Развод. М - значит месть (СИ) - Манаева Ирина

- Этого не может быть! – говорит уже не так уверенно.

- Плевать, что ты там себе думаешь. Ты - мудак, Преображенский, подложивший свою жену какому-то мужику. Ты вообще представляешь, что наделал? – задыхаюсь от гнева. – Я беременна! – снова повторяю. – От тебя или того мужчины!

Он пытается переварить информацию, кажется, ему известно больше, чем мне.

- Я тебя засужу! - шиплю зло.

- За что? Что переспала с другим?

- Может, хватит разыгрывать комедию? Ты прекрасно знаешь, что это не так!

- Фотографии говорят обратное. К тому же вся общественность на моей стороне, в этом ты можешь сказать спасибо только себе! Я не планировал показывать народу твои интимные фото!

- Козёл! – цежу. - Ты знаешь, если женщина забеременела в браке, то автоматически отцом ребёнка становится муж? И ты не сможешь развестись! На такое ты, наверное, не рассчитывал, строя свои планы? – говорю уже спокойнее, он не дождётся истерики, пусть видит, что я – уравновешенная и хладнокровная, хотя это даётся с трудом.

- Ты лжёшь!

- По поводу чего?! – немного удивляюсь.

- Твоя беременность – фальсификация, и я быстро докажу, что её не существует.

- Отлично! Но теперь я настаиваю, чтобы меня смотрела Ольга Резникова!

- Как скажешь, - фыркнул. – Она не станет ради тебя портить репутацию.

- И не понадобится.

- Тогда звони ей – назначай встречу, я приеду. Войдём туда вместе.

- Ты раньше как-то не рвался в клинику, я всегда ездила туда одна!

- Ты раньше не утверждала, что беременна!

- Игорь, что же ты натворил? - сокрушённо вздохнула. – Я так хотела стать матерью, а теперь не знаю, как вынести весь этот ужас! Я мечтала иметь ребёнка от ТЕБЯ, но ты разрушил всю нашу жизнь. Я не хочу его, понимая, что отцом можешь быть ТЫ, потому что сейчас кроме ненависти и омерзения ничего к тебе не испытываю. А если он и вовсе от твоего друга…

- Он мне не друг, - резко закончил. – Говорить будем после. Напишешь мне дату и время.

Отнимаю телефон от уха, чувствуя себя использованной, и тут же набираю Ольге. Кажется, она меня ждала, потому что отвечает почти сразу же.

- Влада, - мягко говорит, - как ты? Слышала ужасы, которые о тебе рассказывают, но знай – я на твоей стороне.

Что это? Банальная солидарность, желание быть добрым самаритянином или же правдивые слова. Благодарю, интересуясь, когда она может меня принять.

- По какому вопросу? – тут же отзывается.

- Беременность.

- Оооо, - не сдерживает возгласа, - мы дальше будем планировать? С Преображенским или кем-то другим?

Чувствую, что у неё крутится вопрос на языке, может быть те снимки вовсе не фальсификация?

- Или же, - слышу, как шуршит бумагой, пытаясь найти мои данные, но я упрощу задачу.

- Тесты положительные.

- Это… - она пытается подобрать слова. Уверена, что раньше радовалась бы вместе со мной, а теперь поздравления ни к месту. – Дети – это всегда чудесно, и неважно, что произошло между родителями, - наконец, находит, что сказать. – Так, смотри, - снова шуршит листами, и я понимаю, что она на работе. – Томить тебя не хочу, поэтому давай сейчас попробую найти окно на сегодня или завтра. Перезвоню и скажу, хорошо? – голос приятный. Она для меня была не только врачом в своей сфере, из неё бы вышел отличный психолог.

Соглашаюсь, прощаясь, и заранее благодарю. Всё же вмешиваюсь в расписание, и она не обязана идти мне навстречу. Слышу, как Даня говорит с кем-то по телефону, и по голосу взволнован.

- Неважно, сколько попросит, обещай всё, главное, чтобы дала запись!

Прислушиваюсь, потому что чувствую: говорят обо мне.

- Да, мы приедем с Владой, как только сможем. Хорошо.

Сердце учащает темп, и я сглатываю, смотря во все глаза на дверной проём, в котором сейчас должен показаться Даня, чтоб сказать мне что-то важное.

Стук костяшкой по дереву, и я прошу его войти, потому что сгораю от нетерпения.

