Татьяна Воронцова - Тени утренней росы
— Да. Спасибо. — Я жадно затянулась. — Ты уверен, что хочешь остаться?
Он пожал плечами.
— Ну, если ты не собираешься здесь купаться, можем поехать куда-нибудь еще.
— Ладно, посидим еще полчаса и поедем, — решила я, подумав, что за это время как раз успею прийти в себя.
Чтобы попасть на автомобильную стоянку, нужно было пройти мимо таверны на берегу, а потом еще десяток метров по тропинке между какими-то стоящими стеной колючими кустами. Нейл шел впереди с рюкзаком, я со своим пакетом плелась сзади.
Внезапно он остановился. Я уже собиралась спросить у него, что случилось, и в этот момент сзади в меня вцепились чьи-то руки. Широкая мужская ладонь не грубо, но решительно зажала мне рот.
— Стой смирно, — произнес по-английски незнакомый голос. — Не кричи и тебе ничего не будет.
Сердце у меня ушло прямиком в пятки. Русская пословица передает это состояние очень точно. Ушло в пятки.
Сбросив рюкзак на землю, Нейл обернулся, но не успел сделать ни шагу, поскольку ему помешали — наш пылкий итальянец, который при ближайшем рассмотрении оказался американцем, и еще один хрен, которого на пляже я просто не заметила. Оказывается, их было трое.
— Убери руки, — произнес Нейл, глядя на человека за моей спиной. — Она не будет кричать. Она будет стоять смирно. И я тоже. Отпусти ее.
Как ни странно, тот внял его просьбе и, хотя совсем не отпустил, по крайней мере убрал ладонь от моего лица.
— Ни звука, ясно? — услышала я его свистящий шепот. — Иначе твой красавчик умоется кровью.
Нейл издал короткий смешок и улыбнулся мне:
— Не слушай его, детка. Все это просто понты. Стой, где стоишь, и ничего не бойся.
Я молча кивнула. Это проще пареной репы — стоять и ничего не бояться. Хоть бы кто мимо прошел. Но на это рассчитывать не приходится. Местечко не слишком людное, южное побережье как-никак. К тому же все, кто хотел попасть на пляж, давно уже там. Время завтрака прошло, время обеда не наступило. О, черт! Похоже, наш секс-символ снова попал в положение. Ишь, как ребяток разобрало. Или судьба у него такая — вечно расплачиваться за свой никчемный выпендреж.
Парень, что держал меня, немного ослабил хватку, и, оглянувшись через плечо, я наконец смогла его разглядеть. Им оказался субтильный блондин, пожиратель хот-догов.
— Тихо, — еще раз предупредил он.
А какой смысл орать? Вокруг только кусты и камни, которые, даже если и посочувствуют Нейлу, навряд ли соизволят что-либо предпринять. Лично мне ничто не угрожало, в этом я была уверена на все сто. Объект преследований Нейл, а не я. Объект преследований и сексуальных домогательств.
Тот самый брюнет, который клеил Нейла на пляже и которого я мысленно называла Джузеппе, стоял перед ним руки в брюки и разглядывал оценивающе, с нескрываемым удовольствием. Там, на пляже, на нем были красные плавки-стринги, оставляющие открытыми ягодицы, как у стриптизера, и сейчас, пока я настороженно следила за всеми его действиями, мне в голову пришла дурацкая мысль: интересно, он все еще в них или успел переодеться?.. Страстное, гладко выбритое лицо, ровный загар, холеное молодое тело с прекрасно развитой мускулатурой. Жаль, я не слышала, о чем они говорили полчаса назад. Возможно, его претензии вполне обоснованны.
Насмотревшись, Джузеппе серьезно кивнул, как будто хотел сказать «ну что ж, неплохо для начала», и взял Нейла за воротник:
— Решил поиграть с нами, парень? Тот стряхнул его руку:
— Я был не прав. Прошу прощения.
Ровный голос. Полное отсутствие эмоций.
Нетерпеливо облизнув губы, Джузеппе приласкал мимолетным касанием шею Нейла под золотой цепочкой и потянул с его плеч рубаху. Пробежался пальцами по бурым от засохшей крови ссадинам на коже.
— Парню с такими привычками положено знать, чем заканчиваются такие игры. Ты ведь не девственник, правда? И эта блондинка тебе не жена, хоть у нее кольцо. Если сейчас ты с женщиной, котик, какого же черта дразнишь мужчин?
Левой рукой, которая пока оставалась свободной (правой с самого начала завладел хмурый тип, незамеченный нами на пляже), Нейл перехватил его запястье, вывернул до хруста и резко оттолкнул от себя. Он не нанес удара. Понятно почему.
И тут же сам тихо зарычал от боли.
— Будешь дергаться, Дег сломает тебе руку, — предупредил Джузеппе, морщась и массируя запястье.
— Ну, это вряд ли.
— Хочешь рискнуть?
Нейл глянул в мою сторону, и мне почудилось, что даже сквозь темные стекла очков я улавливаю холодный блеск его глаз.
— Посмотри-ка, что там.
Я посмотрела и вся покрылась холодным потом, стоило мне на минуту представить его ощущения. Неудивительно, что у него вырвался стон. Предплечье было блокировано каким-то странным приспособлением, состоящим из трех граненых деревянных палок сантиметров пятьдесят каждая, соединенных короткими металлическими цепочками — блокировано крестообразно, да еще зажато между отполированных граней.
— Похоже на «нунчаку». — Я постаралась ответить как можно спокойнее, но, услышав свой голос, ужаснулась. — Только не две секции, а три. Не знаю, как это называется.
Нейл перевел дыхание.
— Я знаю. — Улыбнулся, глядя уже не на меня, а на Джузеппе. — «Сан-чиен-кань», разновидность боевых «нунчаку». Твой друг профессионал?
— Не совсем, — ответил из-за его спины Дег.
— Значит, ученик?
— А ты сам-то кто? Откуда знаешь название?
— Не важно. Если бы я таскал с собой все свои игрушки, да еще размахивал ими к месту и не к месту, боюсь, мой учитель не похвалил бы меня. Впрочем, учителя тоже бывают разные, как и ученики.
Мой парень определенно напрашивался на грубость. Прямая спина, ноги расставлены по ширине плеч... Напуган он или нет? Понять это пока что было сложно.
Не спуская глаз с его лица, Джузеппе легонько потянул за прядь длинных темных волос, потом за серьгу в мочке уха.
— Чего ты хочешь? — спросил Нейл сквозь зубы.
— Сам знаешь. Я сказал тебе об этом час назад.
— И получил ответ час назад.
— Да, но с тех пор обстоятельства изменились, тебе не кажется? И вместо того, чтобы показывать характер, лучше попробуй договориться с нами, детка. Если будешь вести себя как полагается, уйдешь отсюда здоровым и веселым. А если начнешь козлить, мы все равно получим свое, но удовлетворять нас ты будешь со сломанной рукой и расквашенным носом. Усекаешь?
— Усекаю, — отозвался Нейл с усмешкой. — По-твоему, это такое большое удовольствие — вставлять парню, который поминутно дергается и скулит от боли? Это только в кино возбуждает, а в жизни, как правило, нет. При условии, что ты не садист. А ты точно не садист, Джонни. Так что тебе придется нелегко. Знаешь, если ты никогда этого не делал, у тебя даже могут возникнуть проблемы с эрекцией.
