ее в самое сердце.
– Я хотела спросить у ангелов, хорошо ли там маме и смогут ли они вернуть ее обратно к нам. Ведь небеса так далеко от нас.
– Верно, далеко, – согласилась Дженна, прижимая ее к себе. – Но мама видит тебя независимо от того, где ты находишься, и она всегда будет любить тебя. Каждый раз, когда она смотрит на тебя, ей хочется видеть, как ты играешь с подружками, учишься в школе, ей хочется, чтобы и у тебя все было хорошо. Она хочет видеть, как ты смеешься, как ты веселишься. Вот что она всегда желает видеть, дорогая.
Дженна с трудом подбирала слова, думая о том, как много всего Келли уже никогда не увидит. Не увидит, как Лекси покупает свой первый лифчик, как в первый раз по-настоящему целуется, как переживает первую любовную драму. Не увидит, как ее дочь закончит школу, а затем колледж.
Ее не будет на свадьбе дочери, она не будет нянчить внуков, не будет знать о ее семейных проблемах. Как же это несправедливо! Келли должна была жить. У Лекси была бы мать, а теперь она сирота. Боже, как это неправильно! Неправильно.
– Если я буду улыбаться, мама подумает, будто я не скучаю по ней, – нахмурилась Лекси.
Комок в горле Дженны как будто стал еще больше.
– Она хочет, чтобы ты была счастлива, дорогая. Она хочет видеть твою улыбку, а не твои слезы.
– Мне не хочется улыбаться.
– Я знаю, – прошептала Дженна.
Нижняя губа девочки задрожала.
– Я хотела бы еще разок увидеть маму. Хочу сказать ей, что зря я не осталась в своей комнате, как она мне велела.
– О, Лекси, она совсем не сердится на тебя.
– Но я даже не попрощалась с ней. Не сказала, как люблю ее. – Лекси посмотрела на Дженну огромными серьезными глазами. – Мама ведь не знает. Она ушла на небеса и поэтому не знает.
Сердце Дженны как будто разорвалось пополам. Она тоже не успела попрощаться с Келли. Не сказала сестре, что любит ее, что огорчена их многолетним отчуждением и взаимными обидами, что ей стыдно за то, что ничего не знала о том, что жизнь Келли рушится прямо на глазах.
Почему она была такой безучастной? Почему замкнулась в своем мирке? Почему отдалилась от сестры? Почему не заметила признаков надвигающейся беды? Не увидела, что Келли страдает? Как жаль, что нельзя вернуться в прошлое! Она бы многое в нем изменила.
Но нет, прошлого не вернуть.
И вот теперь, глядя на Лекси, – а они с Келли похожи, как две капли воды, – Дженна понимала: единственное, что она способна сделать ради сестры, это позаботиться о племяннице, подарить ей любовь и ласку, всячески защищать от бед. Как и просила Келли.
– Твоя мама знает все твои мысли. Она знает, что ты любишь ее, что переживаешь из-за того, что не попрощалась с ней. Но она не хочет видеть тебя печальной. – Дженна положила ладонь на грудь девочке, там, где билось ее сердечко. – Твоя мама здесь, в твоем сердце, и она всегда будет с тобой. Каждый раз, когда ты захочешь увидеть ее, просто закрой глаза. И она придет к тебе.
Лекси закрыла глаза.
– Я вижу ее, – спустя мгновение прошептала она. – Мама улыбается.
По щеке Дженны скользнула слеза, и она украдкой ее смахнула. Если она сейчас расплачется, ей будет трудно собраться с силами. Нет, раскисать ей никак нельзя. Нужно делать то, о чем просила Келли.
* * *Рид быстро опрокинул две стопки текилы и заказал третью. На экране телевизора над барной стойкой показывали матч: «Гиганты» против «Доджерс». Впрочем, ему это было неинтересно. Он думал о Дженне и о том, что ему, черт побери, с ней делать. Может, стоит вернуться к ней домой и закончить то, что он начал? Ему давно уже не было так муторно. Он не знал, что делать с волной похоти и адреналина, которая обрушилась на него, грозя вынести мозг. Его бы спас только секс. Увы, секс с Дженной только все осложнил бы. Нет, нужно все основательно обдумать и взвесить.
Все, что Дженна рассказала ему, могло быть ложью. Однако интуиция подсказывала ему: эта женщина была с ним честна, пусть даже она сообщила совсем немногое. Остальное он мог домыслить и сам.
По всей видимости, Дженна и Лекси находятся в бегах, скрываясь от отца Лекси. Мать девочки стала жертвой убийцы, которым, похоже, был ее муж. По словам Дженны, полиция ищет не того человека. Поэтому, если преступник – отец девочки, то у него или веское алиби, или он имеет сильное влияние на полицейское расследование. В таких случаях подозрение падает в первую очередь на мужа жертвы, тем более если та погибла при подозрительных обстоятельствах.
Главный вопрос – как ему поступить?
Он мог бы выяснить, кто такая Дженна и кто родители Лекси – у него еще остались связи в правоохранительных органах.
Черт побери, он мог бы пойти в местный полицейский участок и поделиться своими сомнениями в том, что Лекси – дочь Дженны. Черт, из этого вышел бы неплохой материал. Он сделал бы на нем имя, и его карьера вновь сдвинулась бы с места.
Правда, тем самым он, несомненно, поставит под удар жизнь Лекси, а может, и Дженны. Нужно действовать осмотрительно. Неплохо бы узнать как можно больше об этой истории, прежде чем обращаться в полицию. Кстати, одну ошибку он уже совершил, поцеловав Дженну. Господи, какие же приятные у нее губы!
Сказать по правде, столь бурной реакции на его поцелуй он никак не ожидал. Ну что бы подумать, что за столь скромной внешностью скрывается такая страстная натура! А может, наоборот, это было вполне предсказуемо? Ведь ее музыка едва не взорвала ему душу. Разве не то же самое должен был сделать ее поцелуй? Неужели было непонятно, что достаточно одного прикосновения, и ему захочется раздеть ее, положить в постель и никогда больше не вставать?
Но Дженна напугана и хочет перетянуть его на свою сторону, сделать его своим союзником. Кто знает, каковы истинные мотивы ее поцелуя? Для женщины, которая, по ее словам, боится его, она подозрительно быстро и решительно преодолела страх. Ему не хотелось верить, что она лишь изображала страсть. С другой стороны, с какой стати он должен ей доверять? Куда легче подозревать худшее и не удивляться потом, нежели надеяться на лучшее и вечно разочаровываться.