- Не занята? – интересуется, а я быстро качаю головой. Смотрю на него во все глаза, а он будто нарочно томит, растягивая время.

- С кем ты говорил? – всё же первой задаю вопрос. Сижу на кровати по-турецки в просторной рубашке и коротких шортах, и принимаюсь теребить пальцы.

- Это Лев, - наконец, отвечает, и я перестаю дышать, ожидая, что прозвучит следом. – Он нашёл Кристину. Она действительно в деревне, и хочет продать одно видео.

- Какое? – совершенно не понимаю, о чём речь. – Гар же утверждал, что всё стёр?!

Неужели, она тоже замешана во всём? Как же я плохо разбираюсь в людях, раз не видела вокруг себя лжецов.

- Пока не знаю, - качает головой Даня. – Но она боится, что её может найти твой муж, поэтому на встречу приедет лишь с тобой.

- Со мной? – я растеряна. – Давай, я готова, - сразу соглашаюсь, чувствуя, как потеют ладони. – Кафе, ресторан или за городом? – намереваюсь подняться с кровати, но Даня останавливает.

- Боюсь, нам придётся ехать около двухсот километров.

Цокаю языком, вздыхая, но у меня нет выбора.

- А если обманет? – сдвигаю брови на переносице. – Если у неё ничего нет, и она просто пытается нажиться на моих проблемах?

- Она покажет тебе часть видео, а потом ты решишь, стоит ли за него платить.

- Сколько? – качаю головой. Я совершенно ничего не могу предложить в данный момент, и снова Дане придётся меня выручать.

- Это неважно, - отмахивается, но понимаю, что сумма явно не маленькая.

Телефон принимается вибрировать, в другой раз бы сбросила, но это Резникова.

- Завтра жду тебя в 12. Сможешь?

- Да, спасибо, завтра в 12, - нарочно проговариваю вслух, чтобы не забыть, и вешаю трубку. Вопросительно поднятые брови Дани заставляют ответить кто звонил и куда я намерена отправиться завтра. И мы возвращаемся к разговору.

- Так сколько, Дань? – уже боюсь цифру, но он снова качает головой. Чёртов рыцарь, готовый меня спасать. Знаю же, не берёт деньги родителей, рассчитывает лишь на себя. – Я отдам, - обещаю в который раз, надеясь, что это правда. Расшибусь, но отдам. Хотя сейчас, когда уже себе не принадлежу, строить жизнь заново куда сложнее.

- Значит, - Даня подходит, усаживаясь рядом со мной, - завтра к врачу, потом сразу едем к твоей горничной. Лев предупредит её.

- Давай, позвоню сама, - предлагаю.

- Она сменила номер, - качает головой. – Он нашёл её только по родственникам. Бабушка в курсе событий, именно она и свела их.

- Та самая, которая при смерти? – хмыкнула я, вспоминая, почему Кристина вообще сбежала, но Даня не понял моего сарказма. – Забудь, - отмахнулась.

Сообщение от Гара напомнило, что он всё ещё ждёт информацию, и я сбросила ему дату и время.

- Может, прогуляемся? – предложила Дане, и он поддержал.

- Если хочешь – конечно. Ресторан или кино?

- Нет, - покачала рукой и головой, - просто пройтись пешком.

Ноги и впрямь немного болели, но я ожидала большего эффекта.

- Я переоденусь, - намекнула, чтобы он вышел, и Даня тут же спохватился. Подошёл к шкафу, вытащив оттуда вещи для себя, и отправился переодеваться в гостиную, а я выбрала мягкие бриджи и футболку.

Отец много раз набирал мне, пытаясь понять, в чём дело, но я не хотела выяснять отношений. Достаточно того, что в жизни всё ещё был Гар. Двоих не выдержу. Кажется, Даня всё же говорил с отцом со своего телефона, потому он оставил меня в покое. Не знаю, что именно Богдан сказал ему, но настойчивость спала. Мать же писала постоянно.

- Когда ты расскажешь родным о том, что они станут бабушкой и дедушкой? – спросил Даня, когда мы шли по скверу, разместившемуся неподалёку от его дома.

- Не знаю: оставлю его или нет, - не знаю, почему так сказала, но смотреть на друга не хотелось.

- Не решай так быстро, - кажется, этот вопрос его беспокоит не меньше моего, - он ни в чём не виноват.

– Ты звонил Кате? Как она долетала? - перевела тему, да и было интересно, что теперь делает блондинка, которой вероломно разбили сердце.